Творения. Том первый. ТВОРЕНИЯ АПОЛОГЕТИЧЕСКИЕ. ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ. ИСТОРИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ - Емец

6. Когда вознечествовавший Арий, от которого получила наименование арианская ересь, извержен был из Церкви блаженной памяти епископом Александром, тогда единомышленники Евсевия, ученики и сообщники его нечестия, и себя почитая изверженными, писали к епископу Александру, много убеждая его не изгонять из Церкви еретика Ария.[911] А так как Александр по благочестивой вере во Христа не принимал [в церковное общение] нечестивца, то вознегодовали на Афанасия, бывшего тогда диаконом, потому что, как разведали о нем и слышали, Афанасий весьма часто бывал при епископе Александре и был им уважаем. Когда же испытали его благочестие во Христе на Соборе, собравшемся в Никее, где с дерзновением восставал он против нечестия ариан,[912] тогда еще более возросла их ненависть; и как скоро Бог возвел его на епископство, возобновив в себе издавна питаемую злобу, страшась его православия и твердости в борьбе с нечестием (еще же более мучило Евсевия [913] сознание того, что было ему известно), всеми мерами стали злоумышлять и строить козни против Афанасия. Возбудили против него царя; неоднократно угрожали соборами; наконец сошлись в Тире,[914] и доныне не перестают писать против него. Они настолько неумолимы, что осуждают поставление его на епископство,[915] при всяком случае давая знать о себе, что они враги и ненавидят его, готовы говорить ложь, только бы унизить его лживыми своими разглашениями.

Но тем самым, в чем лгут теперь, доказывают, что и прежнее было лживо и наполнено злоумышлениями. Говорят, что по кончине епископа Александра напомнили об Афанасии лишь некоторые, и то немногие, и рукоположен он был шестью или семью епископами тайно, [Col. 260] в сокровенном месте. Это написали и царям сии люди, не отказывающиеся писать всякую ложь. А тому, что все множество жителей, все, принадлежащие к кафолической Церкви, собравшись вместе и единодушно, как бы в едином теле, вопияли, взывали, требуя поставить епископом Церкви Афанасия, и всенародно молили об этом Христа в продолжение многих дней и ночей, заклинали нас сделать это, и сами не выходя из церкви, и нам не дозволяя выйти, – этому свидетели и мы, и весь город, и вся епархия. Ничего не было сказано против Афанасия, как ими было написано; говорили же о нем все прекрасное, называя его усердным (σπουδαῖον), благоговейным христианином, одним из подвижников и поистине епископом. И что рукополагали его многие из нас, на глазах у всех и при всеобщем восклицании, – сему опять мы, рукополагавшие, служим более достоверными свидетелями, нежели те, которых при этом не было и которые говорят ложь. Впрочем, поставление Афанасия порицает Евсевий – такой человек, который, может быть, и сам вовсе не имел законного поставления, а если и имел когда-то, то сам уничтожил оное.[916] Сначала был он в Вирите, но, оставив Вирит, перешел в Никомидию. Одну паству он оставил вопреки закону, в другую пришел также против закона; и собственную свою паству покинул по недостатку любви, и чужой правит без основания; презрел любовь первой паствы из-за желания иметь другую, но и в другой раз не соблюл той, которую получил по желанию; ибо вот, и оттуда удалившись, опять захватывает чужое, и отсюда удалившись, опять захватывает чужую,[917] везде обращает жадные взоры на чужие города и думает, что благочестие состоит в богатстве и в величии городов (ср. 1 Тим. 6:5), ни во что же ставит Божий жребий, по которому поставляется каждый, не зная, что где двое или трое собраны во имя Мое, там посреди них Господь (Мф. 18:20), не помышляя о сказанном у апостола: не похвалюсь в чужих трудах (2 Кор. 10:15), не обращая внимания на его заповедь: Соединен ли с женой, не ищи развода (1 Кор. 7:27). Если же сказано так о жене, то тем более о Церкви и о епископстве ее надобно разуметь: связанный (ὁ συνδεθεὶς) с одной церковью на должен искать другой, а иначе, по Божественным Писаниям, окажется прелюбодеем.

7. Но и сознавая за собой все это, осмелился Евсевий клеветать на поставление Афанасия, когда о нем все свидетельствуют с доброй стороны, отваживается называть его низложенным, когда сам низложен и во свидетельство своего низложения имеет то, что на место его поставлен другой. Как же он или Феогнис [918] могли низложить другого, когда сами низложены [Col. 261] и обличаются в этом поставлением на их место других? Ибо в точности знаете, что на место их, после того как они за собственное их нечестие и за сообщение с ариоманитами осуждены на Вселенском Соборе,[919] поставлены в Никомидию Амфион, а в Никею Хрест. Желая отринуть этот истинный Собор, замышляют они наименовать собором свое неправедное сборище;[920] не желая, чтобы имели силу определения того [Собора], хотят дать силу своим определениям. Непокорившиеся столь великому Собору [свое сборище] именуют собором. Не о соборе они заботятся, но притворяются озабоченными, чтобы истребить православных и обратить ни во что постановленное против ариан на истинном и великом Соборе, поэтому и осмеливаются лгать на епископа Афанасия.

И это подобно тому, что теперь говорят они ложно, будто бы при вступлении [на кафедру] Афанасия [921] были смятения, плач и сетование в народе, негодовавшем на его принятие. Ничего подобного не было, но все было напротив: радость, веселие и стечение [922] народа, спешившего к вожделенному лицезрению его; веселия исполнились церкви, всюду возносилось благодарение Господу. Все священство и церковнослужители, взирая на него, веселились в душе и день этот признавали из всех радостнейшим. Нужно ли описывать несказанную радость, которая была у нас, епископов? Прежде уже говорили мы, что и себя почитали страдавшими вместе с ним.

8. Если же дело, [по общему] признанию, происходило таким образом, а они разглашают противное, то какую достоверность имеет провозглашаемый ими собор или [вынесенное им] осуждение? Ибо если они, будто бы удостоверившись в деле, так дерзают нападать и писать о том, чего не видели, о чем не производили суда и даже не собирались для этого, как можно им поверить и в таком деле, для которого, как они говорят, собрались вместе? Не вероятнее ли, что и то и это сделано ими из-за вражды? Какой был тогда собор епископов? На каком заседании держались истины? Кто из большинства из них не был нашим врагом? Не ради ли Ариева безумия восстали против нас Евсевиевы приверженцы? Не своих ли единомышленников созывали они? Не всегда ли писали мы против