Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас - Сью Блэк

помогали в расследовании знаменитого преступления, совершенного в Италии. После возвращения в Шотландию из Лондона я работала консультантом по судебной антропологии в Университете Глазго, и тут меня пригласили в Верону, к карабинерам, для того, чтобы привезти в Великобританию кое-какой «материал» на анализ.

Поскольку дело было в Италии, с полицейскими я встретилась не в безликом кабинете с шаткими столами и поцарапанными стульями, а за чашкой кофе в изысканном веронском кафе. Не случайно итальянские карабинеры считаются самой стильной полицией в Европе. Офицеры рассказали мне, что в 1994 году мужчина по имени Джанфранко Стеванин в северном городке Виченца посадил к себе в машину проститутку и предложил ей большие деньги, если она поедет к нему домой и позволит себя сфотографировать.

Они отправились в его уединенный загородный дом в Терраццо, к юго-востоку от Вероны, где он несколько часов занимался с ней крайне жестокими эротическими играми. Когда проститутка отказалась продолжать, Стеванин прижал ей к горлу нож. Она предложила отдать ему все свои сбережения, если он ее отпустит; мужчина согласился отвезти ее до дома, чтобы забрать деньги. Когда он притормозил перед шлагбаумом на платной дороге, ей удалось выскочить и добежать до полицейского патруля. Стеванина арестовали за сексуальное насилие и пытки и приговорили к 2,5 годам тюрьмы.

Но это было только начало истории преступника, прославившегося впоследствии как «монстр из Терраццо». Когда полиция обыскала его дом, там оказались тысячи порнографических фотографий других женщин, предположительно проституток, папки с подобными записями, посвященными им, и предметы, принадлежавшие по меньшей мере еще двум жертвам, включая Биляну Павлович, проститутку, о пропаже которой в полицию было заявлено годом раньше. Тревожный звоночек прозвенел еще громче, когда эксперт понял по фотографии изуродованных половых органов женщины, что на момент съемки та была мертва.

Теперь полиция расследовала уже убийство, и когда летом 1995 года фермер нашел на землях Стеванина мешок с изуродованным трупом женщины, было решено привлечь специальное оборудование и раскопать поля в окрестностях его дома. В земле нашли сильно разложившиеся останки еще четырех женщин; у некоторых на головах были мешки, а на шеях – веревки. Главным вопросом стало, кто они такие. На панели лица сменяются быстро, девушки ведут беспорядочный образ жизни. Они работают на одном «участке» какое-то время, а потом могут без предупреждения исчезнуть. Вряд ли кто-то заметит пропажу проститутки, а их подружки обычно не торопятся обращаться в полицию, опасаясь неприятностей.

Итак, полицейские столкнулись с непростым вопросом – как связать тела с фотографиями, описаниями и находками на землях Стеванина. Патологам удалось установить пол и возраст женщин, но было необходимо связать трупы с их личностями, для чего я и отправилась в Италию. Следствие полагало, что одна из жертв – Биляна Павлович, а вторая, скорее всего, числившаяся пропавшей без вести, – Блаженка Смольо. Обе были из Восточной Европы, и на тот момент отыскать их родных для анализа ДНК еще не удалось.

В веронском кафе полицейские разложили порнографические снимки и фотографии с места преступления прямо на столике передо мной, между чашками с капучино. Разглядывать эти жуткие картинки в прекрасном городе с балконом Джульетты и знаменитой на весь мир оперной ареной под открытым небом, когда рядом другие гости радостно приветствовали друг друга и болтали за кофе с пирожными, было очень странно. Впервые я подумала, что предпочла бы находиться в унылом полицейском участке, чтобы спокойно рассмотреть снимки, не боясь задеть чувства других людей. Но карабинеров, похоже, это нисколько не смущало. Тела на фотографиях сильно разложились; полиция хотела знать, поможет ли суперимпозиция черепов со снимками помочь при опознании. У них самих не было ни оборудования, ни опыта в проведении подобных исследований.

Оказалось, что та встреча за кофе – еще цветочки. За ней последовало решение, что головы двух жертв, предположительно Биляны Павлович и Блаженки Смольо, фотографии которых были в наличии у полицейских, надо перевезти в Шотландию для изучения и суперимпозиции. Головы отделили от тел и запечатали в белые пластмассовые ведра. Чтобы замаскировать их содержимое, ведра поставили в подарочные пакеты с логотипом хорошо известной, очень дорогой итальянской дизайнерской марки. А после этого без особых церемоний передали мне вместе с двумя письмами, на итальянском и на английском языке, в которых объяснялось, что я везу, и подтверждалось мое право на такую перевозку.

Первая проблема возникла на стойке регистрации в аэропорту, где меня уведомили, что мадам разрешается взять с собой на борт только одно место ручной клади – второе придется сдать в багаж. В ответ я предъявила письмо на итальянском. Лицо женщины за стойкой посерело, и она, не сказав больше ни слова, протянула мне посадочный талон. Теперь надо было пройти досмотр. Я не могла поставить мои пакеты на ленту сканера: только представьте, какой шок испытал бы сотрудник аэропорта, смотрящий на экран. Пришлось отвести его в сторону и снова показать письмо. Мужчина стал такого же серого цвета и провел меня через боковые воротца, минуя сканер.

Уже в самолете симпатичная английская стюардесса снова сказала мне, что я должна сдать один пакет в багаж. Я протянула ей письмо на английском и объяснила, что не могу этого сделать, потому что должна следить за неприкосновенностью улики. Она не посерела, но стала вести себя куда официальнее. Стюардесса пересадила меня в почти пустой салон бизнес-класса, что, как мне сначала показалось, было большой любезностью с ее стороны. Однако дальше я поняла, что меня просто изолировали от других пассажиров. Я не то что не получила особого обслуживания – весь полет меня игнорировали, как могли. Даже стакана воды не предложили. Совершенно точно экипаж счел меня персоной нон-грата, чуть ли не заразной. Никакого теплого прощания при высадке в Хитроу, скорее, у меня за спиной раздался облегченный вздох.

Следующий вопрос возник с таможенным оформлением: декларировать мой груз или нет? Поскольку меня воспитывали как законопослушную шотландскую девочку пресвитерианку, я решила заполнить декларацию. При моем приближении скучающий охранник, задравший ноги на стол, поглядел на меня поверх очков и спросил, везу ли я содержимое двух дизайнерских пакетов «для собственных нужд». Прочитав письмо на английском, он выругался сквозь зубы и постарался поскорей вывести меня из зала. До этого момента я проделала весь путь от Вероны до Хитроу, и никто ни разу не просканировал и не досмотрел мой необычный багаж. Не могу себе представить, чтобы такое случилось в наши дни. По крайней мере, я очень надеюсь.

Пришло время лететь в Шотландию. Я во второй раз встала в очередь на