Ворон - Эдгар Аллан По

was bright

In the summer sky; in dreamy fields of light,

And left unheedingly my very heart

In climes of mine imagining – apart

From mine own home, with beings that have been

Of mine own thought – what more could I have seen?

’Twas once and only once and the wild hour

From my remembrance shall not pass – some power

Or spell had bound me – ’twas the chilly wind

Came o’er me in the night and left behind

Its image on my spirit, or the moon

Shone on my slumbers in her lofty noon

Too coldly – or the stars – howe’er it was

That dream was as that night wind – let it pass.

I have been happy – tho’ but in a dream.

I have been happy – and I love the theme —

Dreams! in their vivid colouring of life —

As in that fleeting, shadowy, misty strife

Of semblance with reality which brings

To the delirious eye more lovely things

Of Paradise and Love – and all our own!

Than young Hope in his sunniest hour hath known.

Мечты

О, будь вся юность долгим сном одним,

Чтоб пробуждался дух, объятый им,

Лишь на рассвете вечности холодной;

Будь этот сон печален безысходно, —

И все ж удел подобный предпочтет

Безрадостной и косной яви тот,

Чье сердце предназначено с рожденья

Страстей глубоких испытать смятенье.

Но будет сходен сон такой иль нет

С фантазиями отроческих лет,

Когда бывают грезы столь прекрасны,

Что лучших небо ниспослать не властно?

Как часто ярким полднем в летний зной

Я, мысленно покинув дом родной,

Скитался по далеким чуждым странам,

Плыл к существам неведомым и странным,

Плодам воображенья моего…

Что мог еще желать я сверх того?

Лишь раз пора мечтаний нам дается,

Тоска ж по ней до смерти остается.

Уж не под властью ль тайных чар я жил?

Не ветер ли ночной в меня вложил

Свой образ и порывы? Не луна ли

Меня манила в ледяные дали?

Не к звездам ли с земли меня влекло?

Не знаю. Все, как вихрем, унесло.

Но хоть в мечтах, а счастлив был тогда я

И к ним пристрастье ввек не обуздаю.

Мечты! Без них была бы жизнь бледна.

В них, радужных, олицетворена

Та схватка яви с видимостью ложной,

Благодаря которой и возможно

В бреду познать любовь и рай полней,

Чем в самом цвете юных сил и дней.

Spirits of the Dead[24]

I

Thy soul shall find itself alone

‘Mid dark thoughts of the gray tomb-stone —

Not one, of all the crowd, to pry

Into thine hour of secrecy:

II

Be silent in that solitude,

        Which is not loneliness – for then

The spirits of the dead who stood

        In life before thee are again

In death around thee – and their will

Shall overshadow thee: be still.

III

The night – tho’ clear – shall frown —

And the stars shall look not down,

From their high thrones in the heaven,

With light like Hope to mortals given —

But their red orbs, without beam,

To thy weariness shall seem

As a burning and a fever

Which would cling to thee for ever.

IV

Now are thoughts thou shalt not banish —

Now are visions ne’er to vanish —

From thy spirit shall they pass

No more – like dew-drop from the grass.

V

The breeze – the breath of God – is still —

And the mist upon the hill

Shadowy – shadowy – yet unbroken,

Is a symbol and a token —

How it hangs upon the trees,

A mystery of mysteries! —

Духи мертвых

I

Могильным думам отдана,

Душа останется одна.

Никто не тронет в той тиши

Твой сокровенный час души.

II

Молчи! В безмолвной той пустыне

Нет одиночества, – толпой

Там духи мертвых, тех, что ныне

Мертвы, а некогда с тобой

Живыми были. – Их узри,

Тебя обставших, и замри.

III

Свод небесный чист, но страшен,

Ибо звезды с вышних башен

В безнадежности ночи

Долу там не шлют лучи.

Очи звезд красны, безвеки,

И возьмут тебя навеки

Пламя их и лихорадка,

Сожигая без остатка.

IV

Место мыслей непрерывных

И видений неизбывных.

Духу их не отрешить,

Как росы не осушить.

V

Ветер – Божий вдох – пустой,

Над холмом туман густой.

Он стоит, стоит стеною,

Неприступною, сплошною,

Неподвижен и отчаян,

Знак и символ тайны тайн.

Evening star[25]

’Twas noontide of summer,

        And mid-time of night;

And stars, in their orbits,

        Shone pale, thro’ the light

Of the brighter, cold moon,

        ’Mid planets her slaves,

Herself in the Heavens,

        Her beam on the waves,

        I gaz’d awhile

        On her cold smile;

Too cold – too