Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас - Сью Блэк

в поле зрения судебных антропологов. В любом случае это лишь вопрос времени. Вот почему так важно быть открытым для миллиардов новых возможностей, влияющих на успех идентификации, и подходить к каждому случаю без предубеждения.

Изуродованное лицо ведет к инвалидизации и изоляции в обществе, уделяющем внешности столь большое внимание. Анапластология, ветвь медицины, занимающаяся лицевым протезированием, восстанавливала поврежденные лица с тех пор, как возникла – после Первой мировой войны в ответ на необходимость вернуть раненым солдатам приемлемый для общества внешний вид. Искусственные носы стали, по сути, первыми лицевыми протезами, с помощью которых лица восстанавливали после ранений или сифилиса. Сначала их создавали из инертных материалов, таких как слоновая кость, металл или дерево, а впоследствии им на смену пришли более реалистичные варианты из пластика и – в наше время – латекса.

Ныне искусственные глаза, носы и уши практически неотличимы от настоящих. Протез носа разрабатывается так, чтобы в точности повторять форму естественного, который был поврежден (если, конечно, пациент не захочет, воспользовавшись случаем, его изменить), а глаз или ухо до мельчайших подробностей соответствуют второму, сохранному, так что лицо остается практически неизменным и симметричным.

Распознавание лиц – один навык, а способность их описать – совсем другой. Всем нам знакомы фотороботы, которые в полиции создают по описаниям преступников, чтобы помочь в их розыске. Черты лица подбираются по отдельности, а потом совмещаются в одно целое: лоб, брови, глаза, нос, щеки, рот и подбородок.

Поначалу портреты по описаниям рисовали художники. Identikit, первая запатентованная система с использованием трафаретов, появилась в США в 1959 году. Последующие методики, включая Photofit и E-fit с использованием фотографий и программного обеспечения, дают более качественные результаты, но полагаются по-прежнему на выбор отдельных черт из базы данных, которые далее совмещаются для создания финального портрета.

Никто не говорит, что в результате можно получить достоверное изображение человека. Если совместить, например, глаза Анджелины Джоли, нос Стивена Фрая и рот Эрты Китт, выйдет, скорее всего, что-то вроде собачьего корма. Цель здесь в том, чтобы добиться изображения, которое позволит заподозрить преступника и привлечь к нему внимание, а дальше – дело за следствием. Считается, что совпадение может быть даже меньше 50 %: цифра, конечно, не очень обнадеживает, но надо помнить, что для следствия и этого достаточно. У человеческого глаза имеется тенденция фокусироваться, в первую очередь, на всем необычном, то есть на отклонениях, и именно их запоминает наш мозг. Но результат может быть двояким: если анатомическая аномалия действительно имеется и если ее правильно описать, это сильно продвинет вперед следственный процесс. А вот если совершить ошибку, то можно увести его на неверный путь.

Наши навыки узнавания обычно требуются при контакте с живыми людьми. Когда доходит до узнавания трупов, наше восприятие сильно меняется. Те из нас, кто присутствовал при смерти родных или провожал их в последний путь, знают, что, когда жизнь покидает тело и перестает освещать лицо, внешняя оболочка, в которой она зиждилась, часто становится совсем не похожа на того человека, с которым мы были знакомы. Она меньше по размеру и выглядит пустой.

Те, кому приходится опознавать людей после насильственной смерти или гибели в результате катастроф, а также трупы, тронутые разложением, сталкиваются с еще большими проблемами. После взрывов на Бали в 2002 году примерно половина тел были опознаны неверно, ведь родным жертв приходилось идти между рядами раздутых, разлагающихся и расчлененных останков в поисках своих близких.

Неудивительно, что в столь стрессовых обстоятельствах многие из них совершали ошибки. Их горе, пугающая обстановка и психологическое стремление во что бы то ни стало найти (или не найти) своих любимых только способствовали путанице. Сложно убедить родственника, который со 100 % уверенностью утверждает, что тело опознано верно или неверно, в возможном заблуждении. Именно по этой причине стандарты Интерпола для опознания жертв катастроф оговаривают, что тело нельзя выдавать семье по результатам только внешнего опознания. Требуется также научное подтверждение по одному из трех критериев: анализу ДНК, отпечаткам пальцев или стоматологической карте.

Если лицо покойного стало неузнаваемым, будь то в результате разложения или повреждения, мы можем его реконструировать в целях опознания. Реконструкция – один из инструментов криминологического арсенала, к которому мы обращаемся, когда все прочие возможности исчерпаны и требуется специальный подход, сочетающий в себе искусство и науку. Лицевая реконструкция основывается на тесной связи между нашей внешностью и морфологией костей и мышц, покрытых жиром и кожей.

Лицевая реконструкция выполняется либо в виде гипсового слепка, либо как трехмерная компьютерная модель. Манчестерский метод, считающийся на данный момент «золотым стандартом» и, на мой взгляд, самым эффективным, подразумевает наличие черепа или, по крайней мере, его точного слепка или трехмерного снимка. К нему приклеиваются – физически или виртуально – специальные метки, указывающие на толщину мягких тканей в разных точках. Она варьируется в зависимости от пола, возраста и этнической принадлежности человека.

Далее, по одной, с максимальной точностью, добавляются слой за слоем 43 мышцы, образующие внутренний каркас лица. Далее следуют слюнные железы по обеим сторонам и жировые прослойки щек. Поверх них накладывается кожа, обтекающая контуры лица, как глазурь поверхность торта.

То, как будут выполнены косметические элементы реконструкции, зависит от ее цели. Иногда мы делаем лицевые реконструкции для их публичной демонстрации, например восстанавливаем археологические останки для музеев. В таких случаях художнику предоставляется достаточная свобода при выборе тона кожи, цвета глаз, прически, цвета волос или бороды и так далее.

Если портрет должен появиться в прессе и помочь в идентификации человека, иллюстрация обычно остается черно-белой. Мы не можем в точности передать цвет лица, волос или глаз и не хотим нечаянно повлиять на процесс опознания возможного кандидата.

Недавние исследования по ДНК-прототипированию могут в скором будущем избавить нас от такой неопределенности. Считается, что по ДНК уже сейчас можно установить естественный цвет волос или глаз. Другие более тонкие особенности, как, например, форма глаз, длина носа или ширина рта, также имеют генетические корни. Толковать такие данные сложнее, но это возможно, поэтому в будущем, скорее всего, мы научимся воссоздавать портрет человека только по его ДНК.

Зачастую достаточно простого описания, чтобы создать картинку, пригодную для публикации, если труп подвергся серьезным повреждениям или разложению. Примерно так произошло, когда полиция Северного Йоркшира обратилась ко мне за помощью в идентификации молодой девушки, тело которой обнаружили при самых неожиданных обстоятельствах.

Пара молодых людей ехала по сельской дороге и заметила серебристый чемодан, валявшийся в канаве на обочине. Они остановились, чтобы на него взглянуть: чемодан оказался очень тяжелым, и из-под него вытекала