Куропаткин. Судьба оболганного генерала - Андрей Гургенович Шаваев

отдел ВЧК-ОГПУ-НКВД. Бокию приписывали увлечение эзотерическими учениями, посттеософией, концепцией Шамбалы.

По какой причине Бокий взял под свое крыло Куропаткина и что могло способствовать проявлению доверия высокопоставленного, обладающего завораживающей магией карать и миловать любого человека КРУПНОГО чекиста к православному монархисту, безусловно, как минимум не симпатизировавшему новой власти, остается загадкой. Вероятно, причины сохранения жизни Куропаткину надо искать в его тайном разведывательном прошлом и обладании такими сокровенными секретами и связями наднационального, надгосударственного уровня, что никакие партийно-классовые директивы о репрессиях в отношении поверженной буржуазии не могли перевесить ценность знаний и СВЯЗЕЙ, которыми он обладал и, очевидно, поделился либо ОБЕЩАЛ поделиться.

В 1919 году с деятельностью Чрезвычайной комиссии окажется связана непоправимая трагедия семьи Куропаткина: по итогам реализации Особым отделом ВЧК дела петроградской организации «Национальный центр» расстрелян 27-летний сын Алексея Николаевича – Алексей Алексеевич.

Согласно официальной версии, петроградская организация «Национального центра» являлась местным отделом всероссийского «Национального центра», штаб которого находился в Москве. Главными руководителями центра в Петрограде были видные деятели кадетской партии – Штейнингер и Герасимов. В материалах ВЧК отмечалось, что организация «контактирует с “Союзом возрождения” имеет свою военную, боевую организацию, через целую сеть курьеров поддерживает интенсивные сношения со штабом Юденича, русским белогвардейскими организациями в Финляндии, Латвии, Литве и пр. и агентами Антанты, доставляет им сведения о состоянии Красной армии, военных планах красного командования и энергично готовится к сдаче Петербурга Юденичу, поднятию восстания к моменту наступления последнего».

В «Красной книге» ВЧК имя инженера А.А. Куропаткина, как активного участника антибольшевистского заговора в Петрограде, упоминается дважды. Полное отчаяния письмо Куропаткина к Ленину с просьбой о помиловании единственного сына осталось без внимания.

Оставшиеся в младенческом возрасте сиротами двое внуков Куропаткина, – Алексей и Георгий, и молодая невестка на какое-то время переезжают в Шешурино.

После Октябрьской революции 1917 года по всей стране прошла серия штормовых волн по экспроприации собственности у буржуазии и помещиков, изгнанию дворян из своих имений, обращению имущества ненавистных эксплуататоров в пользу рабоче-крестьянского государства.

Неоднократно возникал вопрос о лишении имущества потомственного дворянина Куропаткина, тем более что местные чекисты по указанию сверху организовали за ним постоянное агентурно-оперативное осведомление на предмет возможного формирования вокруг бывшего генерала контрреволюционеров-заговорщиков.

Сотрудники госбезопасности Холмского уезда исполняли указания руководства ВЧК.

В декабре 1919 года, выступая на Первом Всероссийском съезде политработников Красной армии, заместитель начальника Особого отдела ВЧК И.И. Павлуновский заявил о возможных попытках выпускников Николаевской Военной академии генерального штаба захватить управление Красной армией.

17 декабря 1919 года за подписями Ф.Э. Дзержинского и М.И. Лациса издан приказ Президиума ВЧК № 208 «Об учете специалистов и лиц, могущих явиться заложниками», согласно которому предписано взять на оперативный учет всех бывших офицеров.

На Первом Всероссийском съезде особых отделов, состоявшемся 22–25 декабря 1919 года, Павлуновский вновь выделил фактор наличия на командных и штабных должностях в РККА так называемых военспецов и генштабистов в качестве одной из угроз безопасности армии.

Действительно, попытки вовлечь Куропаткина в деятельность против советской власти периодически возникали, хотя и нельзя исключать, что в ряде случаев предложения от бывших царских офицеров и классовых врагов победившего пролетариата и крестьянства возглавить восстания и заговоры против советской власти носили ПРОВОКАЦИОННЫЙ характер и, вполне вероятно, могли быть инспирированы Псковской ЧК.

