Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России - Андрей Алексеевич Нечаев

и демократической форме государственного устройства стратегически не существует. Полагаю, опыт Северной Кореи убедителен.

Пока, с поправкой на отмеченные выше негативные изменения экономической политики в последнее десятилетие, мы можем в целом говорить о преимущественно рыночном характере российской экономики. И именно ее адаптивные возможности позволили менее болезненно пережить новые условия. Хотя в 2022 – начале 2023 года налицо был экономический спад, его масштаб существенно меньше, чем предсказывали многие эксперты в начале украинских событий, а во второй половине 2023-го даже начался восстановительный рост экономики. Правда, его оборотной стороной стала высокая инфляция.

Отмечу, что значительная часть реформ объективно дает результат с точки зрения экономического роста, структурной перестройки экономики, повышения уровня жизни лишь через годы. Исторически несправедливо, что руководители, которые стали политическими бенефициарами экономического роста в нулевые годы, базу которого создали реформы Ельцина—Гайдара, 90-е годы активно ругают. Сейчас у части публики есть определенная ностальгия по СССР. У людей короткая историческая память. И это неплохо, что многие забыли, а молодое поколение и не застало драматический финал краха советской экономики.

В этой связи важно отметить, что в 1992–1993 годах после начала реформ не было массовых протестов, а число забастовок резко сократилось по сравнению с временами конца СССР. Люди понимали, что колоссальная тяжесть и болезненность реформ вынужденная, и видели позитивный результат с точки зрения возможности занятия бизнесом, наполнения полок в магазинах и ликвидации унизительного товарного дефицита. О мудрости российского народа говорят результаты известного референдума весны 1993 года, когда большинство граждан, несмотря на сложность ситуации, высказались в поддержку президента и правительства, включая (и это особенно удивительно и отрадно) поддержку их экономического курса.

При всей сложности сегодняшнего положения страны я испытываю белую зависть к нынешнему правительству, сравнивая его проблемы с ситуацией полного краха, которую получило на руки правительство Ельцина—Гайдара. Искренне надеюсь, что у правительства хватит мудрости и мужества не услышать раздающиеся пагубные советы о возврате к административно-плановой и тем более мобилизационной экономике советского типа. Второго экономического коллапса Россия может не пережить.

19. Судьба реформаторов, или Реформаторы в России долго не живут

Первое правительство реформ во главе с Ельциным было очень компактным. Всего 27 министров, включая трех вице-премьеров (Геннадий Бурбулис, Егор Гайдар и Александр Шохин) и самого Бориса Николаевича. И полномочия каждого члена кабинета были многократно шире, чем у нынешних. Вице-премьеры могли издавать правительственные распоряжения. Зоны ответственности министров также были очень широкими. Например, мне передали под управление дюжину различных ведомств вплоть до «Интуриста» и целый ряд экономических НИИ. Ключевые министры возглавляли правительственные комиссии. Так, мне поручили среди прочего валютно-экономическую комиссию правительства, которая управляла валютными резервами страны. Формально я был замом ее руководителя – Гайдара, но руки у Егора до оперативной работы в ней не доходили. А еще я был сопредседателем с российской стороны семи межправительственных комиссий по сотрудничеству с зарубежными странами, важнейшими из которых на тот момент были комиссии с нашими крупными внешнеэкономическими партнерами – Германией и Италией.

Первое правительство реально было командой единомышленников, и решения принимались и реализовывались очень быстро. О наглядном примере острой ситуации с Дагестаном, когда финансирование программы расселения было организовано за сутки, я рассказывал в прошлых главах.

Однако в компактном виде правительство просуществовало недолго. Под давлением оппозиции и директорского корпуса Ельцин стал активно расширять кабинет министров, включая создание новых ведомств. Наряду с Минпромом были образованы комитеты по отдельным секторам промышленности. Например, комитет по металлургии возглавил Олег Сосковец, ставший через пару лет одним из руководителей правительства. Впрочем, создание некоторых ведомств было связано с появлением у правительства принципиально новых задач в рамках рыночной экономики. Упомяну в качестве примера лишь создание Государственной таможенной службы и Государственной антимонопольной службы.

Число вице-премьеров довольно быстро дошло до десятка. В качестве уступки директорскому лобби, включая ТЭК, должности вице-премьеров получили Георгий Хижа, Виктор Черномырдин, Владимир Шумейко. Заместителями председателя правительства стали также люди из прежней команды Ельцина – Валерий Махарадзе, Михаил Полторанин, Сергей Шахрай. Из гайдаровцев вице-премьерство получил Анатолий Чубайс. Процессы принятия решений стали затягиваться, но ключевые решения в сфере экономики по-прежнему принимала команда Гайдара. К тому же в начале лета 1992 года Егор Гайдар стал первым вице-премьером и исполняющим обязанности председателя правительства.

Честно говоря, лично меня обилие вице-премьеров с их поручениями раздражало, но сильно не обременяло. К этому времени я уже вполне окреп в правительственном кресле, в том числе был включен президентом в президиум правительства и в Совет Безопасности и в основном работал напрямую с Ельциным и Гайдаром. Забавной иллюстрацией этого стало то, что аппарат правительства, во многом унаследованный из советских времен и тонко чувствовавший административный вес каждого, размещал меня на заседаниях правительства первым из министров сразу за вице-премьерами.

Еще при Гайдаре под давлением оппозиции Ельцин вынужден был убрать из правительства Бурбулиса и Полторанина.

После ухода Гайдара из правительства оно стало довольно быстро переформировываться. Сразу вслед за отставкой Гайдара был уволен Петр Авен. Я ушел 25 марта 1993 года. Александр Шохин в конце 1993-го перешел в Госдуму. Позже он ненадолго возвращался в правительство. В 1995-м Александр стал одним из создателей черномырдинской партии «Наш дом Россия» и уже от нее на несколько лет вернулся в Госдуму, став вице-спикером и руководителем российской делегации в ПАСЕ. Параллельно Шохин вместе с Евгением Ясиным и Ярославом Кузьминовым развивал один из главных проектов своей жизни – Высшую школу экономики, президентом которой является с 1995 года. Кузьминов до недавнего времени был бессменным ректором «Вышки», а в 2021 году ушел из ректоров и сменил Евгения Григорьевича на посту научного руководителя университета. Интересно, что Ясин, когда уже стал неважно себя чувствовать, хотел, чтобы я читал курс его лекций. Однако Кузьминов отказал со словами: ты каждую лекцию будешь превращать в оппозиционный митинг.

В 2004 году Александр Шохин стал вице-президентом, а в 2005 году, после ухода создателя Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Аркадия Вольского, – президентом РСПП, который и возглавляет по сию пору. За близость к Путину Шохин попал под западные санкции.

Министр иностранных дел Андрей Козырев также был избран в декабре 1993-го в Госдуму от гайдаровской партии «Демократический выбор России» и некоторое время совмещал депутатство и пост министра (вначале это было разрешено), который покинул в январе 1996 года, вновь избравшись депутатом Госдумы. В 1998 году Андрей пошел работать в американскую компанию «ICN Pharmaceuticals» бывшего премьера Сербии Милана Панича, с которым ему министром пришлось немало взаимодействовать. В 2012-м окончательно переселился в США, где теперь занимается литературным трудом.

Петр Авен – единственный из правительства реформ, кого можно отнести к олигархам в российском понимании этого термина. После