Сквозь призму права. Судебные очерки, статьи, эссе - Геннадий Мурзин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако… Что это? Обстановка явно не служебная, а прямо-таки домашняя. Слышен звон стаканов. На столе (представьте себе: на том самом столе, на котором пишутся государственно важные бумаги) стоят бутылки с водочкой и пивком, закусочка. Изредка прикладываются и к первому, и ко второму. Паузы заполняют задушевной беседой.
Короче, настоящий кайф. Хорошо устроились мужики. Чем не работа – балдеж в сочетании со службой «дни и ночи».
Разрешите представить действующих лиц.
Начальник – Водянов Сергей, 1961 года рождения, образование высшее, женат, двое детей. Суров, но иначе нельзя – не в богоугодном же заведении служит.
Его подчиненный – Зайнуллин Раиль, 19б5 года рождения, образование хоть и среднее, но вполне для него достаточное, женат, двое детей, командир отделения (должность это у него такая).
Штрих: оба, как говорится, при исполнении.
Решительно открылась дверь, и в кабинет вошел третий, тоже подчиненный, инспектор по делам несовершеннолетних, лейтенант милиции Кланифов Шамиль.
Его явление вызвало восторг, особенно у начальника. Водянов, как радушный и гостеприимный хозяин, пригласил вновь прибывшего за стол. Тот согласился. А как же: начальство удостаивает такой чести.
Выпили раз, выпили два. Кланифов расслабился от необычной доброты и ласки начальника. И потому не заметил, что теперь пьет он один, а двое других его сослуживцев лишь прикладываются.
Тут заскочил на минутку еще один (судя по всему, не из чужаков) Городовиков Михаил. Его статус я бы определил, как старший общественный помощник начальника линейного пункта милиции по снабжению… спиртными напитками.
– Ага, гуляем, – сказал он, – а по какому поводу?
– Да, вот… есть причина, – и Водянов кивнул в сторону Кланифова.
– Ну, хорошо, гуляйте, а я пошел деньгу делать.
Пока скажу о Мише Городовикове лишь одно: он знал несколько способов делания денег. Один из них – бойкая торговля спиртным на перроне станции Дружинино.
Во время пиршества заскакивали и другие. Из приближенных, естественно.
К четырем часам пополудни Кланифов был готов: не стоял на ногах, нес какой-то бред, а потом и совсем отключился. Мужик он довольно крепкий и споить его совсем не просто. Однако в данном случае оказался слабаком. В чем дело? Кстати: сия загадка так и останется неразрешимой ни для прокуроров, ни для судей.
Итак, он отключился примерно в 16.00 и в кабинете шефа, а в 22. 00 пришел в сознание и в сугробе. Временной промежуток в шесть часов. Как и с чьей помощью Кланифов очутился далеко от станции Дружинино?
Нашлась самая простая и удобная во всех отношениях версия: надрался до посинения, а потом пошел блудить и зашел так далеко, что застрял в сугробе; документы, личные вещи и пистолет потерял – ищи теперь ветра в поле.
Подобная версия и была бы осуществлена, если бы сразу сия история стала объектом рассмотрения лишь по подчиненности, то есть Среднеуральским управлением внутренних дел на транспорте. Однако по воле случая за дело поначалу взялась территориальная милиция, и она, естественно, сразу же поставила в известность о «ЧП» прокуратуры – территориальную и транспортную.
Да и сам Кланифов (надо отдать ему должное) не искал злодеев где-то на стороне, а всю вину за случившееся брал на себя – откажись от попойки, и ничего бы не случилось. И, как говорят свидетели, он готов был даже выкупить пистолет.
Следствие, прокуратура (конечно, территориальная) повели по другому пути. И совершенно справедливо: надо искать пистолет, иначе он может попасть в руки человека, опасного во всех отношениях. Интуитивно, но следствие было не далеко от истины.
Я не знал подводных течений, мешающих следствию: оно то замирало, то возобновлялось, то шло в одну сторону, то круто разворачивалось в другую. Попытки мои выяснить, вызвать на откровенность не увенчались успехом.
Все уверяли меня: никто и ничто не мешало. Но… Верилось с трудом. Не идиот же, чтобы поверить.
