Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

Но сейчас Богдана беспокоит совсем другое. Бабка стала очень плоха, у нее начали проявляться симптомы хореи. От горя она погрязла в бесконечных молитвах, как будто они кому-то вообще помогали. Богдан пока что был здоров. Но кто знает, сколько ему отмерено. Может, он сгорит, как мать, в двадцать шесть, а может, дотянет до пятидесяти пяти. В любом случае Богдан старается не думать об этом и жить полной жизнью, пока это возможно. Через год нужно поступить в институт и найти ответ на вопрос, который мучает его с детства: как устроена наша память?

Но сперва надо не загреметь в детдом, если бабка помрет до его восемнадцатилетия. В ее нынешнем состоянии она не сможет воспротивиться переезду Богдана в другой город ради высшего образования. Но если она умрет, понадобится опекун. И он уже решил, к кому обратиться.

Про отца Богдан узнал пару лет назад. Когда у бабки проявились первые симптомы, она в отчаянии рассказала про Олега и велела обращаться к нему только в крайнем случае. Что в ее представлении было крайним случаем, Богдан не знал, но решил, что это как раз он.

Уже три недели Богдан следит за Олегом и за это время выяснил, что у того есть семья, пятилетняя дочь, что он работает программистом. В целом это среднестатистический мужчина с лысиной и небольшим животом. Интересно, каково ему жилось эти годы? Ведь он продал любимую за тридцать сребреников и только благодаря юристу Белозерскому не попал в тюрьму. Эту фамилию Богдан тоже запомнил. На всякий случай.

Не было смысла отрицать, что на месте отца Богдан поступил бы так же. Если выбирать между любовью и деньгами, он выберет последнее. Столь меркантильный подход Ляля никогда не одобряла. Дурочка. Как будто Богдан нуждается в одобрении. А все-таки непривычно, что ее нет рядом…

Богдан раскрывает над собой черный зонт и поспешно переходит дорогу. Сейчас из заурядного серого офисного здания выйдет Олег, поэтому нужно не упустить шанс с ним встретиться. Пора. Сегодняшний день расставит все точки над «и».

Олег выскакивает из вращающихся дверей ровно в шесть пятнадцать вечера. Более предсказуемого человека, наверное, не существует. При виде Богдана мужчина застывает, как восковая фигура. Ну да. Их сходство очевидно. Пусть глаза и волосы у него материнские, но сложно не понять, что они отец и сын.

– Здравствуй, папа.

И вот они сидят в кафе, глядят друг на друга.

– Значит, старая карга все же не избежала хореи. Интересно, каково это, когда всю жизнь мешаешь других людей с говном, а потом сам же в него и падаешь?

– Думаю, мало приятного, – ухмыляется Богдан.

Отец ему уже нравится.

– Не думал, что ты захочешь встретиться, – продолжает Олег и вертит в руках чашку с зеленым чаем. – После того, что я сделал. Мне очень нужны были деньги. На лекарства. – Он потирает вспотевший лоб. – Хочу, чтобы ты знал, я действительно любил твою маму. Ангелина на самом деле была ангелом. И… Боюсь, я так и не смог полюбить свою жену так, как любил Лину.

– Закончил эту душераздирающую историю? – Богдан широко зевает.

Олег теряется от его безразличия и замолкает.

– Мне все равно, что было между вами с мамой и какова истинная причина моего появления на свет. Но раз я есть, а ты ни капли не участвовал в моей жизни, то ты мне должен.

Такая простая логика обескураживает Олега еще больше.

– И чего ты хочешь?

– Если бабушка умрет или станет невменяемой раньше, чем мне стукнет восемнадцать, ты должен стать моим опекуном. Не хочу загреметь в детдом. В любом случае через год я планирую свалить в другой город и поступить в институт.

– О-о-о… Конечно, я помогу.

Богдан удовлетворенно улыбается. Он не ожидал, что отец примет его без пререканий, и подготовил несколько сценариев развития беседы, в каждом из которых он добивался желаемого. Но все оказалось намного проще. Даже не понадобился компромат, который он успел собрать на отца. Маленькие секретики есть у каждого человека.

– А на кого ты собираешься поступать? – с вежливой улыбкой интересуется отец.

– На психолога.

– Здорово. Я вот программист. Хотя ты, наверное, уже знаешь, раз встретил меня возле работы. – Олег кашляет, прочищая горло. – Не хочешь как-нибудь… Ну, провести вместе выходные или прийти к нам на ужин?

– Ни к чему лишние сантименты. – Богдан встает из-за стола. – Ах да. Есть еще кое-что, о чем я хотел попросить… – Он задумчиво приглаживает волосы. Но в ответ на вопросительный взгляд отца качает головой. – Но это потом. Все потом.

Ну что ж. Согласие отца он получил. Теперь можно приблизить встречу бабушки с ее любимым создателем.

Глава 8. Открыться нельзя скрыть

I

– Это ваша свекровь. При ней были документы, мы установили, что она – мать вашего мужа, Евсеева Ильи Сергеевича. Но, учитывая его амнезию, вы – единственная родственница. Кажется, у нее помутнение рассудка. Не могли бы вы приехать в больницу? Да, она ведет себя неадекватно.

Всю дорогу до больницы Юлиана прокручивает в голове разговор с полицией. Мысли так и кружатся в ее сознании в виде разрозненных фраз, как маленькие птицы, оторвавшиеся от стаи. Да и серая, душная погода нагоняет меланхолию, в ее мареве дрейфуешь, словно утопленник.

В стерильном здании больницы, из которого она вышла лишь вчера, ее самочувствие не улучшается. Запах медикаментов мгновенно въедается в кожу, вытравливая другие ароматы. И даже медицинская маска на лице не может перебить этот гадкий запах болезни.

Юлиана уточняет в регистратуре, в какую палату поместили Лидию, и молча поднимается на третий этаж. Платное крыло находится в другой части здания, и все же мысли постоянно возвращаются к Илье. Он лежит там один, беспомощный, ничего не помнит, а Юлиана даже не может поручить его заботам матери. Хочется ненавидеть Илью, но вместо ненависти приходит дикая боль, как от рваной раны, сшитой наживую. Последний год муж нес наказание не хуже тюремного заключения. Страх, что Юлиана узнает правду, преследовал его и днем, и ночью, не давал расслабиться ни на мгновение. И все же амнезию Илья не заслужил. Он должен помнить все и страдать из-за того, что совершил.

Юлиана останавливается перед открытой дверью в палату, где из пяти коек заняты лишь две. На одной спит дородная женщина с замотанной бинтами головой, а в углу, хватаясь за высокую спинку кровати, сидит Лидия. Точнее, женщина, которая когда-то