Неприкаянный 3 - Константин Георгиевич Калбанов

линию обороны на правом фланге. Последние так и остались за нами, несмотря на неоднократные штурмы и большие потери со стороны самураев.

Кондратенко не был бы самим собой, если бы не организовал ряд контрударов. Однако несмотря на всю решительность действий и храбрость защитников крепости, отбросить самураев не получилось. Впрочем, уже одно то, что вышло их остановить, а им удалось выйти к непосредственным крепостным укреплениям только в двух местах, уже немало.

Протяжённость фронта на сегодняшний день составляла порядка двадцати вёрст. И наши войска вроде как встали там намертво. Конечно нет непреступных позиций. Но благодаря активной обороне на подходах, у защитников Артура появились дополнительные месяцы на возведение крепостных укреплений, и я очень надеялся, что они использовали эту возможность с умом.

Впрочем, надеюсь через трое суток я и сам узнаю, как там обстоят дела на самом деле.

Глава 6

Глазомер, быстрота, натиск

Шли довольно ходко «Катарина» могла свободно выдавать пятнадцать узлов, а потому имела экономичный ход в десять. Для «Ската» это конечно несколько многовато, но в общем и целом перерасход не столь уж и велик. Да и до Артура не так чтобы и далеко, всего-то чуть больше пятисот миль. С запасом хода лодки совсем не критично.

Впрочем, в нашем случае перерасход топлива всё же получился побольше, хотя и не сказать, что так уж серьёзно. Мы ведь не тупо пёрли по прямой, а систематически проводили учения. Отрабатывали всплытие и погружение, выходили на атакующий курс.

Ползунов пошёл нам на встречу, и согласился на совместные учения изображая из себя судно мишень. Мы набирали ход, отбегали в сторону, погружались и проводили учебную атаку. Разумеется, без пусков мин. При этом матросы с транспорта во все глаза пытались нас обнаружить, а мы проделать всё скрытно. И даже каждая четвёртая атака была успешной. А с моим глазомером, я надеюсь, торпеды непременно попали бы в цель.

Правда, когда нас обнаруживали и начинали манёвр уклонения, с последующим увеличением скорости, чтобы уйти в отрыв, мы уже ничего поделать не могли. Ломали голову с Налимовым, над прокладкой курса, чтобы всё же настигнуть цель. Отрабатывали различные манёвры по выходу на позицию атаки, минимизируя возможности Ползунова к противолодочным манёврам.

И если мы думали, что играем в одни ворота, то ничуть не угадали. Как оказалось, сам капитан так же с увлечением отдался этому занятию, ведя свои наблюдения и записи. Иннокентий Петрович без дураков, работал над тактикой противолодочных манёвров и обороны. Слишком молод? Офицер Добровольного флота и не имеет боевого опыта? Всё это да. Но кто сказал, что от этого его предложения гроша ломаного не стоят?

Ерунда всё это. И как по мне, то за трое суток, что мы провели в пути, он на сегодняшний день стал самым опытным в плане противодействия подводным лодкам. Ну, хотя бы потому что мы старались не за страх а за совесть. Ну и подводников опытнее нас сегодня тоже нет. И в том числе, благодаря кое-каким запомнившимся мне уловкам. Местные ведь до этого будут доходить постепенно методом проб и ошибок, платя за новые знания цену кровью. А я просто запомнил в своё время. Причём даже не специально, а краем сознания и как-то походя.

Все эти телодвижения привели к задержке в пути? Так и есть. Но во всём есть свой смысл. Подходить к Артуру ночью это верный путь оказаться принятым за брандер и отправиться на морское дно. Чего мне откровенно не хотелось. Некоторая же задержка позволяла подойти к крепости светлым днём, весело помахивая платочками…

— Ваш бродь, с «Катарины» передают, что наблюдают на горизонте дымы, — доложил мне Казарцев, заступивший на вахту на ходовом мостике.

Мы уже приближались к Артуру, до которого оставалось порядка двадцати миль. Так что, дымы с большой долей вероятности означают японские корабли, несущие дежурство на блокирующей линии. Остаётся понять, миноносцы или крейсера. Лично я склоняюсь к первому, но кто его знает, чем это может быть на самом деле.

— Рулевой, лево тридцать, ход двенадцать узлов, — приказал я.

Тот отрепетовал, и я тут же услышал как обороты моторов увеличились, а сами они заревели в более высокой тональности. Скорость начала постепенно увеличиваться, а мы сближаться с пароходом. Казалось бы до цели недалеко и лучше выжать из машин всё возможное и на полном ходу устремиться к крепости. Но тогда «Скату» не угнаться за «Катариной», и как результат у нас не получится защитить транспорт. Мне же не нужна попытка. Я твёрдо намерен доставить груз в крепость.

— Иннокентий Петрович, придерживайтесь намеченного курса, и по первому требованию ложитесь в дрейф. Остальное предоставьте нам, — когда мы сблизились, вооружившись рупором прокричал я с Ползунову.

— Ясно. Всё сделаю. Но и вы уж постарайтесь. Не хотелось бы оказаться в плену. Мне на ходовом как-то больше нравится, — ответил тот.

— Не стану возражать. Вы на ходовом мостике смотритесь гораздо лучше, — подбодрил его я, и взяв телефон уже на центральный пост. — Право сорок пять.

— Есть, право сорок пять, — послышался в трубке голос штурмана.

— Абордажной команде и комендорам приготовиться к бою, — продолжал я отдавать приказы.

— Есть, абордажной команде и комендорам приготовиться к бою, — откликнулся Налимов.

— Приготовиться к минной атаке, — и не думал униматься я.

— Есть, приготовиться к минной атаке.

Мы успели отойти от «Катарины» и выйти на параллельный курс, когда к нему наконец приблизились два японских миноносца. Я имел возможность наблюдать на ними прикрываясь корпусом парохода, и подняв перископ, что позволяло смотреть поверх палубы транспорта.

— Лево восемьдесят пять. Самый полный, — скомандовал я, когда японцы достаточно приблизились.

Все три люка «Ската» уже задраены, и как только мы повернули, начали погружаться, убрав перископ, и перейдя на электротягу. Манёвр прохода под «Катариной» нами отрабатывался неоднократно, так что особого волнения мы не испытывали, а вот по поводу всего остального… напряжение в лодке было таким, что казалось воздух сгустился и его можно пластать ножом.

— Ложкин, орудие на четыре часа, — приказал я в гарнитуру, связавшись с плутонгом револьверной пушки.

— Есть орудие на четыре часа, — отозвался тот.

Сорокасемимиллиметровой пятиствольной пушкой Гочкиса можно управлять прямо из лодки, не выходя на палубу. Впрочем, я об этом уже говорил. Вот мой лучший комендор сейчас и приготовился забросать гранатами палубу одного из миноносцев. Что же до второго, то его я намерен атаковать торпедами.

Гулкий звук винтов грузовика доносящийся сквозь корпус лодки всё усиливался. В какой-то момент он достиг максимума и начал постепенно