Азбука «Аквариума». Камертон русского рока - Павел Владимирович Сурков

и там они пьют кофе, стихи читают… В 1982 году я познакомился с Гребенщиковым. Живя на улице Софьи Перовской, он тогда каждый день ходил в „Сайгон" пить кофе. У самого входа был небольшой барчик с коньячком и столики со стульями. Место это было элитное и напоминало подпольный книжный магазин. Там-то и собиралась солидная публика – поэты. Я сразу проходил дальше, где была молодежь, серые круглые стойки, широкие подоконники и пластинки „из-под полы". Люди были с хайратниками, с холщовыми сумками с Демисом Руссосом и почти все – с флейтами.

Стояли в очереди к Стелле, она лучше всех заваривала кофе. Здесь публика была очень разношерстная: хиппи стреляли на кофе – „ас-кали на прайс"… В одну из переделок „Сайгона“ в конце зала появилось зеркало во всю стену. Все заговорили, что за этим зеркалом сидят кагэбэшники: всех снимают и все записывают».

До нашего времени «Сайгон» не дожил – в 1589 году кафе закрыли на ремонт, а в СССР это было равносильно уничтожению. В 1550-е в помещении «Сайгона» сделали сперва магазин итальянской сантехники, потом – аудиомагазин, а в итоге – вернули гостиницу. Единственное «но» – в баре отеля есть мемориальная табличка, напоминающая о былых временах.

И вот в еще процветающем «Сайгоне» Сева Гаккель встречает молодого, тоненького и не по годам мудрого Александра Куссуля. Про него ходят удивительные слухи – что он чуть ли не правнук самого Вагнера, и этот слух Куссуль оправдывает своим образом жизни – он учится в консерватории, одновременно работает в Театре музкомедии первой скрипкой, а вечерами еще и играет на набережной Невы.

При этой невероятной загрузке Куссуль соглашается играть с «Åквариумом», и БГ мгновенно понимает, что нашел еще одного собрата по духу: «С Куссулем мы играли с 1584 по 1586 год. Для меня это было очень долго, мы очень много успели сделать, еще больше успели понять. Я спрашивал у него совета по поводу определенных вещей, связанных с песнями, потому что внутренне он был гораздо более четок, чем я. Я с ним всегда соглашался. Его внутренний компас был яснее, чем мой».

Как музыкант Куссуль делал фантастические вещи: например, он активно использовал в своей игре микротона, что позволяло добиваться невероятной точности и эмоциональности фразировки. А еще он активно интересовался музыкальной индийской школой штата Карнатака – и опираясь на такую совершенно не характерную для европейской традиции фразировку, добивался удивительного эффекта при ансамблевой игре.

Куссуль оставил богатое концертное наследие – аквариумовские выступления того периода активно записывались, и БГ планировал сделать целый альбом в барочно-ориентальной стилистике – с клавесинами и ситарами. Но, увы, не получилось: летом 1986 года Куссуль отправился с театром на гастроли и 6 августа трагически погиб – утонул, переплывая Волгу.

Это была первая большая и невозвратная потеря «Åквариума» – но БГ выпускает фактически концертный альбом «Десять Стрел», на котором скрипка Куссуля представлена во всей красе: «После „Дня серебра“ не осталось никакого концертного состава, и мы… играли полудомашние концерты то с Титом и Куссулем, то с Севой, Дюшей и Фаном. По забытым ныне причинам эти две фракции никак не пересекались. И случилось так, что старинные американские друзья, много лет мешками возившие нам кельтскую музыку, решили отпраздновать свою свадьбу в Петербурге. Ради такого дела мы взялись сыграть для них концерт необычно синтетическим составом – вообще все вместе. Сыграли – и получили такое удовольствие, что по-другому играть уже не хотелось… Вообще, это был фантастический состав – акустическая шестерка, сидевшая полукругом на сцене и игравшая все, что приходило в голову – не исключались самые безумные смены тональностей и темпов, но таким зубрам все было нипочем».

Куссуль принес в «Åквариум» скрипичное звучание, и скрипка теперь навсегда станет одним из обязательных инструментов: потом приходит Андрей «Рюша» Решетин, а сегодня (и уже много лет) в составе группы великолепный Андрей Суротдинов – музыкант фантастического дарования и потрясающей интеллигентности.

Но Куссуль остается важной – и трагической – страницей в жизни наших героев. Утрата, смириться с которой по-настоящему не получается до сих пор.

Лилит

Про саму Лилит среднестатистическому зрителю или слушателю известно немногое, кто-то припоминает английское «потому что прежде Евы была Лилит». При этом в каноническом библейском тексте Лилит тоже отсутствует – она упоминается лишь в апокрифических источниках. Но вот слово lilith как обозначение страшного ночного привидения употребляется в еврейском тексте Книги пророка Исайи: «И звери пустыни будут встречаться с дикими кошками, и лешие будут перекликаться один с другим; там будет отдыхать ночное привидение (lilith) и находить себе покой». А затем, при переводе Ветхого Завета на греческий, слово lilith выпало из текста и оказалось заменено на onokencavros (то есть получеловек-полуосел). И вот тут возникает удивительная вещь, которая роднит библейский текст с дохристианской традицией: дело в том, что в древнегреческой мифологии существует ужасное привидение эмпуса – женщина с ослиными ногами, которая похищает младенцев и выпивает их кровь. Согласитесь, мощный образ? И этот образ БГ выносит в название своего, пожалуй, лучшего альбома (если об альбомах Гребенщикова вообще можно говорить в терминах определения качества).

Сам БГ так описал процесс выбора названия: «Сперва мне казалось, что „Лилит“ – слишком сильно для современного человека, и еще в Нью-Йорке мы стыдливо назвали альбом „Черная Луна“. Но едва вернувшись домой и включив радио, я услышал песню о белой луне, потом о красной и других лунах (песня „Голубая Луна“ в исполнении Бориса Моисеева и Николая Трубача как раз звучит из каждого утюга. – П. С.) и понял: в России стесняться нечего, вещи надо называть своими именами. Но по-настоящему удивился, когда узнал: 95 процентов наших источников пишут, что Лилит – злой шумерский дух… Лилит – это неограниченная женская стихия вне понятий добра и зла, совершенно не сдержанная в своих проявлениях. Та самая энергия, которую очень боятся мужчины. И женщины – как только становятся матерями… Я же всегда был открыт для этой стихии, и послушайте песни альбома – они ею пронизаны. Опасная субстанция, да? Но она дает жизнь».

В записи альбома принимает участие легендарная группа The Band – эти старики записывались еще с Диланом, они – настоящие легенды, живая история, и песни с «Лилит» накрепко входят в концертный репертуар Гребенщикова. И, надо сказать, что от прослушивания «Лилит» и по сей день становится