Другая свобода. Альтернативная история одной идеи - Светлана Юрьевна Бойм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
388
Arendt H. Lecture Notes on The Possessed // Essays on Art and Culture / Ed. by S. Young-Ah Gottlieb. Stanford: Stanford University Press, 2007. P. 280.
389
Философ Ирина Сергеевна Вдовина, занимающаяся исследованием творчества Э. Левинаса, пишет, что огромное впечатление на мыслителя произвела фраза Ф. М. Достоевского: «Мы все виновны за все и перед всеми, и я виновен больше других». Вдовина пишет: «Характеризуя отношение „я — другой“, Левинас говорит о своеобразии этого взаимодействия, которое строится не по принципу подчинения части целому, угнетателя и угнетенного, без насилия, вопреки унифицирующей и тотализующей власти логоса и порядка, а по принципу „отношения без отношения“, где нет ни отчуждения, ни превосходства, а царствует уважение независимости, своеобразия, уникальности каждого индивида, где все истребляющей тотальности противостоит плюрализм личностных существ. Человечество рисуется французским феноменологом как мир коммуникации разнообразных культур, единство которых коренится в изначальном межсубъектном общении, а культура обретает миссию „всеобщего человеческого общения“». См.: Новая философская энциклопедия. 2‐е изд., испр. и доп. М.: Мысль, 2010. Т. 1–4; Левинас Э. Справедливость, философия и любовь // Путь в философию. Антология. М.: Университетская книга, 2001. С. 320–334. — Прим. пер.
390
Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. С. 6.
391
«Дневник писателя» — ежемесячный философско-публицистический журнал Ф. М. Достоевского, а также его авторская рубрика в еженедельнике «Гражданин» в 1873 году. Журнал выпускался в 1876–1877 и 1880–1881 годах. «Дневник писателя» представлял собой соединение разнообразных малых повествовательных жанров, таких как заметки, статьи, очерки, полемические тексты и фельетоны. Наиболее подробно эти журнальные публикации Федора Михайловича проанализированы в творчестве русского исследователя-эмигранта Д. В. Гришина, впервые опубликовавшего монографический труд по «Дневникам писателя» в 1966 году. Исследования по данной тематике также можно найти в статьях В. Н. Захарова, И. Л. Волгина, Г. М. Фридлендера и других отечественных литературоведов. — Прим. пер.
392
Здесь присутствует игра слов: «conversation» (беседа, диалог, разговор, общение и т. д.) — «conversion» (преобразование, превращение, обращение и т. д.), что в данном случае, с целью сохранения авторского замысла, уместно перевести как «общение» — «обращение». — Прим. пер.
393
«Сколько я вынес из каторги народных типов, характеров… На целые томы достанет». — Прим. пер.
394
Подробные исследования по тематике «Подпольного человека» — персонажа произведений Ф. М. Достоевского — см.: Григорьев А. А. Онтологический статус подпольного человека Ф. М. Достоевского. Материалы доклада на XV Конгрессе Достоевского в Москве, июль 2013 г. // Человек. Культура. Образование. 2017. С. 6. См. также: Капец B. П., Макеев C. В., Капец О. В. Антропология «Подпольного» человека (на материале повести Ф. М. Достоевского «Записки из подполья») // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2015. № 3 (163). С. 33–37. — Прим. пер.
395
Подробнее об этом персонаже и о ритме малой прозы Ф. М. Достоевского — см.: Зверева К. В. Ритм малой прозы Ф. М. Достоевского (на примере рассказа «Мужик Марей») // Наука, образование и культура. 2017. № 1 (16). С. 34–36. — Прим. пер.
396
Dostoevsky F. Memoirs from the House of the Dead / Transl. by J. Coulson. Oxford; New York: Oxford University Press, 1983. P. 80, 359; название книги упоминается в тексте в более буквальном переводе «Notes fron the House of the Dead» («Записки из Мертвого дома»). Перевод слегка откорректирован для большего соответствия русскому оригиналу.
397
В своем письме брату Федор Михайлович писал: «Петропавловская крепость. 22 декабря. Брат, любезный друг мой! все решено! Я приговорен к 4‐хлетним работам в крепости (кажется, Оренбургской) и потом в рядовые. Сегодня 22 декабря нас отвезли на Семеновский плац. Там всем нам прочли смертный приговор, дали приложиться к кресту, переломили над головою шпаги и устроили наш предсмертный туалет (белые рубахи). Затем троих поставили к столбу для исполнения казни. Я стоял шестым, вызывали по трое, следовательно, я был во второй очереди и жить мне оставалось не более минуты. Я вспомнил тебя, брат, всех твоих; в последнюю минуту ты, только один ты, был в уме моем, я тут только узнал, как люблю тебя, брат мой милый! Я успел тоже обнять Плещеева, Дурова, которые были возле, и проститься с ними. Наконец ударили отбой, привязанных к столбу привели назад, и нам прочли, что его императорское величество дарует нам жизнь. Затем последовали настоящие приговоры. Один Пальм прощен. Его тем же чином в армию». — Прим. пер.
398
Нэнси Руттенбург (Nancy Ruttenburg, 1952) — современный американский литературовед и историк, профессор сравнительного литературоведения, глава Отдела сравнительного литературоведения в Университете Нью-Йорка (Department of Comparative Literature at New York University). Занимается исследованиями в области английской литературы и славистики, в том числе творчества Ф. М. Достоевского. Среди опубликованных работ: «Democratic Personality Popular Voice and the Trial of American Authorship» (1998); «Dostoevsky’s democracy» (2008) и др. — Прим. пер.
399
Conversio interrupta лат. — букв. «прерванное обращение», «приостановленное превращение». — Прим. пер.
400
Dostoevsky F. Memoirs from the House of the Dead. P. 8.
401
Ibid. P. 21.
402
Ibid. P. 16.
403
Dostoevsky F. Memoirs from the House of the Dead. P. 13.
404
В англоязычном переводе романа Достоевского «Записки из Мертвого дома» данный персонаж, поименованный автором сокращенной формой написания фамилии в виде первой буквы и окончания: «Ж — кий», — именуется фамилией «Ziolkowski». — Прим. пер.
405
Ф. М. Достоевский описывает сцену, предшествовавшую наказанию Ж — кого, скорее как пример жестокого курьеза, делая акцент на том, что ссыльный плохо понимал русский язык и невольно нагрубил майору в пересыльной тюрьме. Автор пишет:
«В дороге от У — горска до нашей крепости их не брили, и они обросли бородами, так что когда их прямо привели к плац-майору, то он пришел в бешеное негодование на такое нарушение субординации, в чем, впрочем, они вовсе не были виноваты.
— В каком они виде! — заревел он. — Это бродяги, разбойники!
Ж — кий, тогда еще плохо понимавший по-русски и подумавший, что их спрашивают: кто они такие? бродяги или разбойники? — отвечал:
— Мы не бродяги, политические преступники.
— Ка-а-к! Ты грубить? грубить! — заревел майор. — В кордегардию! сто розог, сей же час, сию же минуту!» Таким образом, эпизод служит не только особым указанием на тяжелую судьбу политических заключенных, но и на жестокую, почти звериную спонтанность и беспощадность
