Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

бед, есть еще одна, которая не идет из головы уже несколько дней: девочка Зоя, живущая в детдоме. Девочка, которая оказалась реальней, чем вся жизнь Юлианы.

Она протирает глаза – в них будто песок – и снова набирает номер Валентина. Абонент недоступен. Она не может дозвониться до него уже второй день, и страх холодной рукой уже держит за горло.

Из тени подъезда выступает мужской силуэт, и от неожиданности Юлиана отшатывается к стене. Хватает доли секунды, чтобы понять, кто это. Тот самый человек с видеозаписи Лизы. Та самая толстовка, кепка. Такой же высокий, худой.

Ноги сами срываются с места, и вот уже Юлиана несется наверх, стремясь как можно скорее спрятаться за дверью квартиры. Она слышит позади тяжелые шаги, но не смеет даже обернуться, чтобы не потерять драгоценные секунды. От ужаса голосовые связки сжимаются, и вместо истошного крика из груди вырывается лишь хриплый писк.

Юлиана на ходу вытаскивает ключи и на удивление с первого раза попадает в замочную скважину. Вваливается внутрь квартиры и…

Следом за ней неспешной поступью, словно прогуливаясь, заходит Гроссмейстер. Дверь захлопывается. И Юлиана остается заперта с ним один на один.

Связка ключей выпадает из рук. От громкого звона она вздрагивает, отступает и упирается спиной в стену. Если это конец, то, по крайней мере, она умрет достойно.

Гроссмейстер поднимает лицо, и только сейчас Юлиана видит знакомые ухоженную бородку и усы.

– Евгений? – выдыхает она. – Я так и знала…

– Что ты знала? – рычит он. – Может, просветишь меня, потому что по твоей вине моя жизнь превратилась в сущий ад?

– По моей вине?..

Что-то в его голосе заставляет Юлиану усомниться в своих догадках. Видя, что она молчит, начальник отодвигает ее в сторону и, не разуваясь, идет в коридор.

– Где кухня? – не оборачиваясь, кричит он. – А, вот она. После вчерашнего сушит до невозможности.

Когда Юлиана тоже приходит на кухню, ее босс жадно пьет воду, будто только что вернулся из путешествия по Сахаре.

– После вчерашнего? – Юлиана проскальзывает за стол, потому что ноги уже не держат.

– Хватит притворяться. Сейчас здесь только ты и я, а не психотерапевт и начальник. Видишь, я даже не спрашиваю, почему ты не на работе, хотя Инга мне весь телефон оборвала.

Евгений устремляет на нее синие глаза. Раньше от этого глубокого взгляда у нее мурашки бегали по телу, а теперь ей абсолютно все равно.

– Я видел тебя в клубе. Но когда освободился, ты уже ушла.

Хотя он и попросил оставить притворство, Юлиана не осмеливается уточнить, чем же он был занят.

– Ну, так что ты знала? – он возвращает ее к разговору и снова набирает стакан воды.

– Видимо, уже ничего. Почему ты скрываешься? Напугал до чертиков! Это же надо такое придумать!!

Когда шок отступает, Юлиану охватывает ярость и желание расцарапать Евгению лицо.

– Потому что он не должен знать, что мы виделись. Кстати… Ты никого из посторонних не приводила домой? – Евгений настороженно осматривается. – Здесь может быть прослушка? Черт, сам же Илья мог поставить! – Он с грохотом отставляет стакан и матерится. – Хотя тогда компромат на меня уже выложен в Сети и терять нечего. – Он неожиданно переходит от злости к истерическому смеху и громогласно хохочет.

– Кажется, тебе не помешает консультация специалиста. – Юлиана шумно выдыхает и переплетает пальцы.

– Не мне одному. Где Илья?

– Делаешь вид, что не знаешь? – Юлиана из вредности отвечает ему вопросом на вопрос.

Евгений хмурится:

– Последние три дня я толком не выходил из дома. Только вчера… Нужно было выпустить пар.

Юлиана хмыкает. Все мужчины почему-то выпускают пар именно так, будто других способов в помине нет.

– Он в больнице. Черепно-мозговая травма и амнезия. Очень удобно для убийцы моего отца, – выплевывает Юлиана.

Она вскакивает со стула и находит в шкафчике недопитую бутылку коньяка, которую мучила уже который день. Не церемонясь, делает глоток прямо из горлышка. Огненный напиток прокатывается по пищеводу и падает в пустой желудок, но пройдет еще какое-то время, прежде чем Юлиана ощутит хоть каплю фальшивого облегчения. Евгений отбирает у нее бутылку и тоже пьет, даже не морщась.

– Никогда не думал, что буду распивать с тобой спиртное на кухне, – тихо роняет он. – Ты серьезно? Насчет Ильи. Он в больнице?

– Серьезней некуда.

– Тогда дело дрянь. Я думал, что он инсценировал свое похищение. У меня-то на кону всего лишь репутация и бизнес, а здесь… – Взгляд шефа задерживается на Юлиане, и в нем столько сожаления, что она отводит глаза. – Мне правда жаль. Узнать, что твой муж оказался способен на убийство…

– Вместе с моей свекровью, – мрачно добавляет она.

– На самом деле я знал, что они сделали.

Юлиана вскидывает голову, не веря своим ушам. Евгений снова делает глоток и протягивает ей бутылку, на которую она даже не смотрит.

– Где-то год назад, может месяцев девять-десять, я попался на крючок шантажиста. Некто, назвавшийся Гроссмейстером, заставил меня соблазнить Лидию и накопать на нее грязи. Тогда я еще не знал, что вы родственницы, – вздыхает он. – Пришлось согласиться. В ход пошло все, даже наркотики. Они-то и развязали ей язык.

Юлиана слушает его, еле дыша. Она боится, что лишний вздох спугнет Евгения, и тот замкнется в себе.

– Честно говоря, не думал, что узнаю такое, – продолжает он. – После ее исповеди я долго не мог отмыться. Кстати, только тогда и понял, что она – твоя свекровь. Сначала думал, однофамилицы. Рассказать тебе правду побоялся. Ну а потом объявился Илья, прижученный тем же Гроссмейстером, и мы начали дурить тебе голову… Гребаные марионетки, – горько усмехается Евгений. – Последние пару месяцев я носил письма твоей подруге, Лизавете. Слава богу, меня не заставляли их писать. Я просто брал их в условленном месте и бросал в почтовый ящик.

– И чем же он шантажировал тебя?

– Скажем так… Есть некие фотографии, которые никто не должен увидеть, – видимо, Евгений замечает непонимание в ее глазах и сухо поясняет: – Я – сексоголик, Юлиана. И никогда этого не скрывал, хотя ты и пыталась обмануться. А еще я люблю пожестче. Так ясно?

– Да я сразу поняла, мог не продолжать.

Она допивает остатки коньяка, не обращая внимания на недовольное лицо Евгения. Злость притупляется спиртным, голова приятно тяжелеет, и разговор перестает казаться серьезным.

– Я до сих пор не могу собрать картину воедино.

– Разве? Тогда объясню. Один психопат вознамерился свести тебя с ума и потратил на это целый чертов год жизни. И поверь мне, он не отступит даже сейчас, когда ты знаешь правду.

Юлиана морщится, вспоминая вчерашнее письмо.