Сквозь призму права. Судебные очерки, статьи, эссе - Геннадий Мурзин

«Данное преступление стало возможным в результате недостаточной работы по подбору и расстановке кадров, бесконтрольности при исполнении младшими инспекторами их обязанностей по досмотру багажа и ручной клади».

Смотри, Олежек, как далеко потянулась твоя история? Мало, оказывается, тебя воспитывали. И контролировали слабо. Иначе, по мнению следователя по особо важным делам, не стал бы на службе мух ловить в ту для тебя роковую ночь, а с присущей тебе отвагой и с пистолетом Макарова наголо обезвредил бы тех двух наглых кавказцев. Пусть лучше они давят наши российские нары, чем ты, такой замечательный российский парнишка.

Из ответного письма полковника милиции Ю. Я. Шабалкина:

«Сообщаем, что представление следователя по особо важным делам руководством управления12 рассмотрено и доведено до сведения личного состава. Кадровому аппарату предложено более глубоко изучать кандидатов при приеме на службу, а также разработать систему мер воспитательного воздействия на личный состав подразделений на местах».

Глянь, Олежек, какое крутое было у тебя начальство?

Ты скоро вернешься. Я имею в виду: оттуда, откуда небо видится в клетку. И сам сможешь убедиться, как лихо сейчас действует новая «система мер воспитательного воздействия». Теперь худо, как худо придется всем оставшимся взяткополучателям. Кое-кто от подобного тотального нажима со стороны полковников может струхнуть и насовсем завязать с отъемом денег у граждан. Почему бы и нет? Хотя, Олежек, ты лучше меня знаешь истинную цену таким с виду грозным бумажкам.

Нет, не ты, Олежек, первый. Не тебе быть и последним. В недрах некогда тебе родного ведомства такое творится, что… Твое баловство с шестью тысячами – семечки. А грозное письмо, процитированное выше, всего лишь отмазка.

…Дела идут. Милицейская контора пишет. Бухгалтер деньги выдает. Пока, Олежек, к несчастью, – не тебе, а господам полковникам. Но не унывай особо. Будет и на твоей улице праздник.

Сказ о том, как хохол москаля дурил

Железнодорожный районный суд Екатеринбурга рассмотрел уголовное дело в отношении В. С. Федоренко. Приговор вступил в законную силу и есть смысл об истории рассказать. История типична. Когда все чем-нибудь торгуют, когда рисковые люди ходят по узкой грани между законом и беззаконием, чаще всего срываются и оказываются…

…Вадиму Сергеевичу Федоренко жить бы да жить на плодородной родной украинской земле, выращивать наливные яблочки и продавать своим российским братьям-славянам, благо у последних из-за климатических условий не очень-то сады цветут.

Ан нет! Он избрал иной путь – путь купли-продажи, то есть перепродажи того, что произведено совсем другими. Решил так: пусть москали распроклятые горбатятся, им спину гнуть привычно, а он станет российскую валюту загребать чистыми и не натруженными руками. Посидел так денек, другой. Посоображал. Почесал в затылке. И надумал. В голове созрел гениальный план. Надо было только его осуществить.

Август. Федоренко узнает, что его землячка по Запорожью мечтает сбыть с рук «Таврию». Федоренко тут как тут, явился пред светлые очи владелицы сего транспортного средства. Поторговались, погуторили про жизнь и ударили по рукам. Карбованцы – панночке Кочерженко, а документы на авто – пану Федоренко.

Правда, некоторые документы были какими-то странными: по ним получалось, что никакой купли-продажи и в помине не было. А что же тогда было?

Теоретически, всего лишь передача во временное пользование машиной по доверенности в целях свершения турпоездки своим ходом до Екатеринбурга.

На таможне, пересекая границу России (за рулем сидел некий Белан, якобы, автотурист, нанятый тем же Федоренко) проблем не было: очередной любитель путешествий, решивший своими глазами поглядеть на далекий и загадочный седой Урал, не мог вызвать подозрений.

В режиме «временный ввоз» «Таврия» через четыре дня благополучно прибыла в Екатеринбург, где остановилась на отдых на автостоянке по улице Пехотинцев.

Пока все шло гладко, то есть законно. Если, конечно, судить с формальной точки зрения. Потом же…

Тот же самый автомобиль, то есть «Таврия», в одночасье становится собственностью Федоренко. Если отправляясь из Запорожья Федоренко и Белан были вроде как временные пользователи, то в Екатеринбурге, как по мановению волшебной палочки, всё становилось наоборот.

