Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

«Немного же ты слышал, если называешь это «разногласиями»», – раздался в голове голос Гарри.

А теперь юноша задерживался – и Северуса это застало врасплох. Что ж, очевидно, молодой человек проводит время лучше, чем рассчитывал.

Возможно, он понял, что после ритуала нескоро увидит родных. Не исключено, что он вообще считает визит прощальным – и проговорился об этом. Что ж, такое признание могло привести ко всеобщему примирению, заставив забыть о прошлых обидах и ссорах. Быть может, на этот раз Гарри получает удовольствие в кругу семьи. Это вполне объясняет задержку.

Северус барабанил по подлокотнику кресла, размышляя о плане действий. С одной стороны, он не желал прерывать визит. Но с другой – Гарри уже провел три дня у дяди с тетей.

И все же Северусу не хотелось лишать его последних минут в кругу семьи, если юноша в них нуждался.

Спохватившись, что уже наклоняется вперед от предвкушения, Северус выпрямился в кресле. Еще десять минут, решил он. Он позволит юноше остаться еще десять минут. Но затем должен будет пойти и привести его сам.

Хотя это могло оказаться рискованным предприятием. Северус сомневался, что за домом Дерслей ведут наблюдение агенты Темного Лорда. Он даже сомневался в том, что Темный Лорд осведомлен о местонахождении дома. И все же маскирующие чары не помешают. На всякий случай.

Нет, Северус не имел привычки всецело полагаться на свою принадлежность к узкому кругу приближенных Темного Лорда, несмотря на кажущийся иммунитет, якобы гарантируемый подобным статусом.

Еще десять минут. Нет, уже девять.

Затем Северус намеревался отправиться на конспиративную квартиру и уже оттуда аппарировать в дом номер четыре по Тисовой улице. Где вежливо объяснит Гарри, что очень сожалеет, но настало время расставаний. Или скорее… время вернуться домой.

Глава 41

Суббота, 13 июня 1998, 19:55

Какой-то до неприличности грузный тип вместе с тощей женщиной выбирались из темно-синего автомобиля в тот самый миг, когда Северус аппарировал на находящуюся перед домом лужайку. Долю секунды его было видно, однако парочка ничего не заметила - все их внимание было сосредоточено на доме. Казалось, что они боялись зайти внутрь.

К тому моменту, когда они ступили на вымощенную кирпичом дорожку, ведущую к двери, волшебник уже исчез из виду.

В доме было темно, поэтому вначале Северус решил, что ошибся, и Гарри проводит время у друзей. Но тут толстяк хрюкнул, до зельевара донеслось что-то о «проклятом мальчишке». Что ж, очевидно, парочка полагала, что юноша в доме.

Хотя они явно надеялись на его отсутствие.

Внезапно зельевару пришло в голову, что у него появилась отличная возможность понаблюдать со стороны за тем, как общаются Гарри и его родственники. Чем не превосходный шанс лучше понять юношу? Именно здесь он вырос, именно эти люди привили ему первые ценности. Ведь из самого Гарри информацию приходилось вытаскивать чуть ли не клещами, верно?

А поскольку зельевару предстояло провести с Гарри оставшуюся жизнь, то лучше было бы собрать как можно больше сведений о будущем партнере заранее, даже если молодой человек и осудит его за выбранные методы. С другой стороны, Гарри вообще не обязательно об этом знать, не так ли? Северус просто дождется подходящего момента, отменит маскирующие чары и постучит во входную дверь.

Толстяк раздраженно рылся в карманах в поисках ключа. И в итоге извлек оттуда целую связку – штук шесть ключей, подвешенных на колечке. Какая нелепость… сколько отмычек может понадобиться человеку для полного счастья? Одно слово – магглы, что с них взять?

А ведь Гарри вырос среди магглов.

Разумеется, Северус об этом знал. И даже полагал, что понимает значение сего факта. Теперь же, наблюдая за мужчиной, который возился с тяжелой связкой и был явно не в состоянии открыть собственную дверь, ему стало ясно, как поверхностно это понимание. Да, его отец был магглом, но Северус так редко его видел, что уже давно не представлял себе существования в мире без заклинаний и паролей. В мире, где любая мелочь достигалась приложением физических усилий или же с помощью уродливых, шумных машин, которые, казалось, размножались как кролики – если судить по все возрастающей зависимости от них самих магглов.

И Гарри год за годом жил в этом мире. Даже не подозревая о том, что он маг.

Нить рассуждений прервал громкий щелчок замка. Толстяк ввалился внутрь, словно готовясь к драке. Следом в дом юркнула жена, быстро захлопнув за собой дверь. Однако Северус все же успел применить подслушивающее заклинание.

