Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

– Ты не против, если я буду тебя навещать?

II

Теперь он боится находиться в собственной квартире. Хоть Валентин и обещал позвонить, если эта дамочка вновь соберется прийти, напряжение от этого никуда не уходит. Оно, как раскаленная спица, пронзает позвоночник, проникает прямо в спинной мозг и парализует.

Матвей выбросил все сим-карты, телефон, вычистил личные дневники, где смаковал каждый звонок и эсэмэску, которые отправлял Юлиане. Месть сладка, но на большее у него никогда не хватило бы смелости.

К тому же, когда он схватил ее и повалил на пол, то вдруг осознал, что она – живая. Из плоти и крови. И это все не игра. Не детское дурачество. И ему впервые стало страшно, так страшно, что сладкие обещания Валентина стали горчить. Пойдя на поводу у приятеля, он стал совершать необдуманные поступки. Даже стрелять…

Матвей ежится, вспоминая, как Валентин ворвался к нему в квартиру.

– Ты нарушил наш уговор. Когда я предлагал тебе отомстить, то четко определил границы, – голос Валентина наждачной бумагой ездит по ушам. – Никаких убийств. Это слишком просто… и опасно.

– Я… я…

Матвей садится на единственный стул в комнате, робея перед высоким Валентином. В тот вечер, когда он стрелял, Валентин не казался страшным, а выглядел обычным парнем, с которым его объединяет общая тайна. Вот только руки дрожали так сильно, что Матвей промазал. Дважды.

– Тебе повезло, что ты не умеешь стрелять. На всякий случай напоминаю: хоть один волос упадет с головы Юлианы – и тебе не жить.

– Я думал…

– Ты думал, что я не узнаю. В таком случае тебе не стоило лезть к Алле с расспросами. Этим ты выдал себя с потрохами.

Валентин еще раз окидывает Матвея презрительным взглядом:

– На днях мы с Юлианой к тебе зайдем. Ты должен выглядеть сумасшедшим. В какой-то момент накинешься на нее и сбежишь. Она должна поверить, что за всем этим стоишь только ты. Ясно тебе?!

Матвей испуганно выдыхает и кивает. Валентин улыбается своей полуухмылкой и продолжает:

– Будешь вести себя хорошо, я разведусь с Аллой, и тогда она – твоя. Наш фиктивный брак мне больше ни к чему.

От радости Матвей вдруг начинает икать, и у него прибавляется храбрости:

– С-скажи, зачем тебе Юлиана? Он-на ведь тебе н-ничего не сдела-ла.

Валентин пожимает плечами:

– А разве на все должна быть причина?

Слава богу, Валентин не догадался, что Матвей на самом деле целился в него. Злость из-за того, что «друг» женился на той, которую обещал ему, да еще и изменяет ей, затмила рассудок. Да, все и правда обошлось. Но, кажется, Матвея снова провели. Валентин еще ни разу не сдержал своих обещаний. И не сдержит впредь.

От дверного звонка Матвей подскакивает и падает с кровати на пол, больно ударяясь коленями. Звонок не стихает, а он отупело смотрит в коридор сквозь приоткрытую дверь и пытается решить: открывать или затаиться.

Все-таки он встает на ноги, медленно подкрадывается ко входу, осторожно заглядывает в глазок и испускает крик:

– Алла!

Он порывисто открывает дверь. На пороге и правда стоит она. Яркая, как бабочка, и такая же неуловимая, невесомая. Матвей жалеет, что не до конца прибрался в комнате, и поспешно приглаживает сальные волосы, ведь у него на голове в кои-то веки нет бейсболки.

– Алла! – повторяет он, будто это единственное слово, которое ему по силам произнести.

Она тяжело вздыхает и отодвигает Матвея в сторону. Ей не нужно приглашения, чтобы войти в эту запущенную квартиру.

– Откуда… – с трудом сбросив с себя оцепенение, Матвей закрывает двери, но Алла не дает ему договорить.

– Пришлось расспросить твоих бывших одногруппников. Типа, ты занял у меня денег и слился. Один сердобольный парень, кажется Костя, рассказал, как тебя найти. – Она идет на кухню. – Угостишь чаем?

– Чай? Костя?

У него не было первого, он не помнил второго.

Алла уже вовсю хозяйничает на кухне. Вместо заварки находит растворимый кофе и ставит на газовую плиту чайник. Сердце щемит. Так непривычно видеть ее в своей квартире, но вот она здесь, и кажется, так и должно быть. Тут ее место.

Не уходи, останься…

Но Матвей выпаливает:

– Зачем пришла?

– За правдой.

Алла поворачивается к нему, и он наконец замечает покрасневшие глаза, отсутствие косметики. Так она даже прекраснее, чем раньше. Естественнее.

– Я…

– Ты расскажешь мне все, Матвей. Без всяких увиливаний, иначе я тебя прибью, – шипит Алла, и злость пожирает ее красоту, искажая черты лица.

Матвей вздыхает. Вряд ли с Валентином она разговаривает так же.

– Не думаю, что ты хочешь услышать правду, – бормочет он и садится на табурет.

Алла насыпает в чашку три чайные ложки кофе, на пару секунд замирает и добавляет еще две. Затем льет туда кипяток до тех пор, пока вода не начинает переливаться через край, но Матвей не решается ее остановить и терпеливо ждет, пока Алла сама заметит, что натворила. Она с грохотом отставляет чайник и упирается ладонями в стол.

Только сейчас Матвей замечает, что столешница разбухла, а в раковине залежалась посуда, отчего в маленькой кухне стоит тухлый запах, которого он не чувствовал раньше. А вот теперь почувствовал, и стыд змеей заползает в душу. Но этого мало… На дверце холодильника отпечатки грязных пальцев, плита заросла жиром, а окна без занавесок какие-то голые и обиженные.

Да, Матвей все видит, но не Алла. Ее безжизненный взгляд направлен в стену, рука машинально мешает сомнительный кофе.

– Последние дни я не живу, а существую, – признается она. – А самое обидное, что я и на ревность-то не имею права. Это все фальшивка. Мой брак, моя жизнь, даже причины, по которым мы пришли к ней…

Алла запрокидывает голову и громко дышит. Ее дыхание эхом отзывается в Матвее, и он сам не замечает, как начинает дышать с ней в унисон. Вдох и выдох… Так бы всю жизнь и дышал с ней. Дышал, говорил, любил…

– Я знаю, с кем мне изменяет Валентин. Но это уже не имеет значения. – Она смотрит на Матвея. – Расскажи про вашу сделку, где я была призом. Пожалуйста.

Последнее слово звучит так неподдельно грустно, что он не в силах сопротивляться:

– Я расскажу, что знаю. Но знаю я немного.

– Поверь, это уж точно больше, чем известно мне. – Она садится напротив Матвея, забыв про загубленный кофе. – Я, как дура, согласилась выйти за него замуж. Ему понадобилась фиктивная жена, но я-то с детства мечтаю быть настоящей. И вдруг появляется