Нездоровые люди - Вячеслав Игоревич Мешков

– Стой, стой, стой, – перебивает наш спор девочка, которая и дала мне эту книжку. – Прочитай, нам интересно, да? – обращается она к другим детям, которые хором отвечают: «Да».

Я снова открываю книгу и начинаю с выражением читать детям, словно сказку, обо всех достопримечательностях города. Тут и причудливые названия районов города: Тибидабо, Монжуик, Педральбес, Гуэля парк, и смешные названия улиц и площадей: Гауди, Гуэля, Мила.

Я рассказываю детям про замки, дворцы, описываю архитектуру и пытаюсь сам же со стороны воспроизвести свой голос и поставить себя на место детей. Вот я иду по улице, вижу огромнейший дворец, который продолжает строиться и ещё будет построен неизвестно когда. Вот дом Бальо, в котором нет прямых линий, согласно местной легенде дом построен в форме дракона, в сердце которого вонзили меч. Далее мы сворачиваем в район Эшампле и видим здания, выполненные в стиле модерн, которым уже более ста лет, а самой знаменитой улицей этого района является улица Диагональ. Да и сам район в целом знаменит на весь мир тем, что его улицы образуют квадратные кварталы с характерными скошенными углами.

Я читаю и словно сам переношусь с детьми в этот чудесный и вечно тёплый город, только я не больной, как и они, а полностью здоровый. Нам можно всё: бегать, прыгать, кружиться на месте, и не будет никакой боли в груди, не будет никакой отдышки, не будет никакого головокружения, а главное, всё это можно пощупать и потрогать, ну и, конечно же, увидеть своими собственными глазами.

Дети слушают тихо и спокойно, никто не встаёт и не бегает, все сидят ровно. Я словно с ними перенёсся из дождливого и вечно мокрого октября в тёплый и солнечный город, который дарит ощущение вечного лета и какой-то свободы. Не нужно думать по триста раз, что надеть, когда выходишь на улицу, так как знаешь, что там просто тепло. Хочешь сходить на пляж, так пожалуйста, иди, там же полгода температура превышает тридцать градусов тепла.

Город создан для здоровых и стремительных людей, это реально город будущего.

Мы идём всей нашей компанией в парк развлечения, дети визжат от восторга и кричат, когда мы пробуем всё новые и новые аттракционы, нам весело каждую минуту, дух захватывает на очередном вираже очередной горки.

Мы пробуем на вкус местную еду, детям очень нравится Ботифара с фасолью. «Долой больничную кашу!» – кричим мы и требуем добавки. Мы гуляем по улицам и всё видим: дома, дверцы, окна, что происходит внутри этих помещений, мы даже «видим» запахи, и нам становится так хорошо, как ещё не было никогда.

Вдруг вихрь людей закручивает нас в какой-то фестиваль, и мы становимся его частью, и мы все вместе подтанцовываем под латинскую музыку, мы смеёмся, потому что мы молоды, и нам не нужно идти на забор крови, не нужно сдавать анализы, терпеть и не показывать боль, нет ни слёз, не страданий, у нас наконец-то получилось выздороветь. Мы останавливаемся на какой-то улочке, которая еле-еле вмещает всех желающих увидеть Кастейрес. Дети тут же пытаются проговорить по слогам это слово, но, увы, не у всех получается. «Кас-тей-рес», – повторяем мы вместе и наконец-то можем продолжить дальше наше путешествие, но нам не дают пройти, так как впереди люди выстраиваются в башни, и это реально человеческие башни. Но куда же без нас, простых башкирских ребят, скорее, скорее, канайй (то есть дети на каталонском), ведь без детей невозможно построить башню, именно ребёнок всегда карабкается наверх, как бы символизируя дух молодости и прогресса, устремлённого в будущее. Фиеста продолжается, и мы под ободрительные крики и возгласы идём дальше.

Начинает темнеть, но никому не становится страшно – над нами начинает летать настоящий дракон, но он на нашей стороне и не отправит нас в пекло лавы. Напротив, он указывает нам путь, и мы выходим на какую-то площадь, спустя секунду другая площадь озаряется множеством огней и искр, всё начинает пылать, но нет, это не огонь и не пожар, это фейерверк!

Я заканчиваю свой рассказ ещё парочкой едких историй и вижу, как дети увлечённо покачиваются в такт моим словам, и мне становится необычайно приятно.

Окончив рассказ, я пытаюсь вернуть книжку, но дети начинают капризничать и просить продолжить, уговаривая меня прочитать им про животных, рыбок, моря, океаны, леса и звёзды. Я беру книгу, но в палату заходит Маша, говоря, что детям пора собираться, так как их вылет будет осуществлен в ближайшие часы, транспорт уже подан к входу больницы. Дети оживлённо начинают собираться, и только одна девочка пытается найти меня на ощупь и обнять. Маша говорит мне об этом взглядом, и я разворачиваюсь и обнимаю её в ответ, она говорит мне спасибо и обещает привезти из Барселоны какой-нибудь подарок.

3 и 4 октября

Весь сентябрь я также провалялся в больнице, выполняя домашние задания лёжа в своей кровати. Бабуля записывала для меня домашку, а я, лёжа в кровати, её выполнял. Каждый день она заботливо приходила в мою палату и приносила новый список, забирая то, что я сделал за прошедший день.

Никаких видимых улучшений я не ощущал, а врачи нашей Химкинский больницы так и не могли понять, в связи с чем шумы в сердце становятся всё более и более отчётливыми, и есть ли у меня аномалии в строении сердца или нет. В результате консилиум лечащих врачей принял решение об отправке меня в детскую больницу имени Н.Ф. Филатова.

– Собираемся, с вещами на выход, ваша карета подана, – палатная медсестра явно не будет церемониться, и уже подходя к моей кровати, начала стаскивать с подушки наволочку.

– Карета белого цвета с красными крестами? – слегка улыбаясь, спрашиваю я.

Но ответа не последовало, а последовал лишь пристальный взгляд в мою сторону.

В коридоре меня уже ждал врач скорой помощи, который должен был удостовериться в состоянии моего здоровья. Измерив пульс, температуру, он пошёл со мной по длинному коридору и вывел меня на улицу.

На улице стояла типичная осенняя погода, было довольно прохладно, и шла лёгкая изморось. Я ненавижу это ощущение резкой перестройки, когда из тёплого помещения выходишь на холод, да и ещё в лицо летят мелкие капли и дует ветер. Дверь в машину открылась не с первого раза, и пока я стоял на улице, успел продрогнуть. В машине скорой также было прохладно и пахло какими-то едкими запахами. Устроившись поудобнее в кресле, я хотел было