Церковь плененная. Митрополит Никодим (1929-1978) и его эпоха (в воспоминаниях современников) - Гусейнова

Через неделю при встрече сообщаю: цыплёнок вставлен в текст, так что он «войдёт в историю». В глазах «источника» испуг и смятение сменяется гневом.

– Отец архимандрит! Я запрещаю Вам писать про цыплёнка. Слышите!

(Видимо, лихорадочно просчитал в уме, как настоятель-конкурент прот. В. из соседнего собора будет бегать с книгой и кричать: «Вот! Отец N в посту ест цыплят!».)

На моё предложение: имя о. настоятеля убрать, а цыплёнка оставить – немотивированная вспышка злобы и визг на весь алтарь:

– Нечего тут разводить КеГеБе!

Типичный проговор «по Фрейду»: так карманник, схваченный за руку, кричит: «Держите вора!» Как сказали бы психиатры, «это клиника, это лечат, но если есть желание»…

Писатель Юрий Нагибин занёс в свой дневник такие строки (запись от 7 апреля 1982 г.): «Выработался новый тип человека… Это сплав душнейшего мещанства, лицемерия, ханжества, ненависти к равным, презрения к низшим и раболепства перед власть и силу имущими; густое и смрадное тесто обильно приправлено непросвещённостью, алчностью, трусостью, страстью к доносам, хамством и злобой… Порода эта идеально служит задачам власти. Нужна чудовищная встряска, катаклизм, нечто апокалипсическое, чтобы нарушились могучие сцены и луч стыда и сознания проник в тёмную глубину» [550] .

Целых 17 лет владыка Никодим не рукополагал «недообследованного» в священный сан (он знает, почему). Лишь при митрополите Антонии его начали продвигать по ступеням церковно-административной лестницы; после долгих лет ожидания он «взял своё». И теперь при его появлении в храме по алтарю идёт испуганный шёпот: «Сегодня отец настоятель не в духе!».

Раз в неделю «девиант» приезжает в академию «на требы» – читать лекции, водя пальцем по странице чужого пособия. Ко входу в здание его привозят на соборной иномарке; за рулём – персональный шофёр. По коридору, набычившись, шествует вальяжно – как архиерей.

Но надо видеть нашего «хамелеона» при архиерейском богослужении! На лице – глуповатая улыбка, а в глазах – смесь насторожённости и страха. Прямо по предписанию Петра I: «Когда идёшь к начальству, надобно делать вид лихой и придурковатый». Однажды во время богослужения протодиакон Алексей Довбуш закрыл царские врата чуть раньше, чем следовало. Иподиаконы кинулись к нему со всех ног.

– Отец Алексей! Там же протоиерей N остался!

– Ничего! Этот в любую щель пролезет!

– Так калечила людей наша «солнечная система»…

«Летучий голландец»

В 1977 г. в стенах академии произошло «ЧП районного масштаба». В тот год свою преподавательскую деятельность мне, по благословению владыки, приходилось совмещать с дежурствами в должности помощника инспектора. На третьем курсе академии, в числе прочих студентов-иностранцев, учился православный голландец Теодор ван дер Фоорт (в обиходе – Фёдор). Судьба этого человека – сюжет для особого рассказа. Римо-католик по крещению и воспитанию, химик по светскому образованию, в итоге своих углублённых богословских штудий он расстался с католичеством, перешёл в Православие и отправился в Ленинград, где поступил в духовную академию. И вот почти три года учёбы позади; приближается весенняя сессия, а там, глядишь, ему пора думать и о теме кандидатского сочинения…

Слышу стук в дверь каморки, где ютились тогда дежурные помощники. На пороге стоит Федя с обходным листком в руке.

– Что такое, в чём дело?

– Я должен вернуться в Голландию.

– В разгар учебного года?! Почему?

И, немного помявшись (всё равно терять нечего!), Фёдор поведал детективную историю. Оказывается, у себя на родине он подвизался в одной из правозащитных организаций. Тамошние борцы защищали права негров в Южной Африке, жертв Пиночета, опальных диссидентов в Советском Союзе и т. п. По-видимому, это стало известно «органам», и они взяли Федю в «оперативную разработку». Оказалось, что Ван дер Фоорт не только сидел на лекциях, но и «вступил в преступные отношения» с бывшим уголовником, который помог ему осуществлять «нелегальную деятельность». «Подпольщики» засняли на плёнку стену с вышками, обнесённую колючей проволокой. Это была зона общего режима в ближнем пригороде Ленинграда; политикой здесь и не пахло. Да и блатной «правозащитник» был, по-видимому, «подставой», а Фёдор, как сельский шахматист, купился на чекистскую «трёхходовку». Иначе как объяснить, что обоих «подельников» «взяли с поличным» на частной квартире именно в тот момент, когда они сушили проявленную плёнку на бельевых верёвках?

Комитетчики порой устраивали «объектам разработки» npoверку «на вшивость». Помню, xax удивился перед первой поездкой за границу. Подходит ко мне один диакон (ныне — известный протоиерей) и вдруг, ни с того ни с сего, начинает вкрадчивую беседу:

— Читал Ваши статьи в «Журнале Московской Патриархии». Пишете торошо. А не тотели бы тиснуть статейку в «Вестник РХД»? Можно под литературным псевдонимом. Tax сказать, проба пера...

… Вызволять Теодора из чекистских застенков выпало на долю Николая Тетерятникова – старшего иподиакона владыки Никодима. «Большой дом» соглашался закрыть дело, если Ван дер Фоорт напишет «покаянку» и согласится сотрудничать с КГБ. А если нет, то – в 24 часа из Союза. «Шестёрки из пятёрки» (Четвёртый отдел 5-го Главного управления) долго уговаривали голландца («надо, Федя, надо!») облегчить свою участь чистосердечным признанием вины «перед советским народом, перед органами и лично перед товарищем Андроповым». (Прямо как Ленин в Горках: «Я, кажется, крепко виноват перед рабочим классом и перед трудовым крестьянством…») Но Фёдор сказал: «Не хочу» и был вынужден расстаться с академией, городом на Неве и страной. Постепенно приходить в себя «летучий голландец» стал только в самолёте, взявшем курс на Амстердам…

Каких сил и нервов эта история стоила владыке, можно только догадываться. А вскоре в софроновском «Огоньке» появилась статья о блестящей операции КГБ по разоблачению «идеологической диверсии» на Обводном, 17 – за полтора года до скоропостижной кончины святителя…

А в ленинградской печати это было подано так: «В мае 1977 г. из СССР был выдворен стажёр Ленинградской духовной академии, подданный Голландии Теодор Ван дер Фоорт, уличённый в выполнении заданий НТС и религиозно-пропагандистской организации «Славянская миссия»» [551] .

Эти строки содержались в статье, опубликованной в «Ленинградской правде» 20 декабря 1977 г., «к 60-летию советских органов государственной безопасности». Автор, скрывшийся под псевдонимом «В. Михайлов», опубликовал свою статью под «вредительским» заголовком: «Имя им – чекисты». Откроем Евангелие от Марка, 5-я глава. «Когда вышел Иисус из лодки, тотчас встретил Его вышедший из гробов человек, одержимый нечистым духом… Иисус сказал ему: выйди, дух нечистый, из сего человека. И спросил его: как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что