Я – рысь. Время одиночества - Ева Шембекова

становится важнее жизни. Берсерк ты, ясно?! Эх, учиться тебе у Вереса! Никто другой не возьмётся, в том числе и Улар. И будет в роду трое ушибленных на всю голову.

— Берсерк?! — охнул я, широко раскрыв глаза. — Я?! Ох, ты ж ёжики пьяные! Это ж… это… круть! И Верес! А третий кто?

— Я! — ответил Летяга и рассмеялся, глядя на мои выпученные глаза. — А ты думал, с чего нас двоих отпустили, а не попёрлись всем отрядом?

— Ну, и что здесь произошло? — раздалось за моей спиной знакомое ворчание дяди. — Юргеш?

И весь отряд появился на тропе, с любопытством осматриваясь. Я обернулся и тут же наткнулся на укоризненный взгляд Улара, который уже нашёл остатки моего телефона.

— А, драка здесь произошла, командир, — фыркнул, принюхавшись к следам Бус. — Самая, что ни на есть, драка! Двое вон оттуда пришли и на парней с ходу напали. Вампира Летяга покрошил. А, вот, волка… хм… похоже, что Юргеш. Кстати, а запах-то знакомый. Не тот ли рыжий это, что во всеобщем розыске? Правда, живым ушёл, но ранен прилично.

— Ты серьёзно? — недоверчиво проворчал Брезан. — Хочешь сказать, что мальчишка достал матерого убийцу? Должно быть, ему Летяга помог. Это я бы понял.

— Я говорю то, что вижу! — обиделся Бус. — Мальчишка вот тут сцепился с волком. Летяга первее шёл. Там, вон, их следы. Когда он подошёл, волка тут уже не было. В те кусты сиганул, видать, шкуру свою спасая. Вон, и кровь его на кусте! И дальше выследить можно. Да, скажи ты им, Летяга! Так и было?

— Точно, — ухмыляется тот. — А ты, Верес, глянь-ко поближе! Не придётся ли тебе ученичок? — он от души хлопнул меня по спине, так что я едва не улетел кувырком в траву.

— Да, ладно?! — хмыкнул Верес и всмотрелся, пригвоздив меня взглядом к ближайшему дереву. Ух! Аж мурашки по коже! А потом он шагнул ближе и удовлетворённо кивнул. — Похоже на то. Ну, что, парень, пойдёшь ко мне в ученики?

— Нет! — рыкнул Улар, саданув кулаком по дереву. — Нет! Этого не может быть! Я проверял! В нем нет проклятого наследия! — рухнув на колени, он заглянул в мои изумлённые глаза и глухо застонал. — Как же я проглядел? Когда?

— Дядя, ты о чём? — нахмурился я, пытливо глядя на него. — Что ещё за наследие?

— Берсерки считаются потомками проклятого рода, — поморщился Летяга. — Только, вот, на этих проклятых всю историю и выезжали! Как плюшки раздавать, так проклятые! А как за честь рода вступиться, так… что, скажешь, я не прав? — младший хмуро сверкнул глазами, спокойно глядя на Улара.

— Улар, его дар уже проявлен, — проворчал Верес. — Назад не засунешь. Или ты снова будешь спорить с судьбой?

— Нет, — вздохнул Улар и уселся рядом со мной в траву, привалившись спиной к дереву! — Но… Верес, у пацана время одиночества. Его в лес тянет. А тут… разборки наши.

— А я и не тороплю, — усмехнулся тот. — Пусть побегает, подумает. Верно, Юргеш? Вот, только с волком этим разберёмся и… Хотя, что тут думать? Альтернатива, прямо скажем, не фонтан.

— А какая альтернатива? — с любопытством спрашиваю я.

— А никакой! — мрачно вздохнул Улар. — Или ты учишься, владеть своим даром, и приносишь пользу роду, или смерть. Потому что неуправляемый берсерк — это похуже всякого проклятья. В приступе бешеной ярости один такой воин способен вырезать небольшую армию! Ты, вон, с матерым убийцей справился и даже не заметил, хотя не то, что в силу не вошёл, ещё взрослым-то не стал! Кабы не его волчья чуйка, подсказавшая вовремя свалить, лежал бы он сейчас здесь хладным трупом. Ладно! — дядя встряхнулся, поднялся на ноги, отыскал взглядом Буса. — Сходи, погляди, куда этот подранок зашкерился. Только тихо! Спугнёшь, будешь носом землю рыть, что дикая свинья! Летяга! Ты дар открыл, тебе и присматривать. Чтоб ходил следом, как неразлучник! Накосячит Юрка — ответишь своей шкурой. Так… не понял. А вампир где?

— Там, — Летяга нехотя махнул в сторону зарослей ежевики, причём довольно широким жестом. — Где-то… частично. И, вот, только не говори теперь, что он был нужен живым! О таких вещах предупреждать надо.

— Твою… — ругнулся Брезан, сунув нос в указанные кусты. — Ну, этот точно отбегался. Так че, у нас только волк остаётся? Делов-то!

— А, ты его сначала поймай! — ворчит Улар. — А потом хвались. Блохастый уже не первый год всех карателей мира за нос водит! Включая собственных сородичей! Ладно. Ищи место для стоянки. Ольшан, твоя очередь за ужином топать.

5. Тётя

На следующий день я отправился в посёлок прямо с утра. За ночь притупился восторг от внезапного приобретения дара, подзабылась драка с волком, и тревога за мелкого тигрика и рыську перевесили все прочие чувства. Благо, стоянку дядя организовал недалеко от места нашей схватки, в небольшом распадке с изрезанными ручьями склонами. По пути подкараулил у водопоя крупного, жирного оленя. Его-то уж точно хватит и рыське и тигрику. И даже про запас останется. Конечно, из холодильника мясо уже не то, что парное, то хотя бы не будут голодать, пока меня нет. Олень в рюкзак не поместился и пришлось тащить его так. А вообще, надо как-то вытаскивать Юльку из-под кровати и возвращать в большой мир.

Летяга таскался за мной, как приклеенный. Правда, он держался незаметно, но близко, на расстоянии прыжка, чем порядком нервировал. В этот раз он не стал ждать на опушке, а направился в посёлок вместе со мной.

— Так надо, — коротко пояснил он, едва я открыл рот. А потом усмехнулся. — Я ещё слишком хорошо помню себя, чтобы оставлять тебя одного. Просто поверь и смирись. Очень скоро ты поймёшь.

В ответ я только пожал плечами и проворчал.

— В дом тебе заходить нельзя. Иначе я не отвечаю за последствия.

— Дети! — вздохнул Летяга. — Как же с вами сложно! Ладно. В дом пойдёшь один, но я буду здесь, за стеной. И не дай Бог, мне не понравится хоть один звук!

— Ешкин свет! — ворчу я. — У неё тоже есть уши!

— О, не волнуйся! Я отвечаю, меня она не услышит, пока я того сам не пожелаю! — фыркнул Летяга. — Смотри-ка! Это из её трубы дымком тянет? Похоже, тебя опередили. Кто-то там уже побывал.

Я принюхался. Так и есть! Из трубы домика, в котором обитала рыська, вился тоненький дымок. А ещё пахло гречневой кашей и мясом. Однако, следов возле дома я не увидел. Даже специально пригляделся получше, но ничего не нашёл. Все следы вели мимо. Посёлок уже не спал.