Неприкаянный 3 - Константин Георгиевич Калбанов

До корейского пролива мы добежали легко. В пути ещё и учения проводили, как по погружению с всплытием, так и по борьбе за живучесть. Да много ещё чего. Мои знания в подводном деле весьма поверхностны. Я же не изучал его намерено. Так, что-то видел слышал или читал, никакой системы и вдумчивого подхода. Поэтому и сам теперь учусь.

В этой связи и мои первые разочарования. Я-то думал разверну настоящую охоту на японцев, благо имел запасные четыре торпеды. Даже один потопленный транспорт, это существенный вред. Но не тут-то было. Занять позицию для атаки оказалось делом не таким уж и простым. Здесь и низкая скорость в подводном положении, и то простое обстоятельство, что грузовые суда это ни мишени на полигоне. О наших подводных лодках японцам уже известно, «Форель» всё же засветилась, и противник организовал на судах довольно неплохую службу наблюдения. Во всяком случае, нас они замечали вовремя.

Несколько попыток атаковать суда оказались неудачными. Нас обнаруживали и отворачивали в сторону. Под водой нам за ними было не угнаться, а стоило всплыть в надводное положение, как по нам открывали огонь. С нас, если что, и малокалиберных дыроколов за глаза. Я конечно мог потопить грузовики и с помощью пушки, благо у меня вполне себе полноценные фугасы. Но снарядов не так чтобы и много, а потому решил их приберечь…

Вот и эта попытка оказалась неудачной. Обнаруживший нас крейсер предпочёл податься в бега, яростно обстреливая. Действенных мер против подводных лодок пока ещё не существует. Разве только противоминные сети, маневрирование, да разворот кормой. Современные торпеды пока ещё достаточно лёгкие, чтобы отклонять их с курса потоком воды от винтов.

Мы прошли под водой миль двадцать, после чего пошли на всплытие, всё время осматриваясь в перископ. Море было чистым, и дальше двинулись в надводном положении, переведя электромоторы в режим генератора. Вообще-то таких двигателей двойного действия пока не существует, и те, что на борту «Ската» переделывали согласно моим указаниям.

Перископ подняли на максимальную высоту, и сигнальщики осматривают отодвинувшийся горизонт в поисках новой цели. Бесполезное занятие? Ну, это как сказать. Известие о том, что в Корейском проливе шастает подводная лодка непременно всполошит японцев и заставит их собирать транспорты в караваны, которые они будут проводить под охраной. А это внесёт определённые трудности в поставки.

— Признаться, Олег Николаевич, не думал, что подводная охота будет сопряжена с такими трудностями, — поднявшись на ходовой мостик, чтобы вдохнуть свежего воздуха, произнёс Налимов.

— Если честно, то я и сам думал, что стоит нам появиться в районе активного судоходства, как мы начнём собирать трофеи один за другим, — хмыкнув согласился я со штурманом.

При этом не отводил взгляда от забавляющихся на палубе матросов. С устройством крышек над нишами с торпедами, места стало больше и саму палубу мы покрыли резиной, чтобы не так скользило. Однако, я всё же не стал пренебрегать как спасательными жилетами, так и страховочными поясами, которые крепились за леера.

Раздалась трель боцманской дудки и громогласный голос Харьковского возвестил.

— Смена! Давай, шевелись, телячья немочь. Покурили дайте и другим подымить свежим воздухом.

При этих словах, я невольно улыбнулся. Хотя и не стал делать замечания. В лодке курить запрещено, только когда посменно выходят на свежий воздух. Вот и получается, что одновременно получается и проветриться и потравиться. Впрочем, о вреде табака в этом мире пока не задумываются, где-то его даже находят полезным. Да чего уж там, если кокаин и героин проходят лекарственными препаратами.

Часа через два нахождения на раскачивающемся ходовом мостике раздался зуммер телефона. Он появился тут моими стараниями, чтобы иметь прямую связь с центральным постом, а не перекрикиваться всякий раз через люк рубки. Под него тут даже герметичную нишу предусмотрели, главное не забыть плотно закрыть крышку.

— Слушаю, Кошелев, — принял я трубку у Налимова.

— Господин командир, по пеленгу сто пятьдесят три наблюдаю дымы, — доложил сигнальщик.

Казарцев сейчас дежурит у поднятого перископа, и видит то, что нам отсюда не рассмотреть. Высота в двенадцать сажен однозначно рулит, против полутора.

— Курс сто пятьдесят три. Самый полный, — приказал я, и не думая спускаться вниз.

— Есть курс сто пятьдесят три. Самый полный, — отозвался Казарцев.

— Андрей Степанович, всех вниз. Крышки люков задраить, — приказал я боцману.

— Есть, всем вниз, крышки люков задраить, — отозвался Харьковский.

— Полагаете, что в этот раз получится? — с явным сомнением спросил Налимов.

— Если долго мучиться, что-нибудь получится, Пётр Ильич. А вообще, мы сейчас нарабатываем бесценный опыт, который впоследствии сослужит хорошую службу нашим товарищам.

— Хотелось бы уже кого-нибудь достать. А то болтаемся в проливе уже вторые сутки и всё без толку.

— Думаете, что только вам обидно, — хмыкнул я.

Двигатели заработали громче набирая обороты, и «Скат» начал понемногу набирать ход. Погода стоит свежая, и волны лишь изредка добирались до прорезиненной палубы. Но с увеличением скорости стали прокатываться куда чаще, а порой нос врезался в волну, обдавая брызгами ходовой мостик. Но мы со штурманом всё же не спешили укрываться в утробе лодки. Да, свежо, сыро и зябко, но это куда лучше спёртого воздуха внутри отсеков.

Сколько ни продувай, а от этого избавиться никак не получается. Постоянные запахи раскалённого металла, электролита, машинного масла, человеческих тел. Хорошо хоть мне как-то попались на глаза типовой перечень продуктов и рацион на подводной лодке. Как результат, удалось наладить сбалансированное питание личного состава, и минимизировать выработку газов. Не то, мы развели бы такой пердёж, что мама не горюй. Спасибо «Форели» на которой во время длительного похода пришлось помаяться вздутием живота. Вот тогда-то я и вспомнил об этом.

Примерно через полчаса мы наблюдали дымы уже с мостика. Я вынужден был спуститься в центральный пост, и воспользоваться перископом, чтобы определить курс судна и скорректировать наш. Мы опять пережигали топливо, понятия не имея под каким флагом идёт наша цель. К слову, пять из встреченных нами были иностранцами, с которыми я и не подумал связываться. А то может выйти себе дороже. Просто отмечал в бортовом журнале, что для досмотра на предмет контрабанды не имел возможности. Так оно куда проще.

— Японский транспорт, — удовлетворённо констатировал я. — Курс сто восемьдесят градусов. Самый полный ход.

Ещё через двадцать минут, я приказал погрузиться, едва скрыв под водой рубку, которая то и дело выглядывала из волн. Нас изрядно качало, но я и не думал уходить ниже, где эта болтанка прекратилась бы. И всё ради того, чтобы