Социализм. История благих намерений - Александр Монович Станкевичюс

успешно поймать всех убийц и насильников. Она объясняется тем, что социалистические режимы вели войну на уничтожение со всеми своими политическими оппонентами, а их понимание законности было основано не на объективных правовых нормах, а на своеобразном представлении о морали (революционной морали).

Социализм и война

Известно, что одним из обвинений социализма в сторону «капитализма» является развязывание войн. Капитализм ведет к мировой войне – именно так говорили социалистические мэтры. Более того, научные социалисты даже связали феномен войны со способом производства и классовой структурой общества. По их классификации, существуют войны империалистические, т. е. такие войны, которые ведутся в интересах капиталистов (угнетателей, феодалов), и существуют национально-освободительные войны и революции, несущие с собой освобождение от угнетения, когда угнетаемые поднимаются на бой с угнетателем. Такое положение дел будет существовать до тех пор, пока в мире не наступит социализм, который раз и навсегда покончит с войнами, так как устранит саму их причину. «С уничтожением капитализма, с победой социализма во всем мире не будет и войн. Революционные, освободительные войны, которые приходится вести социалистическому государству, вытекают не из социалистического способа производства, не из внутренних законов развития социалистического общества, а обусловливаются капиталистическим окружением» [148] – учит нас пропагандистская книга под названием «Исторический материализм», изданная в 1950 г. Через шесть лет после ее издания СССР подавит в крови восстание в братской социалистической Венгрии, через 18 лет танками задавит социалистов-реформаторов в Чехословакии, а через 19 лет коммунистический Китай и СССР вступят в короткий, но кровавый конфликт за маленький полуостров.

Так или иначе, если война плоха, то ее бедствия всегда одинаковы, независимо от того, как мы ее назовем – империалистической или национально-освободительной. В войне погибают тысячи и даже миллионы людей, уничтожается хозяйство, ломаются судьбы, многие остаются инвалидами или до конца не справляются с психическими травмами от увиденной жестокости. Любая война порождает несправедливость, голод, хаос, сексуальное насилие и т. д. Лишь оборонительная война или военная операция против тирании ради освобождения мирного населения от жестокого обращения может быть оправдана. Но не такую войну несли социалисты. Вслед за демагогией про империалистическую войну социалисты не чурались нести наиболее кровавый и жестокий вид войн – гражданскую войну. Именно в огне гражданской войны смогли прийти к власти большевики в СССР, коммунисты в Китае и Южном Вьетнаме, пытались прийти к власти в Германии и Венгрии. Большевики обещали мир, прекращение Первой мировой войны, но их жажда власти, приведшая к ликвидации Учредительного Собрания, продлила войну еще на пять лет. И, что характерно, социалисты не отрицают этого, – напротив, превращение империалистической войны в гражданскую было их целью и предметом гордости!

Как писал Ленин в «Положении и задачах социалистического интернационала», «буржуазия одурачивает массы, прикрывая империалистический грабеж старой идеологией “национальной войны”. Пролетариат разоблачает этот обман, провозглашая лозунг превращения империалистической войны в гражданскую войну. Именно этот лозунг намечен штутгартской и базельской резолюциями, которые как раз предвидели не войну вообще, а именно теперешнюю войну, и которые говорили не о “защите отечества”, а об “ускорении краха капитализма”, об использовании для этой цели кризиса, создаваемого войной, о примере Коммуны. Коммуна была превращением войны народов в гражданскую войну». Отказавшись от положений Циммервальдской конференции, на которой меньшевик Аксельрод призывал к организованной работе всех социалистических партий в пользу немедленного прекращения боевых действий, Ленин лелеял надежду устроить пожар мировой революции и захлестнуть ею всю Европу. «Война – не случайность, не “грех”, как думают христианские попы (проповедующие патриотизм, гуманность и мир не хуже оппортунистов), а неизбежная ступень капитализма, столь же законная форма капиталистической жизни, как и мир. Война наших дней есть народная война. Из этой истины следует не то, что надо плыть по “народному” течению шовинизма, а то, что и в военное время, и на войне, и по-военному продолжают существовать и будут проявлять себя классовые противоречия, раздирающие народы. Отказ от военной службы, стачка против войны и т. п. есть простая глупость, убогая и трусливая мечта о безоружной борьбе с вооруженной буржуазией, воздыхание об уничтожении капитализма без отчаянной гражданской войны или ряда войн. Пропаганда классовой борьбы и в войске есть долг социалиста; работа, направленная к превращению войны народов в гражданскую войну, есть единственная социалистическая работа в эпоху империалистического вооруженного столкновения буржуазии всех наций. Долой поповски-сентиментальные и глупенькие воздыхания о “мире во что бы то ни стало”! Поднимем знамя гражданской войны!» [175, с. 40–41] – продолжает Ильич. И знамя гражданской войны действительно было поднято, и именно той политической силой, которая оказалась самой последовательной социалистической организацией в ту эпоху. Как позднее будет гордо признавать Сталин в «Кратком курсе ВКП(б)», в цитате, которую мы уже приводили во второй части книги, – «большевистская партия оказалась единственной пролетарской партией, которая осталась верной делу социализма и интернационализма и организовала гражданскую войну против своего империалистического правительства».

Воинственная риторика вообще характерна для многих известных социалистов. Так, лидеры худшего из всех социалистических режимов XX столетия – Третьего рейха, развязавшего самую кровавую войну в истории человечества, – открыто говорили, что хотят войны. С самого начала своего прихода к власти Гитлер начал вести подготовку к войне, превратив всю Германию, а затем Австрию и Чехию, где его партия узурпировала власть, в огромный военный лагерь. Риббентроп воинственно верещал И августа 1939 г.: «Мы хотим войны». Гитлер 22 августа того же года говорил: «…наши враги – маленькие черви… Не пускайте жалость в свои сердца! Будьте жестокими! Прав тот, кто сильнее!» [33, с. 8]. Его позицией всегда была убежденность, что каждое поколение людей должно принять участие в войне. Как я уже говорил ранее, сама система, построенная национал-социалистами, могла существовать только в условиях непрекращающейся войны – милитаризация всей социально-экономической жизни до такой степени пронизывала Германию, что, не начни Гитлер свою агрессию в отношении соседей как можно раньше, все, что он создал, попросту рухнуло бы.

Лидер компартии Китая Мао Цзэдун тоже знал толк в воинственной риторике, ведь ему принадлежит ставшее крылатым выражение «винтовка рождает власть». В «Красной книжечке Мао» есть целый раздел, посвященный войне. Там можно найти поразительную, по-детски наивную классификацию войны: «…все войны в истории делятся на два рода: справедливые и несправедливые. Все прогрессивные войны являются справедливыми, а все войны, препятствующие прогрессу, – несправедливыми. Мы, коммунисты, боремся против всех несправедливых войн, препятствующих прогрессу, но мы не против прогрессивных, справедливых войн. Мы, коммунисты, не только не выступаем против справедливых войн, но и принимаем в них активное участие. Примером несправедливых войн может служить Первая мировая война. В ней