Сквозь призму права. Судебные очерки, статьи, эссе - Геннадий Мурзин

Представь, читатель, двое из трех осужденных – Водянов и Зайнуллин – оказались на свободе сразу же после вынесения приговора, а третий, Городовиков, скоро вернется на свободу. Всем им пошел в зачет срок пребывания в СИЗО.

Городовиков получил срок чуть-чуть больше своих товарищей. Но по причине, о которой расскажу в другой раз и в другом судебном очерке. Потому что это будет уже совсем другая история, никак не связанная с нынешней. Так мне кажется. Хотя… Как ведь посмотреть и с какой стороны зайти…

«Гора» родила мышь…

«Разгулялась тройка борзых» – так называется один из моих судебных очерков. Речь в том очерке идет (помните, я обещал вернуться к некоторым героям?) о том, как начальник линейного пункта милиции на станции Дружинино Водянов, его подчиненный, командир отделения Зайнуллин, а также их ближайший дружок коммерсант Городовиков опоили (в пиво вкатили лошадиную дозу демидрола) офицера милиции Кланифова, завладели его табельным оружием и боеприпасами. Полураздетого и невменяемого Кланифова на грузовике увезли за поселок Атиг и сбросили в сугроб (дело происходило в конце января).

Кланифов родился, очевидно, под счастливой звездой, поэтому ему крупно повезло, – не замерз, а остался жив. Но в этом заслуги «тройки борзых» не было никакой.

В том судебном очерке я обронил фразу о том, что Городовиков знал несколько способов заколачивания денег. Один из них явный или легальный – это торговля спиртными напитками на перроне станции Дружинино. Для успешного занятия этим видом бизнеса крайне необходимой была теснейшая связь с транспортной милицией. Эта связь, судя по всему, в конце концов переросла в дружбу, которая приносила «коммерсанту» неплохие дивиденды.

Другой способ (не столь явный и не совсем легальный) выпал на свет по воле случая.

Автор этих строк намеренно делает акцент на случайностях. Увы, но факт: большинство преступлений раскрываются не благодаря кропотливой оперативной деятельности милиции, а вопреки их полному бездействию. А иногда (как ни звучит парадоксально) вопреки милицейскому прикрытию. Тут-то, видимо, и зарыта собака низкой раскрываемости преступлений.

В самом деле, ну возможно ли было предъявить обвинение Городовикову по статье 93—1 Уголовного кодекса (прежнего, так как история эта, повторяю, на самом деле имела место очень давно, еще до вступления в законную силу ныне действующего УК РФ) до того, как Водянов оказался в СИЗО? Нет, никак!

Очень важно познакомить читателя с содержанием статьи 93—1: «Хищение государственного или общественного имущества в особо крупных размерах, независимо от способа хищения, – наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества, со ссылкой или без таковой или смертной казнью с конфискацией имущества».

Но даже тогда, когда Водянов («крыша») и Городовиков пребывали в «казенном доме» и уже ничто, кажется, не мешало правоохранительным органам развернуться вовсю, и дело довести до логического конца…

Давайте попробуем разобраться, что же такое нагородил Городовиков, что пред ним замаячила «вышка».

В самом деле, «гора» родила мышь. Да и не мышь вовсе, а хилого такого мышонка. Почему?

Середина сентября. Миша Городовиков и Костя Светин (два сапога – пара) вышли на «охоту». В качестве охотничьего хозяйства они избрали по обоюдному согласию территорию станции Солдатка, являющейся пограничной между Свердловской и Горьковской железными дорогами.

Сумерки сгустились быстро. Редкие и не очень яркие фонари засветились над путями.

Охотники сначала затаились, выслеживая добычу, а затем, почуяв поживу, кинулись на взятие одного из крытых вагонов стоявшего на путях грузового состава. Их здесь было много, но они выбрали именно этот.

Видимо, по случаю. Опять же случайно железнодорожники не заметили, что возле вагона появились две суетящиеся тени.

Охотнички же, без излишней нервозности, сорвали пломбу на одной из дверей, отодвинули ее, забрались в вагон и выгрузили на междупутье не одну, не две, а два с лишним десятка коробок со швейными машинами «Чайка-143» Подольского завода.

Охота оказалась удачной.

Трофеи добыты. Оставался пустяк – доставить домой. Решили воспользоваться услугами все того же железнодорожного транспорта.

