Часть 2. Классическая поэзия - Коллектив авторов

в водах Чистой Реки луну:

Мне сиянием чистым

Любоваться не надоест!

Или:

Эти светлые, светлые в дымке ветви,

подметая землю, свисают...

В любом китайском классическом трактате по искусству или современной работе по каллиграфии при упоминании имени Чжан Сюя неизменно приводится следующий, ставший хрестоматийным пассаж: "Чжан Сюй был любителем выпить. Всякий раз, сильно опьянев, становился шумным и буйным. Хватался за кисть или просто обмакнутой в тушь прядью волос принимался писать. Вариациям не было конца. Потом, протрезвев, он сам принимал свою каллиграфию за творение каких-то неведомых духов. Посему у современников своих удостоился прозвания "Чжан Безумец" (Чжан Дянь)".

Источник: С. Н. Соколов-Ремизов. "Куанцао" — "дикая скоропись" Чжан Сюя"

Перевод: Эйдлин Л.З.

Весенняя прогулка: в ожидании дождя ("Пора мне к беседке пойти и в ней расставить чары с вином...")

Пора мне к беседке пойти и в ней

 расставить чары с вином...

Над самой рекой облаков гряда —

 и день в предвечерней мгле...

Восточный бы ветер я попросил

 подуть и развеять дождь:

Хотя бы до завтра пусть погодит

 врываться в расцветший сад!

Источник: "Светлый источник", 1989

Ива ("Эти светлые, светлые в дымке ветви подметая землю, свисают...")

Эти светлые, светлые в дымке ветви,

 подметая землю, свисают...

У стены, рядом с домом высоким,

 ива вся полна весеннею грустью.

Я хочу, чтобы вы вгляделись получше

 в благородство ее и прелесть:

Их не меньше, чем в тех прославленных ивах,

 Линхэдянь собой украшавших!

Источник: "Светлый источник", 1989

Плыву в лодке по Цинси — Чистой Реке ("Путник, в лодке плывущий, направляется далеко...")

Путник, в лодке плывущий,

 направляется далеко.

Вот приблизился вечер,

 затянули песню гребцы...

Я, смеясь, обнимаю

 в водах Чистой Реки луну:

Мне сиянием чистым

 любоваться не надоест!

Источник: "Горечь разлуки: Китайские четверостишия", 2000

Лу Чжуань (конец VII — начало VIII в.)

Занимал незначительные должности при императоре Чжун-цзуне (705-710). Известно 16 стихотворений.

Источник: "Дальнее эхо. Антология китайской лирики (VII-IX вв.) в переводах Ю. К. Щуцкого", 2000

Перевод: Щуцкий Ю.К.

Из южного дома смотрю вдаль ("Из мест родных уйдя...")

Из мест родных уйдя,

Я далеко в Саньба.

Взошел в беседку я —

Везде-везде весна...

Мне грустно оттого,

Что на волнах реки

Из близких — никого

И все не земляки...

Источник: "Дальнее эхо. Антология китайской лирики (VII-IX вв) в переводах Ю.К. Шуцкого", 2000

Ханьшань-цзы (конец VII — начало VIII вв.)

Поэта Ханьшань-цзы (конец VII-начало VIII в.) нередко называют таинственным. Легенда гласит, что он жил отшельником на горе Ханьшань возле Сучжоу. Однажды он спустился с гор; то, что он увидел, вызвало его негодование, и он вернулся в свою пещеру. Посланные вдогонку люди видели, как он вошел в пещеру и вход в нее закрылся. Более его никто не видел, а на плоском обрыве было начертано триста его стихотворений, существующих и доныне.

Источник: "Китайская поэзия в переводах Льва Меньшикова", 2007

* * *

Ханьшань (букв. "Холодная гора" или "Ледяной утес") — предположительный автор сборника стихов времен династии Тан. Считается, что он был чаньским монахом. Никто точно не знает, в какое время он жил и существовал ли он на самом деле. В буддийской традиции Ханьшань и его помощник Шидэ почитаются как эманации бодхисаттв Манджушри и Самантабхадры соответственно. В японской и китайской живописи Ханьшань (слева) часто изображается вместе с Шидэ (справа) и с Фэнганем (в центре), двумя другими легендарными монахами.

О работе Ханьшаня известно немного — он был отшельником и писал стихи на скале, которую называл своим домом. Считается, что за свою жизнь он создал около 600 стихотворений, из них до наших дней дошли 313. Если учесть, что из 57 приписываемых Шидэ стихотворений семь, по-видимому, написаны Ханьшанем, в общей сложности получается 320.

В предисловии к стихам Ханьшаня Люйцю Инь (閭丘胤; пиньинь: Lǘqiū yìn; Wade-Giles; Lu Ch'iu-Yin) он утверждает, что повстречал Ханьшаня и Шидэ на кухне храма Гоцин, но они ответили на его приветствия смехом, а затем убежали. После этого он попытался дать им одежду и жилье, но они оба скрылись в пещере, и вход закрылся за ними, а следы Шидэ исчезли. Тогда Люйцю Инь, в то время губернатор этой провинции, собрал сочинения Ханьшаня — "стихи, начертанные на бамбуке, дереве, камнях и скалах и на стенах чужих домов" — и опубликовал их.

По мнению американского синолога Бертона Уотсона, Люйцю Иня в действительности не существовало, а его предисловие к стихам Ханьшаня — выдумка. Во введении к переводу он пишет:

"[Предисловие], вопреки китайской традиции, не датировано. Люйцю Инь заявляет о себе как о высокопоставленном чиновнике с очень внушительным титулом. Но в источниках того периода упоминается только один человек с таким именем, и оно почти наверняка принадлежит другому человеку. Это уже само по себе странно, если допустить, что Люйцю Инь в самом деле занимал такое высокое положение, на которое указывает его титул. Кроме того, стиль предисловия, громоздкий и многословный, вряд ли предполагает, что его написал чиновник такого ранга. Все остальные источники, в которых упоминаются Ханьшань и Шидэ, были, по-видимому, созданы позже этого предисловия, и основываются на нем. Насколько мы можем судить, история о двух отшельниках, описанная в предисловии, может быть всего лишь художественным вымыслом. Тем не менее, у нас есть стихи — более 300 штук. Если читатель хочет узнать биографию Ханьшаня, он должен вывести ее из стихов".

Если мы, придерживаясь точки зрения Уотсона, проигнорируем предисловие Люйцю Иня и примем во внимание слова самого поэта, мы увидим, что он нигде не говорит, будто записывал свои стихи на деревьях, бамбуке или стенах домов — исключительно на скале. Согласно Эдвину Дж. Пуллиблэнку, стихи, приписываемые Ханьшаню, могли создаваться на