Конечно, бывают такие преступления, для расследования которых необходимы годы и годы. А тут? Есть потерпевший, который уже на следующий день мог давать вполне ясные показания. С точностью до минуты восстановили события. Был, понятно, шестичасовой пробел, но когда следователь знает до мелочей начало истории и ее конец, то вряд ли затруднительно соединить разорванную цепочку. Свидетели? Их, повторю, немало. Хоть и путано, постоянно меняя показания, но не в молчанку играли, а говорили. Это же благодаря им уже на второй или третий день на столе у следователя были остатки личных вещей, документов Кланифова, которые пытались сжечь. Сжечь в ведре, предварительно облив бензином. Тогда же явился на свет и пистолет, исчезнувший было 29 января. Именно тогда стали известны и первые подозреваемые. Их без особых хлопот задержали и препроводили в СИЗО.
Оставалась единственная, пожалуй, проблема – правильно квалифицировать преступление, четко аргументировать мотивы, выбрать те статьи Уголовного кодекса, по которым есть реальная возможность предъявить обвинение и, главное, доказать, отстоять в суде. Тут уж необходим профессионализм – всего-то! Проблема единственная, но, кажется, именно она осталась так и неразрешенной до конца. Во всяком случае, не нашли умысла или попытки покушения на жизнь и здоровье потерпевшего.
На последней стадии следствия и затем в судах – областном и районном – обвиняемые уверяли (горячо и настойчиво), что они не хотели лишать жизни Кланифова, отсутствовал у них умысел по-настоящему похищать пистолет. Тогда что же присутствовало?
Вернемся к событиям 29 января, к той стадии, когда при весьма странных обстоятельствах Кланифов вдруг сильно занемог. Напомню: история происходила в служебном помещении (прошу прощения, что некоторые аспекты я повторяю по несколько раз: они, на мой взгляд, крайне существенны) пункта милиции на станции Дружинино.
Кланифов находился в беспомощном состоянии. И с ним делали все, что хотели.
Водянов забрал у лежащего на диване Кланифова табельное оружие, сначала заткнул за пояс пистолет, а потом отдал Городовикову (да-да, тому самому, главному снабженцу спиртным), который отнес пистолет (вместе с боезапасом) домой.
Потом Водянов предложил Зайнуллину обрезать страхующий поводок от кобуры вместе с карабином. Тот беспрекословно осуществил предложение своего начальника.
Далее Водянов, Зайнуллин и Городовиков погрузили Кланифова в автомобиль, отвезли за поселок Атиг и выбросили в сугроб.
Забрали шапку, шарф, перчатки, документы, облили бензином и зажгли. Затем спокойно сели в машину и разъехались по домам.
Тут непонятно: кто-то из нас дурак конченый – либо я, как автор очерка, либо следователь, который вел предварительное следствие. В обвинительном заключении, подписанном следователем прокуратуры, черным по белому начертано: Водянов не имел умысла на лишение жизни потерпевшего. Пусть так, но тогда зачем оставляли умышленно на морозе бесчувственное тело, забрав с собой теплые вещи, то есть шарф, шапку и перчатки? Для какой цели потом эти вещи облили бензином и подожгли? Забавы ради, что ли? Явно же легенда об отсутствии умысла шита белыми нитками и этого обстоятельства суд не мог не заметить.
По мне так: всё сделали без суеты, организованно, предусмотрительно, умно.
Впоследствии Водянов скажет:
– Если бы мы хотели его лишить жизни, то сделали бы это проще: убили, вывезли в карьер и выбросили бы.
Аргумент, судя по всему, имел неотразимое действие на суд и на следствие.
Автор этих строк не юрист. Но даже мне понятно, насколько смехотворный аргумент.
Водянов же юрист с высшим образованием и прекрасно знал разницу между убийством (102-я статья прежнего УК РФ) и оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению (127-я статья также прежнего УК РФ). Если в первом случае возможна и высшая мера наказания, то во втором – до двух лет лишения свободы. Да и то при условии, что будет доказано, что сделано было умышленно.
Результат же одинаков.
И нет заслуги Водянова, Зайнуллина, Городовикова в том, что Кланифов остался жив. Простая случайность. Шанс же на выживание (благодаря тройке борзых) у Кланифова был самый минимальный. Это представить себе не сложно: потерпевший был недвижим, а мороз минус пять, без шарфа, шапки, перчаток.
Если все это не имело цели лишить жизни человека, то что же? Остается одно: сослуживцы организовали процедуру закаливания организма Кланифова с целью его оздоровления, продления жизни. Значит, потерпевшему надо благодарить своих благодетелей. Глупость-то какая!
Однако именно эта глупость и имела огромное значение при вынесении приговора.
Представь, читатель, двое из трех осужденных – Водянов и Зайнуллин – оказались на свободе сразу же после вынесения приговора, а третий, Городовиков, скоро вернется на свободу. Всем им пошел в зачет срок пребывания в СИЗО.