Мудрый, опытный разведчик, основатель военной контрразведки, прожженный царедворец, прошедший и не через такие изощренные интриги, устоял: за десятилетия пребывания на полной опасностей военной и отвратительной политической сцене и в ее ЗАКУЛИСБЕ любого человека со стороны научился видеть насквозь; ЛЮДЕЙ заблудившихся, сбившихся с жизненного пути, потерявших идейные и нравственные ориентиры, загнанных в угол чрезвычайными обстоятельствами от ЛЮДИШЕК, исповедующих низкопробную, гнусную мораль, ставших на путь подлости, провокации и двойной игры, отличал проницательно и повода для обвинений себя в пособничестве контрреволюции ни разу не дал.

Где уж провинциальным холмским чекистам заловить в примитивный провокационный капкан и ПЕРЕИГРАТЬ на мнимом доверии такую глыбу!

А изяществу оперативных комбинаций на основе тщательно разработанного социально-психологического портрета объекта заинтересованности контролеры и наблюдатели обучены не были, да и интеллект исполнителей заметно подкачал. Инициаторы и радетели за всеобщее равенство и справедливость, а также осведомители местной уездной ЧК отмечали, что старый генерал, человек весьма тонкий и осмотрительный, в агитации против советской власти не замечен. В то же время не скрывал монархических убеждений, считая, что сохранение целостности государства возможно лишь на основе единения церкви и самодержавия с опорой на хозяйственных людей.

В принципе, ничего нового Куропаткин и не говорил. Православие, самодержавие, народность – триада базовых принципов теории официальной народности, провозглашенной еще в 1832 году Сергеем Семеновичем Уваровым и доведенной до совершенства Константином Петровичем Победоносцевым.

Псковские чекисты разговоры Куропаткина фиксировали, но больше трогать не решились – есть основания полагать, что «Окончательная бумажка! Фактическая! Настоящая! Броня!», подписанная самим Бокием, нужное впечатление произвела и в дальнейшем работала безукоризненно. Местные власти Куропаткина ВЫНУЖДЕННО уважали и одновременно опасались, оставили и не дали разграбить дом, библиотеку, что уже редкость по тем временам, когда не знающее правовых и морально-нравственных преград апокалипсическое «красное колесо» оставляло в России после себя, как правило, только мертвых и обездоленных, разоренные хозяйства, выжженную землю и обуглившиеся руины.

Книги

Куропаткин много времени проводит за работой с книгами, благо накоплено их за долгую жизнь достаточно. Библиотеку начал собирать отец Алексея Николаевича и передал сыну несколько сот томов в основном художественной литературы. Сын страсть отца к КНИГОСОБИРАТЕЛЬСТВУ унаследовал и за 40 лет довел скромную семейную библиотеку до одного из самых крупных частных собраний в России. Личное книжное собрание, насчитывавшее порядка 11 тысяч экземпляров, содержалось в идеальном состоянии, согласно каталогам и реестрам, составленным лично Куропаткиным, книги были распределены на 52 тематических раздела.

Алексей Николаевич работал на общественных началах заведующим Натовской волостной библиотекой, состоящей из принадлежащих ему книг, в селе Шешурино организовал избу-читальню. Из своей собственной библиотеки в библиотеку волостную и избу-читальню выделил около тысячи классических художественных и научно-популярных изданий. Книги выдавал лично, с присущей ему педантичностью и скрупулезностью вел читательские формуляры, составлял ежемесячные отчеты о работе Натовской волостной библиотеки и Шешуринской избы-читальни, которые направлял в Холмский уездный отдел народного образования.

Куропаткин отчитывался сам себе: «Я принял на время моего пребывания в Шешурино завебывание волостной Шешуринской библиотекой. Эта библиотека выбелена из моей основной библиотеки как “расходная библиотека” в 1901 г. До 1918 г. я сам был библиотекарем в ней. В 1918 г. я передал все книги “расходной библиотеки” для основания Шешуринской волостной библиотеки. И библиотекой стала заведовать безвозмездно жена приходского священника Жозефина Осиповна».