Значит, Федоренко становится собственником машины. Следовательно, Федоренко с такой машиной может совершать любые операции. И вскоре сделал все, что хотел. Нашел И. Ф. Быкова и «загнал» ему машину.

Автолюбитель, сталкивавшийся с куплей-продажей транспортных средств, удивится: зачем Быков делал эту покупку, неужели он не знал, что его приобретение никто не зарегистрирует?

У Быкова «Таврию» зарегистрировали в ГИБДД на полном законном основании, поскольку были представлены все необходимые документы. И никаких сучков или задоринок!

Мистика? Нет. Взятка? Нет. Тогда что же? А то, что Федоренко – тертый калач и не бросается в воду, не зная броду. Он предусмотрел все, чтобы придать своему мелкому бизнесу видимость законности.

Украина – это государство, где все продается и все покупается. Поэтому Федоренко не составляло особого труда за небольшую мзду в своем родном Запорожье заполучить незаполненные, но с печатями и подписями, бланки-счета одной коммерческой фирмы, специализирующейся на торговле автотранспортом. Так что в Екатеринбурге Федоренко оставалось лишь внести нужные реквизиты, и сделка приобретала законную форму.

Ну, хорошо, скажут знатоки, воспользовался документами не очень порядочной фирмы – это вполне возможно, в том числе и в России. Однако этого мало. Ведь «Таврия» прибыла в Россию не как товар, а как туристическое транспортное средство, следовательно, не подлежит продаже. Необходимы таможенные документы, подтверждающие законность ввоза в Россию этого товара.

Россия – это пока то государство, в котором можно все продать и купить. В этом смысле между двумя славянскими народами много общего (и напрасно они обзывают нас москалями) и было бы грешно не видеть родства.

Федоренко отлично это знал. Так что среди документов на автомобиль, купленный Быковым, имелись те, что выданы таможней. Правда, не той, через которую проходила машина в турпоездке на Урал, а другой, Белгородской. Видимо, с ней было легче договориться: штабс-капитана Верещагина на месте не было, а другим таможенникам за державу Российскую обидно не было.

Короче говоря, у Федоренко имелись в наличии и пустые, незаполненные таможенные документы, также с печатями и подписями.

Федоренко сбыл не одну машину «Таврия», а несколько. Тем же способом. Фирма действовала без сбоев. И только чистая случайность на время приостановила предпринимательскую деятельность.

Прибыльным бизнесом занимался Федоренко. Было у него два реальных источника доходов.

Во-первых, за счет разницы цен в Запорожье и в Екатеринбурге. Там сбыть по хорошей цене «Таврию» невозможно. У нас берут за милую душу и дают хорошие деньги.

Во-вторых, за счет неуплаты таможенных сборов: с каждого автомобиля он клал по десять с половиной тысяч – не карбованцев, а весомых российских рублей.

Стоп, теперь скажем, за что же судили Федоренко, гражданина соседнего, не совсем дружественного к москалям государства: за уклонение от уплаты таможенных сборов, которые в общей сложности вылились в кругленькую сумму.

Лопнула еще одна фирма, специализирующаяся на мошенничестве. Федоренко осужден и, наверное, на какое-то время приостановит свою бурную предпринимательскую деятельность.

Однако остаются при исполнении наши славные стражи экономических интересов России – таможенники Белгородской таможни. Это же они снабдили украинского «бизнесмена» чистыми подлинными таможенными документами. Впрочем, они как бы ни при чем. Пока, во всяком случае.

Светлой души паренек

Зал заседаний Октябрьского районного суда. Людей – единицы. Да и те, судя по всему, заявились сюда не по доброй воле, а по крайней необходимости, – свидетели и потерпевшие, представители защиты и обвинения.

Но вот в зал входят конвойные: они доставили своего подопечного, героя сегодняшнего дня.

Идет неспешное водворение в клетку из толстых металлических прутьев, где «героя» ожидает скамья подсудимых – это его законное место по крайней мере на несколько дней. В полупустом зале особенно неприятен звук бряцающих наручников. Адвокат, пользуясь минутной паузой, общается с подзащитным. Прокурор углубленно изучает какие-то записи.

– Встать! Суд идет! – Звучит женский голос.

Председательствующий на этом процессе и народные заседатели занимают свои судейские кресла.