Шерсть дыбом: Медведи-взломщики, макаки-мародеры и другие преступники дикой природы - Мэри Роуч

Бывает, что жильцы не спят. «У нас был случай, когда люди сидели за обеденным столом, и тут медведь вошел, сграбастал со стола еду и выбежал наружу. Бывало, медведи выносили двери и окна, когда в доме были люди, которым приходилось прятаться в спальне или в ванной».

Кертис дает Кармен свою визитку и просит передать ее хозяевам, чтобы перезвонили, если хотят установить ловушку. Кармен не стала спрашивать, что случится с медведем, угодившим в эту западню. Департамент парков и дикой фауны Колорадо, как и многие государственные агентства дикой фауны, придерживается политики «двух нарушений». Если Кертису звонят насчет медведя, роющегося в мусоре или околачивающегося на заднем дворе, сперва он попытается его поймать – и если преуспеет, то нацепит на зверя ушную метку и выпустит его в лес в надежде, что тот не вернется. (Ловушку устанавливают не более чем на три дня, чтобы снизить шансы поймать не того медведя.) Часто в ловушку никто не попадается. «Мы теперь не ловим их в таких количествах, как раньше, – признался потом Кертис. – То ли медведи умнее становятся, то ли я не знаю».

Медведю, который забрался в этот дом, второго шанса не дадут. Из-за того, что он вломился внутрь через запертые окна и, скорее всего, будет делать так и дальше – а если это медведица, она научит тому же своих медвежат, – агентство считает его угрозой общественной безопасности. Кертис говорит, что люди порой не сообщают о взломах, потому что знают, что этот звонок станет для медведя смертным приговором. Черные медведи – удивительно милые существа. Не зря же дети играют с плюшевыми мишками, а не с плюшевыми козлятами или угрями.

– И что будет, если вы поймаете этого медведя?

Мы собираемся возвращаться в город и опять забираемся в пикап. Я замечаю в дверце авто липкий ролик, и меня посещает шальная мысль, будто иногда на переднем сиденье здесь ездят медведи.

– Если вы поймали нужного медведя и устранили его, – говорит Кертис, – вы заметите, что количество взломов в округе несколько снизится. Ненадолго. В конце концов появляется новый медведь, который приходит на смену предыдущему. Вот так.

– Это временное решение, – говорит Брэк. – Полумеры.

Я спрашивала немного не об этом. Меня больше интересует вот это «устранить». Придется спросить напрямик. «Вряд ли приятно усыплять медведя». Ох уж эти эвфемизмы![8] Устранить. Усыпить. Мы убиваем животное или укладываем его в кроватку?

«Нет. Нет, – невыразительно говорит Кертис. – На прошлой неделе мне нужно было положить медведицу с медвежонком. Эти двое постоянно вламывались в дома. И это было совсем невесело. Абсолютно». Мы едем дальше в грустном молчании, которое периодически прерывается шипением рации.

«Я все думал, – говорит Кертис, – как именно это сделать. Я не хотел кончать медвежонка на глазах у матери. И не хотел кончать мать на глазах у маленького. Поэтому я воткнул в медвежонка дротик со снотворным, и пока тот спал, я положил его мать, а потом его, чтобы ни одному из них не пришлось этого видеть. Вот так-то».

За этим «вот так-то» слышатся горечь и разочарование, которыми в избытке снабжает его работа. Безалаберные собственники жилья, которые не дают себе труда соблюдать закон. Они же потом обвиняют и допекают Кертиса, если медведь переходит черту и приговаривается к смерти. Правительственные агентства, которые с большей охотой переведут стрелки, чем лишний доллар.

Я пытаюсь представить себе, что чувствовала бы, если бы жила в доме, где мы только что побывали и куда, как я сама видела, медведю не составляет труда попасть. Я спрашиваю Кертиса, как люди обычно на такое реагируют. «Одни приходят в ужас, – отвечает он, – другим наплевать». Пока что никто в округе не пострадал при проникновении медведя в дом. Черные медведи в общем и целом неагрессивные животные. Тем не менее я удивлена, что здесь не случается чего-то такого, что порой происходит, когда в дома вламываются люди: домовладелец или его собака пугает грабителя, домовладелец и/или собака пытается вступить с грабителем в схватку, грабитель паникует и убивает домовладельца.

«С этим мы еще столкнемся», – говорит Кертис. Может, черные медведи и не агрессивнее енотов, зато они гораздо крупнее.

Но что, если мы примем этот риск? Что, если мы решим смириться не только с периодическими визитами медведей на кухню, но и с вероятностью, что в какой-то момент один из этих медведей кого-нибудь убьет? Самолетам разрешают летать, даже несмотря на то, что они периодически падают и люди погибают. Разница в том, что в случае авиакомпаний выручка от продажи билетов покрывает стоимость судебных издержек и страховки. Если же человека калечит или убивает медведь, ответственность возлагается на государственные агентства дикой фауны, а медведи, в отличие от авиакомпаний, не приносят прибыли, которая могла бы покрыть издержки. Буквально недавно состоялось два таких процесса: один в Юте, другой в Аризоне, и семьям жертв присудили крупные компенсации. Агентства знали о присутствии в округе медведей, но устанавливать ловушки не стали, а предпочли ждать и наблюдать.

Брэк опускает окно. «С этим ограничением приходится считаться».

Если не заглядывать в глухие переулки, Аспен – живописное место на лоне девственной природы. Цветочные ящики висят почти под каждым окном, и хотя дело идет к октябрю, я пока не вижу там ничего увядшего или засохшего. Кажется, будто в этом городе сосредоточено столько денег и власти, что даже законы природы почитают за лучшее уступить. Цветы цветут осенью, а женщины с возрастом просто превращаются в пепельных блондинок.

Там, где я вижу красоту, Брэк видит аттрактанты. «Эти вот? – Брэк тычет в небольшое деревце в ряду других по бокам пешеходной аллеи, по которой мы слоняемся в поисках места, где можно недорого пообедать. – Дикая яблоня. Город высаживает дикие яблони». Люди наслаждаются их пышным весенним цветением. А потом все эти цветочки превращаются в мелкие яблочки, которые медведи объедают прямо с веток, словно мультяшные императоры – гроздья винограда. Черные медведи так часто являются в город средь бела дня, что городу пришлось принять закон, предписывающий штрафовать граждан, которые, не обращая внимания на стоящего на страже офицера Департамента парков и дикой фауны, подбираются к медведю поближе, чтобы сделать селфи. Предшественник Кертиса Теша пытался убедить (безуспешно) городской совет заменить дикие яблони другими деревьями. Уже дома я наткнулась в интернете на руководство по выбору и посадке деревьев для резидентов Аспена. В число рекомендованных видов вошли дикая яблоня, дуб, черемуха и ирга. Говорить Брэку я не стала. У него бы голова взорвалась.

Мы отыскали недорогой ресторанчик – не из числа тех восемнадцати, что на этой неделе оштрафовали за незапертый мусор и публично пристыдили в еженедельнике Aspen Times. Я достала список вопросов, которые в