Дочери Лалады. Паруса души - Алана Инош

у неё вообще не было губ. И она сказала это... сердцем? Душой? Каков бы ни был её орган речи, Великий Разум это тотчас услышал, и Онирис в тот же миг затопило такой сладостной благодатью, что она была готова разорваться на тысячи сверкающих искорок-слезинок... Слезинок счастья и любви, восторга и упоения. И хотя слов она не слышала, она знала, что это Великий Разум говорит: «Я тоже люблю тебя, дитя моё».

Но она лишь условно называла это сияющее пространство Великим Разумом. Это могла быть и Великая Душа, и Великое Сердце, и Великое Сверхсознание. Она толком не знала, как его назвать, это понятие просто отсутствовало в её языке, она просто ощущала его всем своим существом, а оно окутывало её со всех сторон. Она была частью его, оно было и в ней как часть её самой. Крошечная искорка-вселенная у неё в груди... В несуществующей бесплотной груди. Частица, в которой всё было ещё более крошечным, чем она сама: крошечные деревья, дома, люди... И, возможно, она сама для них была огромным божеством! Онирис попыталась тронуть, приласкать эту искорку в себе, и из той заструился свет ответной привязанности. Крошечные обитатели её внутреннего мирка были счастливы и довольны, они купались в её любви.  

Она попыталась найти Эллейв, и ей это удалось. Та стояла на палубе и смотрела в подзорную трубу. А вот и Эвельгер... И его боль внутри, от которой она так и не смогла его исцелить. И её захлестнуло отчаянное желание непременно это сделать!

— Осторожно, дорогая, без защиты нельзя, — услышала она голос госпожи Игтрауд. — Как только мы её тебе поставим, ты сможешь работать с болью безопасно.

Онирис тут же ощутила своё тело, которое стояло на коленях в Доме Света перед статуей. Она чувствовала себя как телесное существо, но её не покидало и присутствие Великого Разума, а внутри мерцала искорка её внутреннего мирка. У неё появились губы, которыми она смогла пробормотать:

— Что это... было?

— Ты сама вошла в состояние медитации, дорогая, — ласково ответила госпожа Игтрауд. — Тебя даже учить не пришлось. Ты всё ещё в ней, но уже почти вернулась, потому что чувствуешь тело. В этом состоянии ты даже можешь двигаться, ходить, заниматься своими обычными делами. Это полу-медитация. В ней открывается канал связи, по которому можно общаться на расстоянии с теми, кто также владеет этим способом. Сейчас я приглашу к нам матушку Аинге, это моя духовная наставница. Не пугайся и не смущайся.

Спустя мгновение Онирис услышала голос в голове:

«Здравствуй, дитя моё. Ты оказалась очень способной ученицей, по наитию ты делаешь то, чему обычно нужно специально обучаться. Очевидно, у тебя есть способность черпать сведения из Всеобщего Поля. На этом поле растут цветы знаний... И твоя душа сама находит нужные тебе».

От этого голоса, зрелого и глубокого, текучего, как струйка мёда, Онирис вся обмерла в приятном оцепенении, совсем не испугавшись. Она тут же узнала его: это была та самая жрица, которая проводила их с Эллейв свадебный обряд. Не зная, как нужно отвечать, Онирис произнесла вслух:

— Здравствуй, сиятельная матушка! Да пребудет с тобой Свет Источника!

Матушка Аинге услышала её и ответила:

«И с тобой пусть Он пребывает, дитя. Ты умница. У тебя всё получается! Отвечать ты мне можешь не только голосом, но и мысленно. Этот способ даже быстрее и точнее, потому что опускается этап облечения мыслей в слова».

«А можно спросить, сиятельная матушка?» — попробовала Онирис мысленный способ.

«Слушаю тебя, дитя. Впрочем, я уже знаю твой вопрос. Ты хочешь узнать, что это за внутренний мирок в тебе? Это проекция действительности, маленькая копия реальности. Через неё ты можешь магическим образом воздействовать на окружающий тебя мир. Нужно просто углубиться в неё, нырнуть сознанием, и она станет большой. Ты находишь нужный тебе объект и производишь воздействие... Но тебе это пока рано, дорогая. Тут действительно нужно учиться, по наитию такое не сделать. Но в этом мирке ты можешь найти нужного тебе собрата, а точнее — его проекцию, и, например, извлечь из него боль. Это будет безопасно для тебя, потому что ты работаешь не непосредственно с ним, а с его копией. Это самый надёжный способ. Можно работать и непосредственно с носителем боли, только прежде нужно поставить себе защиту на грудь и руки. Вторым способом можно пользоваться как при личной встрече, так и во сне. Первым способом, через проекцию, ты можешь работать на расстоянии и вообще без встречи. Но он требует гораздо большей сосредоточенности и некоторого навыка. Придётся попрактиковаться. Второй способ, с защитой, ты можешь использовать хоть сейчас. В защите войти в сон, встретиться с носителем боли и исцелить его. Эту защиту Игтрауд тебе поставит на первый раз, а потом ты научишься сама в неё облачаться. Она похожа на доспехи — панцирь на грудь и латные перчатки на руки. Со всеми предыдущими исцелёнными ты работала без защиты, голыми руками и с открытой, уязвимой грудью, вот боль тебя саму и поражала. С каждым новым подопечным твоё сердце покрывалось всё новыми и новыми ранами, и тебе всё тяжелее это давалось. При последнем исцелении ты была на грани гибели, а если бы Эвельгер сам не поставил защиту на свою боль, мы с тобой сейчас не беседовали бы, увы. Он тоже не совсем обычный и кое-чем владеет. Всё ли я рассказала, о чём ты хотела знать? Если тебе ещё что-то неясно, спрашивай».

«О нет, сиятельная матушка, благодарю за твой подробный ответ! — мысленно поклонилась Онирис. — Я очень хотела бы помочь Эвельгеру...»

«Вполне естественно, что тебе захотелось ему помочь, дитя моё! — В голосе матушки Аинге слышалась ласковая и многозначительная улыбка. — Впрочем, не будем забегать вперёд. Завершим нашу беседу на сегодня. Обязательно встретимся позже, и ещё не раз».

«Благодарю тебя, сиятельная матушка!» — снова поклонилась Онирис. Она откуда-то знала, что матушка Аинге не только слышит её, но и «видит» её поклон.

Она обнаружила себя сидящей на ступеньках Дома Света, а вокруг уже сгустился вечерний мрак и зажглись садовые фонарики. Госпожа Игтрауд сидела рядом и с улыбкой смотрела на неё.

— Это... Это было невероятно! — с возбуждённым смехом воскликнула Онирис. — Я сама не знаю, как так вышло!

— Матушка Аинге права, ты необычная девочка, — молвила госпожа Игтрауд. — У тебя большой дар. Дамрад привела в мир не менее великую