Социализм. История благих намерений - Александр Монович Станкевичюс

class="p1">Мы не можем назвать точное число совершенных на социалистической Кубе казней в силу плохой статистики и закрытости архивов этой страны для объективного исследования историками. Историк Хью Томас говорит о 2000 казней к 1961 г. и 5000 – к 1970-м гг. Называют цифры в 10000 человек только за 1960-е гг. [288]. Проект Cuba Archivo, дотошно собирающий всю информацию о нарушении прав человека на Кубе, приводит более подробные данные о смертях, имеющих подтверждение в том или ином виде, с 1959 и вплоть до 2020 г.: расстрелы – 3051, внесудебные казни – 1258. Там же для сравнения приводятся данные по режиму Батисты с 1952 по 1959 г. по внесудебным расстрелам в 865 человек. Таким образом, за режимом Кастро числится по меньшей мере 4309 казней, не считая умерших от пыток, в застенках тюрем и лагерей, а также убитых при попытке сбежать с острова (203 человека), умерших из-за непредоставления медицинской помощи (475 человек), исчезновений (1190 случаев), самоубийств, совершенных под стражей (185 случаев) и т. д. [427].

Северная Корея, освобожденная советскими войсками от японских оккупационных войск в 1945 г., очень быстро перешла к монополии социалистической партии на власть (Трудовая партия Кореи) и переходу к плановой экономике. К концу десятилетия государство уже полностью контролировало торговлю и промышленность, а к концу 1950-х завершилась коллективизация, загнавшая крестьян в кооперативы. Само собой, все это время велась охота за «контрреволюционерами», причем в КНДР процедура наказания врагов режима превратилась в воспитательное шоу. До 1970-х гг., как пишет кореевед Андрей Ланьков, публичные расстрелы на стадионах Пхеньяна были обычным зрелищем, а в провинции подобная практика имеет место даже в наше время. На глазах публики осужденного привязывали к столбу, зачитывали приговор и расстреливали. Среди публики обязаны были присутствовать сослуживцы осужденного, а также привлекались студенты и даже школьники старших классов [163].

Масштабы расстрелов в 1950-1970-е гг. были впечатляющими, хотя самая закрытая страна в мире, понятное дело, не даст нам оценить их по достоинству. Только в 1957–1960 гг., в ходе кампании по поимке контрреволюционеров, было казнено около 2500 человек. Тогда же вступило в силу совершенно вопиющее, но в целом обычное для социалистических режимов, разделение населения страны на группы, образующие три основных слоя: «основной», «колеблющийся» и «враждебный». Едва ли последний был малочисленным, так что можно только представить, как много было и остается в КНДР расстрелянных.

Интересно, что список врагов постоянно пополняется, иногда самым неожиданным образом. Так, в конце 1950-х годов Ким Ир Сен, руководитель партии и государства, отозвал всех корейских студентов из СССР. Но не ради того, чтобы продолжить их обучение в отечественных вузах, а для того, чтобы поместить в специальный лагерь, где несколько месяцев студентов проверяли на наличие симпатий к курсу Хрущева и XX съезду КПСС. Это было начало преследований «ревизионистов», аналогичное тому, что проводилось в Албании и Китае в то же время. Не все студенты прошли проверку – часть из них была расстреляна, остальные отправились на трудовое перевоспитание [163].

В 1964 г. началась новая волна преследований. Было выпущено постановление «О дальнейшем усилении работы с различными слоями и группами населения», в соответствии с которым было проведено распределение граждан КНДР на новые группы. Само собой, это привело к очередному витку казней всех, кто не устраивал партию и не вписывался в социализм. Сильно не везло тем, кто излишне положительно высказывался о СССР: «…практика публичных расстрелов за излишне теплое отношение к советскому опыту или людям, да и вообще за любые положительные отзывы о научно-технических или культурных достижениях иных стран, особо широкое распространение получила в шестидесятые годы, в период борьбы за утверждение “чучхе” – корейской самобытности. Так, по словам одного отставного офицера, служившего в корейской истребительной авиации и впоследствии бежавшего в СССР, в 1960–1961 годах у него в эскадрилье были казнены два человека. Один из них – за то, что во время полета на его самолете вышла из строя система подачи топлива (обвинили во вредительстве), а другой – за излишне одобрительные воспоминания о советских военных советниках и высокую оценку их профессиональных качеств» [163].

Когда с «ревизионистами» и «контрреволюционерами» покончили, в 1970-е приступили ко всем остальным, кто хоть как-то неправильно высказался. Снова пример из работы Андрея Ланькова: «Как вспоминает Ан Мён Чхоль, в лагере, где он служил охранником, находилась 27-летняя Хан Чин Док. Попала она туда в возрасте всего лишь 7 лет, по делу своего отца Хан Бен Су, сельского ветеринара. В начале семидесятых ее отец, который лечил свинью у крестьянки, сказал: “В этом мире даже свиньи не могут расти как хотят”. Крестьянка, усмотрев в этом выпад против властей, донесла, и на следующий день сотрудник политической полиции пришел к Хан Бен Су. Тут ветеринар совершил вторую ошибку, которая окончательно определила не только его судьбу, но и судьбу его семьи. Он назвал северокорейского руководителя “Ким Ир Сен”, не употребив при этом никакого обязательного титула (“Великий Вождь товарищ Ким Ир Сен”, например). Он был арестован, подвергнут пыткам, подписал все необходимые признания в заговорщической и реакционной деятельности, и был расстрелян, в то время как его жена и две дочери попали в концлагерь. Жена его умерла там, да и у дочери судьба сложилась трагически: после того, как один из охранников потерял места по обвинению в связи с ней (связь с заключенными женщинами – идеологическое преступление), друзья “пострадавшего” схватили ее, изнасиловали, искалечили, и добились ее отправки на подземные работы, что в целом равнозначно смертному приговору» [163].

В 1990-е гг., когда страну поразил голод, казни нашли широкое применение за кражу продуктов питания – что-то подобное было в СССР во время голода 1931–1933 гг.

Таким образом, казнить в КНДР могли и могут за абсолютно любой проступок, который можно расценивать как нелояльность социалистической партии и ее руководству, причем широко применяется практика репрессирования не только самого «врага народа», но и всей его семьи («членов семьи врага народа», это имело место и в СССР при Сталине). Расстрелы применялись и продолжают применяться к тем, кто пытается сбежать из лагеря или страны (которая, впрочем, уже стала одним сплошным лагерем) и даже иностранцев, совершивших какой-то нелепый проступок. Из последних резонансных случаев можно вспомнить приговоренного к казни за кражу агитационного плаката из отеля американского студента Отто Уормбира, впавшего в кому в корейской тюрьме и возвращенного в таком состоянии в США. Не выходя из комы, Отто умер спустя шесть дней.

Нынешний руководитель КНДР Ким Чен Ын славится своей страстью к казням. Попали под смертную казнь замминистра