Автобиография одной итальянской семьи - Санто Версаче

стать платформой для всего этого был готов город под названием Милан. Кончилось тем, что, как и во Флоренции эпохи Возрождения, многие из нас быстро стали настоящими меценатами. Мы сотрудничали с театрами, музеями и другими учреждениями. Сейчас кажется нормальным, что стилист делает эскизы костюмов для каждого спектакля, но, когда впервые для балета театра Ла Скала такие эскизы сделал Джанни, это было новшеством.

Позволю себе небольшое отступление. Первое такое сотрудничество родилось совершенно случайно. В 1984 году к нам в бутик заглянул хореограф Жозеф Русильо и принялся болтать с нашим директором, всеми обожаемым Нунцио Паламарой, непревзойденным коммерсантом. Он был способен продать что угодно и кому угодно, причем так искусно, что мы откомандировывали его в бутики на Фобур-Сент-Оноре[36].

Короче, однажды Русильо вздохнул: «Вот если бы Версаче сделал эскизы для костюмов моего балета…» Я отправился к Нунцио и попросил его назначить встречу с Джанни. В успехе дела я не сомневался. Русильо получил приглашение на обед на виа дель Джезу, и так родился проект «Легенды об Иосифе». Этот балет был первым для Джанни на том пути, который впоследствии станет для него чем-то вроде параллельной карьеры. Здесь его творческий ресурс подпитывался очень мощно.

Однако вернемся к словам Альберони. Все, что происходило вокруг него, социолог наблюдал напрямую и очень внимательно. Вместе с женой, Розой Джаннеттой, он заглядывал и на модные показы. Быстрее нас он понял, что сейчас мы проходим через новый исторический период. Жаль, что ценности всего, что было создано в эти годы, наши политики не узнали и не оценили. Кроме Беттино Кракси, которого просила об этом его жена Анна, наша постоянная клиентка, носившая первые образцы наших изделий, и, несколькими годами позже Маттео Ренци[37], никто из первых министров Италии, не оценил нашу работу по достоинству.

В 1987 году супруга мэра, а впоследствии первая дама Франции Бернадетта Ширак наградила модельера Ги Лароша орденом Почетного легиона с такими словами: «Мэр и правительство сделали и будут делать все, что в их силах, чтобы знамя французской моды развевалось все выше и выше». А у нас же на эту тему царило полное или почти полное молчание.

Сейчас обычное дело, когда знаменитый стилист делает эскизы для спектакля, но когда впервые для балета театра Ла Скала такие эскизы сделал Джанни, это было новшеством.

Но все-таки хочу заметить, что наши предприятия и результаты на международном уровне имеют куда большую ценность, чем французские.

До того как появились сегодняшние марки одежды, погоду в моде делали негоцианты. Именно они, законодатели моды, решали, что продавать, кому и по какой цене. Джанни, который делал закупки для нашего магазина в Реджо, долгие годы находился по ту сторону баррикад. В тех кругах мы были знакомы со всеми, а с некоторыми даже дружили. Джанни был большим другом трех негоциантов: Дино, Марио и Диди. Диди с матерью владели легендарным бутиком, в который еще с шестидесятых годов захаживали сливки общества. Все они были геями, бойкими и развязными, и я прозвал их «квартетом Аве Мария». Не скрывали своей гомосексуальности только мой брат и Дино. Остальные, как и многие в то время, жили двойной жизнью: они были фиктивными мужьями с женами для декорации, что не делало их счастливыми. Диди, к примеру, кончил свои дни, бросившись с моста на автостраду.

В то время, когда нарождались магазины, торговавшие одной маркой продукции, в каждом городе был свой лидер, свой номер первый. На юге в Казерте это была семья Аговино, в Катании семья Прато, в Салерно семья Боджи и семья Капаза в Лечче. Они были родителями Эннио Капазы, стилиста, основавшего бренд Costume National, и Карло, тоже стилиста и предпринимателя, ныне президента Национального Дома моды.

На виа делла Спига, 20, Джовина Моретти по прозвищу Джо 20 марта 1980 года открыла первый магазин, торговавший только изделиями по эскизам Джанни Версаче. Этот бутик быстро стал местом сбора для всех модельеров, как для миланцев, так и для тех, кто бывал здесь проездом.

Прежде чем марка Gianni Versace была признана официально, в бутике Джовины хранились все вещи, созданные по эскизам Джанни другими фирмами: Genny, Callaghan, Complice. Разные этикетки, придуманные разными женщинами, были собраны под одним общим знаменателем: под именем Джанни. Джовина выпросила для себя преимущественное право покупки: прежде чем остальные покупатели могли что-то приобрести в выставочном зале, ей предоставлялась возможность выбрать себе самое лучшее из каждой линии. Это был стратегический ход, отвечавший совершенно точному запросу: одежду Джанни открыли для себя женщины, и теперь он был им нужен. В одном из интервью того периода Джанни сказал:

– Все меня спрашивают, кто же одевается у Версаче. Не знаю. Наверное, все могли бы. Ясно только одно: зануды не могли бы ни за что, в этом я точно уверен.

Через несколько дней после открытия магазина Gianni Versace настал день показа. Стиль коллекции был сдержанный, в ней использовались темы, уже представленные в изделиях Genny, Callaghan и Complice. И все же это было событие, которого ждали с нетерпением.

Пока Джанни находился за кулисами, я занимался организационными делами, следил, чтобы не было пустых стульев, чтобы покупатели и журналисты находились на своих местах. Дефиле я смотрел стоя, с режиссерского места. Эту позицию я занимал на всех наших показах. Но в этот день рядом со мной находился Исси Мияке.

* * *

Фирма Версаче родилась сразу свободной и автономной, со своими офисами и своим залом показов, в стенах принадлежавшего нам помещения. Пока мы сотрудничали с «ФТМ», Монти вел диалог с Джанни о коллекциях, а я разговаривал с Тозитти о коммерческих вопросах.

Потом же мы от них отделились и начали самостоятельную жизнь. Сначала в торговом офисе нас было пятеро, включая меня. Членом нашей пятерки стала Кристиана Рагацци, моя первая жена, мать моих детей Франчески и Антонио.

Почти через год после первого «разведывательного» показа, 27 марта 1979 года, появилась полная коллекция, монолитная, выдержанная в едином стиле.

В сентябре 1979 года мы запустили линию мужской одежды. Я был уверен, что она будет иметь шумный коммерческий успех, и сказал: «Вот увидите, мы выручим больше двух с половиной миллиардов». Многие смеялись у меня за спиной. Наверное, думали, что я фантазер, приехавший из провинции. Мы выручили больше: два миллиарда восемьсот миллионов. А вот вовремя упаковать свой товар не успели и предстали перед заказчиком не в лучшем свете: вместо января в фирму «Сакс» в Нью-Йорке доставили коллекцию мужской одежды от Джанни Версаче только в марте.

В тот период мы получили хороший урок по ведению бизнеса, да и по жизни тоже. Однако продолжали двигаться вперед. Причем не