Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

Ой, как глупы-ти люди да росмехалисе.

Ой, говорыла тут Настасьюшка тут во фторой рас:

«Ой, уш ты ой-ле еси-ле, Олёшенька Поповиць же!

Ой, ты налей-ко калики да зелёна вина,

105. Ты не много, не мало — да полтора ведра;

Ой, ты подай-ко калики да перехожое!»

Ой, наливаёт Олёшенька зелена вина,

Ой, подаваёт калики да перехожое.

Ой, тут прынимаёт калика да единой рукой,

110. Единой-то рукой и едным мезёнышком;

Ой, выпиваёт калика да на единой дух.

Ой, говорит же Настасьюшка во третей рас:

Ой, ты налей-ко цару да зелёна вина,

Ой, ты подай-ко калики да перехожое!»

115. Ой, наливаёт Олёша да сын Попович же,

Подаваёт калики да перехожое.

Прынимаёт калика да единой рукой,

Единой-то рукой, едным мезёнышком;

Ой, выпиваёт калика да на единой дух.

120. Ой, тут скоцил же калика да со песьня столба, —

Ой, как Олёшыны хоромы да пошаталисе,

Ой, как веть есвы на столах да-ле сколыбалисе.

Ой, тут веть брал-ле Настасьюшку за праву руку,

Как повёл-то Настасьюшку он из грыни вон.

125. Ой, как умны-ти люди да фсё дозналисе;

Ой, как веть глупы-ти люди фсё росмехалисе:

«Ой, ты здорово жанилсэ, да тебе не с ким спать!»

Ой, ище тут же Олёшеньки да за беду палось,

Ой, за великую досаду да тут показалосе:

130. Ой, как хотел-то Олёшенька назади бежать...

Михашын, Михаил Гаврилович

Михаил Гаврилович Миха́шын — крестьянин дер. Тигляевой Юромской волости, 44 лет. Он женат и имеет малых детей. Михаил ходил по путям, но на стороне далее г. Мезени и г. Пинеги нигде не был. Живет он бедно. В оконных рамах всей избы щели, через которые сильно дует; в избе грязь и до того спертый воздух, что я еле вытерпел записать все его старины. Во время моего пребывания в деревне, у него дети болели корью. Он пропел мне шесть старин: 1) «Заключение оклеветанного Ильи Муромца в погреб и спасение им Киева от Кудреванища-царя», 2) «Дунай», 3) «Сватовство царя Гребина Замойловича на сестре князя Владимира», 4) «Иванушко Козаревич» [ненависть к нему родителей, добывание им коня и доспехов и освобождение сестры], 5) «Непослушливый молодец» [Горе] и 6) «Князь Роман, убивший свою жену». Кроме того, он знает старину «Отъезд Добрыни и неудавшаяся женитьба Алеши Поповича», которую мне пропела с его помощью его родственница Афанасья Титова. Старины он выучил большею частию у своей матери, которая была родом из дер. Бугаевой (выше с. Юромы на 1 версту). Пел он довольно громко и с толком. По его словам, голос у его старин один.

402. Заключение оклеветанного Ильи Муромца в погреб и спасение им Киева от Кудреванища-царя

Как у ласкова князя да у Владимера

Заводилось пированьицо-стол, поцесьён пир.

Они фсе были на пир у их собраны:

И как сильни-могуция богатыри,

5. Как фсе паленици да преудалыя,

Ище фсе же купци-гости торговыя,

Ище фсе же хресьянушка прожытосьни.

Они фсе на пиру да напивалисе,

Они фсе на цесном да наедалисе.

10. И где-ка пили, где ели, да тут и спать легли.

Напивалсэ Илеюшка тут допьяна,

Наедалсэ Илеюшка досыта.

Он выходит на се́ряду[148] кирьписьную,

И он ходит по серяды кирьписьнее;

15. Он сапок во сапок да поколациват,

Он скопка во скопку нащалкиват,

Ище белыма руками намахиват,

Злоцяныма перснями да он нащалкиват;

Он сам из рецей да выговарыват:

20. «Волоцю я, толоцю шубу собольнею, —

Ишше так я волоцить буду царища Кудреванища

Как за те его за волосы за дол(г)ия,

Я за долгия волосы за цёрныя!»

И как слуги-ти были подмутцивы*;

25. Намутились* они князю Владимеру,

Они той же кнегинушки Опраксеи:

«Уш ты ой княсь стольнекиефской!

Тибя хоцёт волоцить Илеюш(к)а Мурамець

Как за те жа за волосы за цёрныя!»

30. И говорил же тут князь да стольнекиевской:

«Как перву-ту вину и Бог простит».

И говорили же слуги и во фторой рас:

«Уш ты ой еси, и князь да стольнекиевской!

Ишше хоцёт волоцить да вас Илеюшка

35. Как за те жа за волосы за цёрныя!»

Говорыл же тут князь да стольнекиевской:

«Как фтору-ту вину ишше Бог простит».

И говорили же тут слуги и во третьей рас:

«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевьской!

40. Ишше хоцёт волоцить да вас Илеюшка

Как за те жа за волосы за долгия,

Как за долгия волосы за цёрныя!»

И собирал тут он фсех же богатырей.

Они думали думу да за единоё:

45. «Как куда же станём да старого девать?

Нам весить старого — да не повесити;

И казнить нам старого — да не сказнить будёт!»

Да придумали фсе они заединоё —

Ище выкопать во далечом во чистом поли,

50. Как во том во роздольици во шыроком же,

Как выкопать подгрёп да сорока сажон,

Посадить старого казака да Илью Муромца.

Они выкопали подгрёп да сорока сажон,

Посадили Илеюшку-старого казака Муромца.

55. Запирали они двери да тут жалезныя,

Задвигали задвижочки жалезныя,

Замыкали замки они заморския;

Навалили хрящу тут — белого каменья,

Накатили каменья да серодикого:

60. «И не бывать тебе, старой казак, на белом свету,

Не видать тебе, старому, да свету белого!»

И как сидит Илеюшка ф темном подгреби.

Да тут кнегинушка Опраксея добра была,

Как добра-та была она добродетельна:

65. Нанимала она пьяницей кабацких жа

Как копать-то ходы да подземельния

Ко тому же ко старому да во темной подгрёп.

И тут выкопали ходы да подземельния,

Как ходила кнегинушка ко старому поцясту,

70. Как сидела у старого она подолгу;

Що пила, що и ела, да то и ёму нёсла.

Как сидел тут-ле старой ф тёмном подгреби,

Он