Другая свобода. Альтернативная история одной идеи - Светлана Юрьевна Бойм

Dostoyevsky F. Winter Notes on Summer Impressions. P. 61.

444

«Самое характеристичное свойство француза — это красноречие. Любовь к красноречию в нем неугасима и с годами разгорается все больше и больше. <…> Красноречие, о — это камень преткновения для парижанина. Он все готов забыть из прежнего, все, все, готов вести самые благоразумные разговоры и быть самым послушным и прилежным мальчиком, но красноречия, одного только красноречия он до сих пор никак не может забыть». — Прим. пер.

445

Dostoyevsky F. Winter Notes on Summer Impressions. P. 48–49.

446

Достоевский делает акцент на том, что он стремится не к обезличиванию, а к личности в высшем смысле, которая существует только в России. Это не традиционная православная христианская концепция жертвоприношения, а его собственная модернизированная версия «народной религии». Между прочим, российские правоведы XIX века отмечали, что в старых русских сводах законов нет слова «личный», а слово «лицо», в свою очередь, применяется в случаях отрицания персонального достоинства и в ознаменование своего рода личной несвободы. Что касается понятия театральности, то оно имеет отношение к тематике культурных различий. Другая культура зачастую воспринимается как более театрализованная — в сравнении с родной культурой. Анализ разнообразных культурных вариаций концепций собственного «Я» — см.: Boym S. Common Places. P. 80.

447

Бодлер находился под влиянием левых идей Пьера-Жозефа Прудона и правой идеологии де Местра и, подобно Достоевскому, который стал неофитом неортодоксальной версии православного христианства, — в последние годы Бодлер все больше и больше увлекался римско-католической философией и верой. Еще одно сходство: оба автора описывают трансгрессивные действия с деньгами. В романе Достоевского Раскольников убивает из‐за денег, а затем отдает их страждущей блуднице. В стихотворении Бодлера «Assommons les pauvres!» («Избивайте нищих!») городской фланер подает фальшивую монету бездомному — но не для того, чтобы просто оскорбить его, а с целью пробудить к жизни очередную форму эксплуатации, которая ставит под угрозу социальную экономику капитализма. Речь, очевидно, идет о произведении Шарля Пьера Бодлера «Фальшивая монета» из цикла стихотворений в прозе. Бодлер писал:

«По дороге мы встретили бедняка, который дрожащей рукой протянул нам свой картуз. Ничто не способно взволновать меня сильнее, чем немое красноречие этих молящих глаз, в которых человек, умеющий чувствовать, прочтет столько смирения, столько укора. Что-то подобное такому глубокому сложному чувству можно увидеть в слезящихся глазах собаки, когда ее бьют.

Милостыня моего друга была гораздо более щедрой, чем моя, и я сказал ему:

— Вы правы: после радости удивляться нет большей радости, чем самому вызывать удивление.

— Это была фальшивая монета, — спокойно ответил он, словно бы желая оправдать свою расточительность». — Прим. пер.

448

Selected Letters of Charles Baudelaire: The Conquest of Solitude. Chicago: University of Chicago Press, 1986. P. 45.

449

В своем эссе «Поэт современной жизни» Шарль Бодлер, говоря о счастье, ссылается на известный афоризм Стендаля: «Двойственность искусства есть непреложное следствие двойственной природы человека. Можно, если это сравнение вам по вкусу, уподобить вечный элемент искусства его душе, а изменчивый элемент — его телу. Вот почему Стендаль, с его дерзким, вызывающим и даже отталкивающим умом, чья дерзость, однако, побуждает к плодотворным размышлениям, оказался куда ближе многих других к истине, сказав: „Красота есть лишь обещание счастья“». — Прим. пер.

450

Baudelaire C. The Painter of the Modem Life // Selected Writings on Art and Literature / Transl. by P. E. Charvet. London: Penguin, 1993. P. 402.

451

Benjamin W. On Some Motifs in Baudelaire // Illuminations / Ed. by H. Arendt; transl. by H. Zohn. New York: Schocken Books, 1968. P. 169.

452

Бодлер одним из первых обнаружил в урбанистическом опыте особый тип социализации, который Зиммель позднее опишет как своеобразную творческую легкость, способную сберечь человеческие взаимоотношения и взаимодействия с материальным миром от бюрократического или институционального овеществления и устаревания.

453

Шарль Бодлер в своем эссе «Поэт современной жизни» писал: «<…> он выходит из дома! Он смотрит, как течет поток жизни, величественный и сверкающий. Он любуется вечной красотой и поразительной гармонией жизни больших городов, гармонией, которая чудом сохраняется среди шумного хаоса человеческой свободы. Он созерцает пейзажи большого города, каменные пейзажи, ласкаемые туманом, опаляемые солнцем. Все вызывает в нем радость: роскошные экипажи, горделивые лошади, вылощенные грумы, проворные лакеи, гибкая поступь женщин, здоровые, веселые, нарядные дети — словом, он наслаждается зрелищем жизни. <…> Таким образом он готовит одновременно около двадцати рисунков в нетерпеливом увлечении, которое радует не только окружающих, но даже его самого <…> наш удивительный художник выражает движения, торжественные или гротескные позы своих фигур и одновременно — образуемый ими световой взрыв в пространстве». — Прим. пер.

454

Baudelaire C. The Painter of the Modem Life. P. 400.

455

Игра слов «longing» — «belonging». Подробнее — см.: Бойм С. Будущее Ностальгии. М.: Новое литературное обозрение, 2019. — Прим. пер.

456

Даже весьма склонный к рефлексии и лишенный предубеждений русский мыслитель Александр Герцен видел пример демократического гражданина не в образе городского фланера, а в недалеком семейном человеке среднего класса, который думает лишь о том, как бы обеспечить тарелку супа для собственного сына. Это превращается в своеобразный топос у русских путешественников, посещавших Запад: стенания по поводу отсутствия на Западе духовности, основанные на первых впечатлениях, которые не учитывают особенности внутреннего плюрализма отличающихся культур. В книге «Зимние заметки о летних впечатлениях» Достоевский, вслед за Герценом, создает свои повествования о парадизе petite bourgeoisie.

457

Достоевская А. Воспоминания. М.: Правда, 1987. С. 417.

458

Coup d’état — фр., государственный переворот. — Прим. пер.

459

В оригинальном тексте здесь используется слово «restaging» — от «to restage» — «заново изложить», «повторно изложить», «вновь повторить», «заново поставить спектакль», «переформулировать». Авторская игра слов заключается в соединении двух значений: «переформулирования» Марксом исходного тезиса Гегеля и «вновь разыгранной» театрализованной постановки истории — в жанрах трагедии и фарса. — Прим. пер.

460

Marx K. The Eighteenth Brumaire of Louis Bonaparte (1852) // Marx K., Engels F. Collected Works, vol. 11. New York: International Publishers, 1978. P. 99–197, цит. по p. 103. В соответствии с