Отыскали в одном из составов, который должен был следовать в сторону станции Дружинино, пустой полувагон, погрузили все добытые коробки, уселись сами и покатили. Перед станцией Дружинино грузовой поезд с нашими «пассажирами» остановился. Здесь обычно все поезда тормозят. И даже эту специфическую особенность Миша и Костя знали отлично. Они быстренько выгрузили свои трофеи. А оттуда без особых хлопот доставили в гараж Светина – на временное хранение.

Хранились там швейные машины действительно очень короткое время. Помните, читатели, как обстояли тогда дела на товарном рынке? Это сейчас – приходи в любой магазин и бери любую швейную машину – от импортной до отечественной. Тогда же, хотя переход на рыночные рельсы уже начался, однако на прилавках магазинов все еще хоть шаром покати. Значит, добытчикам не составляло никакого труда реализовать все швейные машины. Покупателей не смущало даже отсутствие документов на товар.

Городовиков и Светин полюбовно разделили выручку. Все складывалось замечательно. Еще бы! Где еще можно так много и столь быстро заработать? На водке? Тоже, конечно, бизнес ничего, но все равно не то, нет, не то.

Оставлю на время приятелей, празднующих отлично осуществленную охоту за тем, что плохо лежит, и вернусь к вагону, который малость попотрошили.

Он, то есть вагон, в составе поезда благополучно прибыл на станцию Дружинино. Здесь приемщики поездов обнаружили у одного из вагонов открытую дверь. Составили акт. Закрыли дверь, опломбировав ее. И отправился вагон дальше, к месту назначения – до станции Первоуральск.

Здесь получатель (местная торговая фирма) при вскрытии вагона и в присутствии представителя транспортной милиции установила факт отсутствия в вагоне 25 коробок. Составили коммерческий акт по всей форме.

По факту столь масштабного по тем временам хищения, как водится, возбудили уголовное дело. Но вскоре производство по нему приостановили. По словам следователя Ф. Габдрахманова, «установить лиц, совершивших хищение швейных машин и принадлежностей к ним, не представилось возможным».

Все так просто – похищено имущество в особо крупном размере (Статья 93—1 УК РФ), а приостанавливается так, будто у соседа украли курицу.

Следователь Габдрахманов предполагал, что хищение совершено на участке оперативного обслуживания Горьковской железной дороги (правильно предполагал!), но доказать этого не мог, так как в материалах дела, поступивших к нему из линейного пункта милиции станции Первоуральск, отсутствовали пломбы станции Дружинино.

Куда могли закатиться эти злополучные пломбы? Кто «закатил», тот пусть и вернет: Это же крайне важные вещественные доказательства и они никак не могли бесследно исчезнуть. Если, конечно, в милиции есть хоть какой-то порядок.

Ну и дела! Одни милиционеры запросто теряют улики, другие столь же легко на этом основании на преступлении ставят крест.

Удивляетесь, читатели? Не надо! Рано! Тут есть вещи похлестче.

Итак, факт проникновения в вагон и хищения из него ценных вещей, как говорят в таких случаях, налицо. Впервые это обнаружено на станции Дружинино, то есть там, где действует линейный пункт милиции.

Должны были о случившемся официально известить начальника этого пункта Водянова? Ну, наверное, должны были. Обязан был знать Водянов, что где-то поблизости от него совершено преступление и что по сему факту ведут следствие? Ну, наверное, обязан был знать. Если, конечно, в транспортной милиции есть хоть какой-то порядок.

Рискну предположить: начальник линейного пункта милиции на станции Дружинино был официально (подчеркну – официально, а не по слухам) извещен о случившемся. А коли так, то по должности своей должен был предпринять оперативные меры по розыску преступников, их задержанию и препровождению туда, куда надо, – к следователю, а уж тот решит, что с ними дальше делать.

В уголовном деле я не нашел документов, подтверждающих факт деятельности Водянова в этом направлении. Зато обнаружил нечто любопытное.

Некий А. Сухой приехал к Светину и приобрел у него пять швейных машин в сборе и две головки к швейным машинам. Он их перепродал своим знакомым, а одну оставил себе.

Цитата из обвинительного заключения, которое, конечно же, появится, но гораздо позднее:

«Через некоторое время к нему пришел Городовиков и сказал, чтобы он спрятал швейную машину, – она похищена из подвижного состава. Затем Сухого вызвал Водянов и расспрашивал о швейных машинах. Сухой рассказал все обстоятельства, при которых он приобрел швейные машины и головки у Светина. Водянов беседу никак не оформил письменно: ни в форме протокола допроса, ни в форме объяснения… Сухой пошел к Светину и тот подтвердил, что швейные машины и головки к ним действительно похищены из подвижного состава».