Шерсть дыбом: Медведи-взломщики, макаки-мародеры и другие преступники дикой природы - Мэри Роуч

National Geographic. Слоны – они же добрые и неторопливые. Слоны моего детства носили гетры и яркие зеленые костюмчики. Их не нужно было бояться. Тут между мной и принимающей стороной возникло некоторое недопонимание. В первую же ночь в дороге мы остановились в государственном бунгало в тиковом лесу чуть ниже торчащего на дороге знака «Осторожно, слоны». Местный повар сказал, что он видел одного у ворот в ночь накануне нашего приезда. Тогда я не нашла ничего лучше, чем заявить, что собираюсь прогуляться. Было около семи вечера: слоны еще два часа назад должны были выйти на поиски пищи, а в это время Дипаньян Наха и его кузен к лесу предпочитают не приближаться.

«Не уходите далеко, Мэри», – сказал Аритра. Мы сидели на крыльце, пили чай в окружении гекконов и мотыльков. У Аритры круглая голова и дружелюбный смешливый характер. Он запросто переключается с роли ассистента Дипаньяна на более знакомую ему роль младшего брата.

Нахе тоже не понравился мой план. «Пожалуйста, будь очень осторожна».

Мужчины переглянулись, поставили кружки на стол и поднялись, чтобы составить мне компанию.

Мы дошли до железнодорожных рельсов на другом конце подъездной дороги. Наха сказал несколько слов об истории индийской узкоколейки. Несколько минут мы постояли, словно бы в ожидании поезда. Аритра попинал гравий между шпалами. «Давайте вернемся в дом».

Чтобы лучше понять опасность внезапной встречи со слоном, поговорите с кем-нибудь, кто расследовал смертельные инциденты. Сародж Радж – патрульный офицер лесничества Бамонпохари, где ни один год, начиная с 2016-го, не обходился без того, чтобы слон кого-нибудь не убил.

Офицер Радж прибыл в общественный центр Бамонпохари (единственная комнатка, стены которой выкрашены в голубой цвет), где проводится информационный лагерь, чтобы побеседовать с людьми и ответить на вопросы. Пока что вопросы задаю только я. Похоже, что сегодня сюда явились лишь те, кто не смог отвертеться. Присутствуют группа школьников в костюмчиках в клеточку и с полдюжины рейнджеров из местных отрядов по контролю диких животных. Наху это не расстраивает. Сейчас Дивали – праздничная неделя, да еще и послеобеденное время. «Так что они не торопятся».

Офицер Радж сообщает мне подробности последних несчастных случаев. Каждый раз он начинает с точной даты. Складывается впечатление, что бумажной работы у него по горло. «Тридцать первое октября 2018 года. Трое дорожных рабочих». Как раз то место, которое мы проезжали недавно. «Внезапно появился один слон».

Один слон может быть даже опаснее группы. Стадо состоит из слоних и молодняка – похожего на миролюбивых слоников моего детства. Одиночка – как правило, самец, а самцы могут представлять собой проблему. У них периодически случаются гормональные всплески под названием «муст», во время которых уровень тестостерона в крови вырастает раз в десять. Это дает им конкурентное преимущество перед другими самцами и перед доминантной самкой – матриархом стада, но самцы в таком состоянии становятся непредсказуемыми. Настроение слона в мусте скачет, по словам специалиста по азиатским слонам Джайанты Джайевардена, от «повышенной раздражительности» до «деструктивных стремлений» нападать на других слонов, людей «и даже неживые объекты». Деревенским жителям это известно. «Люди попытались убежать в лес, – говорит офицер Радж. – К сожалению, один из них упал».

Офицер Радж сообщает детали, которые Аритра обошел молчанием. Слон наступил человеку на голову. При весе 6000 фунтов (больше 2700 килограммов) просто наступить на человека или придавить его коленом – или, как в 1992 году сделала взбесившаяся цирковая слониха по имени Джанет, выполнить на нем стойку на голове – эффективный способ убить. Но в случае с тремя рабочими офицер Радж, основываясь на следах и повреждении окружающей растительности, решил, что убийство было непреднамеренным.

«Шестнадцатое октября 2016 года. Тоже несчастный случай». Человек взбирался на крутой берег реки, когда наткнулся на слона. «Было скользко, – вспоминает офицер Радж. – Оба скатились вниз. Просто слон проехался по человеку». Слоны порой убивают, как автомобили: из-за того, что они большие и могут врезаться в кого-нибудь или задавить что-нибудь, уступающее им по размеру. (Смотрители слонов стараются не оказываться между слоном и стеной[9].)

«Эти слоны не собирались никого убивать», – говорит офицер Радж. Почему он так решил? Потому что тела жертв были целыми. «Если слон зол, тело неповрежденным не останется. Он разорвет его на части». В книге Джайанты Джайевардена описывается девять способов, с помощью которых разозленный слон или слон в мусте когда-либо убивал человека. «Поставить переднюю ногу на одну конечность жертвы и оторвать другую при помощи хобота» – это номер три. (Слоны используют похожую технику, чтобы ободрать листья и ветки с вырванного с корнем растения.) Считается, что в XVII веке правители Цейлона (нынешней Шри-Ланки) использовали это естественное поведение слонов, заставляя животных выполнять работу палача. На гравюре из книги Роберта Нокса «Исторический рассказ об острове Цейлон» изображен такой слон. Его передняя нога стоит на туловище приговоренного, а хобот обхватывает поднятую левую ногу жертвы. Если бы не подпись («Казнь при помощи слона») и не оторванная рука на переднем плане, можно было бы подумать, что цейлонские монархи обучали слонов остеопатии.

Наха в своей презентации делает упор на том, как важно не дразнить слона. Эта мысль, зафиксированная в пункте 20 на плакате «Оптимальные методы разрешения конфликта человека и слона», который Аритра только что повесил на стену общественного центра, звучит так: «Не стройте из себя Рэмбо!» Стрелять в слона не только незаконно, но и – с поправкой на калибр оружия – довольно бессмысленно. Слониху Джанет не свалили ни 55 выстрелов из девятимиллиметровых служебных револьверов офицеров полиции Палм-Бэй, ни первая очередь огня, открытого оказавшимся поблизости офицером спецназа, который использовал боеприпасы, способные пробить бронетранспортер. (Вторая очередь ее все-таки остановила.)

В целях собственной безопасности крестьянин, заметивший слона или стадо слонов, должен позвонить на круглосуточную горячую линию, и тогда делом займется слоновья команда офицера Раджа. Его сотрудники знают, что слоны – социальные животные; они ведут себя спокойнее, если их прогоняют, не разбивая стада. Егеря заходят на слонов с боков, словно пастухи, и выпроваживают все стадо обратно в лес, из которого оно и явилось. Теперь животные уже узнают моторы автомобилей слоновьей команды. «Мы приезжаем, и они уходят». Офицер Радж скромно улыбается. Вообще-то он не слишком улыбчив. «Нам это только на руку».

Когда слушаешь офицера Раджа, кажется, что прогонять слонов не сложнее, чем работать охранником в торговом центре, но это, несомненно, рискованное занятие. На сидящего рядом патрульного слоны нападали четыре раза. «Вам говорят не убегать, – произносит он. – Но вот что я вам скажу: когда прямо на тебя идет слон, сделать это очень трудно!» Мою просьбу прокатиться с ними отклоняют. Вторую тоже. Выражение лица офицера Раджа намекает, что я «причиняю неудобства», так что я почитаю за лучшее