Зажегся свет, за окнами стали двигаться силуэты.

- Все еще тут?

Голос дяди. Или, скорее, его крик.

- Очевидно.

Сухой ответ Гарри вызвал одобрительную улыбку. Подобная реплика была в его, Северуса, стиле. Зельевар напряг зрение и разглядел нечеткий силуэт сидящего юноши.

- Не смей говорить со мной таким тоном, мальчишка!

Этот дядюшка уже начинал его раздражать. Возможно, ответ Гарри и не был эталоном вежливости, но вряд ли заслуживал подобной реакции.

- Не мотай тут головой! Петуния и я достаточно задержались за ужином, надеясь, что к нашему приходу и духа твоего здесь не будет! А он – тут как тут, развалился, словно он здесь хозяин! Мы же договорились, что к этому времени тебя здесь не будет, или ты уже забыл?

Северус сделал шаг к двери, пораженный даже не столько накалом страстей, сколько силой исходящей от Дерсли ненависти. Дядя с тетей ужинали в ресторане и не пригласили с собой Гарри? Что это за семья, в которой ужинают порознь? Даже его собственный папаша, несмотря на свое наплевательское отношение, и тот во время нечастых вынужденных визитов сына никогда не оставлял ребенка за столом в одиночестве.

– Нет, мы договорились, что я уйду, когда стемнеет, а еще совсем не темно, - устало ответил Гарри.

– Но и не светло…

– Да, посмотрите на стол.

Северусу было плохо видно, что именно лежало на столе, но он легко узнал эти интонации юноши. Полное изнеможение, словно у него уже не осталось сил на споры. И ожидание, что лежащее на столе перевесит все возможные аргументы дяди.

Огромный силуэт Дерсли исчез из виду, тетя вскрикнула так громко, что ее было слышно без всяких подслушивающих чар.

Между тем дядя издал какой-то животный вопль и с криками рванулся назад в гостиную. Гарри не двинулся с места, что немного удивило зельевара. Но он не успел как следует задуматься об этом странном обстоятельстве, потому что Дерсли понес такое, от чего у Северуса волосы встали дыбом.

– Что ты наделал, мерзавец? Воспользовался своей ненормальностью и ограбил банк? И не вешай мне лапшу, что это честные деньги! Да ты никогда в жизни палец о палец не ударил! Точно как твой отец! Оба вы никчемные паразиты!

Гарри упоминал о том, что Дерсли находились в неведении по поводу его фамильного состояния, но, черт подери, обвинять в воровстве родного племянника?!

– Значит, вы их не хотите?

– Я хочу, чтобы ты сию минуту убирался восвояси, и ты это сделаешь, можешь не сомневаться!

– По-моему, я заплатил достаточно за ночь, которую буду вынужден провести здесь, если мой учитель задержится.

Северус сжал кулаки. Присутствие Гарри настолько нежеланно, что он вынужден платить, чтобы ему позволили остаться? Почему он не объяснил, до какой степени все плохо? И что означало: «Если мой учитель задержится»?

Гарри ожидал его прихода? Теперь Северус был совершенно сбит с толку.

– Ха! Какой умник нашелся, думаешь, я возьму твои краденые деньги? Знаем мы такие провокации – и глазом не успею моргнуть, как сюда ввалится полиция!

– Они достались мне от тех, кто меня любил! – прокричал Гарри. – Ради бога, дядя Вернон, я просто пытаюсь проявить вежливость. Так что решайте, наконец: берете вы их или нет!

– О, я-то возьму, не сомневайся! Но не как плату за сегодняшнюю ночь. А за то, что терпел тебя все эти годы. И имей в виду, этого мне недостаточно! Совсем недостаточно! С того момента как тебя подбросили на порог нашего дома, ты только и делал, что отравлял нашу жизнь!

Даже папаша Северуса, каким бы омерзительным он ни был, не позволял себе хотя бы намека на денежную компенсацию за краткие визиты сына в отчий дом.

Довольно, Северус услышал более чем достаточно. В этом доме Гарри был не просто нежеланным и нелюбимым – его здесь еще и презирали. Неудивительно, что юноша так не хотел сюда ехать.

Северус шагнул к входной двери: Гарри больше не проведет и минуты в этом доме, в обществе таких «родственников». Пока он шел по выложенной кирпичом дорожке, из окон исчезли тени, хотя из дома продолжали доноситься возмущенные крики.

– Но это же все, что мне достанется, да, мальчишка?