История Смотрителя Маяка и одного мира - Анна Удьярова

Но многолетняя привычка к самодисциплине взяла своё, и он бысто и решительно зашагал по дороге. Окрестности в этих местах были довольно однообразные: горные склоны с двух сторон, редкие чахлые лиственницы и сосны, каменистые пригорки, мокрые от растаявшего снега верхушки которых блестели на солнце. Ни одного человека, животного или повозки не было видно, но Тео это не удивляло: он знал, что дорога вела только к Ледяному Замку и к паре заброшенных в горах деревень, так что тут по несколько дней можно было никого не встретить. Только по-весеннему голодные и растрёпанные горные вороны с неизменным снисходительным высокомерием насмешливо приветствовали одинокого путника: «Крр-акх, кр-акх!»

Тео шёл довольно быстро, чтобы скорее добраться до города, но так, чтобы не устать раньше времени. Потом он думал, что, может быть, именно это малодушное желание поскорее прибиться к миру людей его подвело – но, так или иначе, через час ходьбы он увидел в стороне ту же лиственницу у ручья, под которой оказался на рассвете. Не поверив, Тео обошёл дерево вокруг – и готов был поклясться, что именно с этого места он начал свой путь. Но так не могло быть, потому что дорога всё время вела прямо, и бывший слушатель точно знал, что она вела в город.

Он прислонился к дереву и прикрыл глаза. Солнце нежно гладило веки, от коры пахло пробудившимися от зимнего сна соками жизни. Тео зажмурился и подумал, что мог – мог ведь? – что-то перепутать. Тем более если ночью упал и ударился головой – ещё и не такое могло быть. Поэтому он вдохнул полной грудью лиственичной силы, улыбнулся и снова зашагал по дороге.

Когда лиственница показалась на склоне справа в третий раз, сил улыбаться у Тео уже не осталось. Нахмурившись, он положил под дерево свой тёмно-зелёный шарф, подаренный Марионой, и снова отправился в уже знакомое недалёкое путешествие – движимый уже только упрямством учёного.

Верификация удалась – и через полтора часа он уже стоял под лиственницей, задумчиво рассматривая свой шарф, влажный от горной земли.

– Что, никак не выбраться? Это то, что Защитник уготовил отступникам. Тем, кто вечно хочет свернуть с дороги, чтобы быть засыпанным лавиной.

От этого добродушного голоса Тео вздрогнул и едва картинно не выронил шарф. Обернувшись, он увидел, что прямо между ним и дорогой стоит неизвестно откуда взявшийся человек, немного похожий на Плиния. На вид ему было лет двадцать, одежда выдавала скромного сельского поселенца, хотя никаких деревень поблизости не было видно.

Тео нахмурился, а незнакомец как ни в чём не бывало широко улыбнулся и поклонился, прижимая руку к сердцу в приветственном жесте жителей Морской стороны.

– Прошу прощения, меня зовут Фрат, я помогаю тем, кто попал в беду на этой дороге.

Слова и вид человека излучали дружелюбие и желание помочь. Но Тео он почему-то не понравился.

– Отчего вы так уверены, что мне нужна помощь? – спросил бывший слушатель, хотя по его измученному и несчастному виду легко можно было понять, что помощь, а ещё и отдых, ему точно не помешают.

Фрат покачал головой. Горный ветер слегка растрепал его тёплые, как цветочный мёд, волосы, но весь он был как будто из детской книжки о золотых временах Шестистороннего – светлый, счастливый и добрый.

– Упрямый, – покачал головой Фрат с ласковым осуждением. Так, как можно пожурить маленького ребёнка. – Вы все так говорите. Но самые сильные и не самые умные сдаются уже через месяц. Зачем ждать: тебя ведь учили моделировать и делать выводы, а тут все посылки уже даны, никуда не денешься.

Тео почувствовал, как холодный ветер с засыпающих гор осторожно, как любопытный зверёк, пробирается в рукава, и скрестил руки на груди. Он молча смотрел на своего собеседника, надеясь, что сможет разглядеть в его движениях, жестах, в блеске глаз что-то, что поможет понять всё это.

– Ну вот, – снова улыбнулся Фрат, – Защитник милостив. Сюда попадает много таких, как ты, но Защитник никого не оставляет. Что ты думаешь – мы все так же оказались здесь: брели по одной и той же дороге, пока не поняли, что нужно делать.

– А что нужно делать? – со вздохом спросил Тео и почувствовал на губах холодный воздух с земляным привкусом цветочных луковиц, надежно упрятанных под снегом.

Фрат улыбнулся.

– Помнишь притчу о птичках Защитника? – спросил он.

– О тех, которые пели по утрам, когда весь мир погрузился во тьму? Помню, – ответил Тео.

– И как ты думаешь, почему только эти неразумные существа остались, когда всё исчезло? – продолжал Фрат.

Тео удивлённо взглянул на него: как будто и не уходил из Ледяного Замка, беседует с незнакомцем о толковании Жизнеописания.

– Согласно толкователям, потому что это было последнее, что слышал Защитник… – заученно ответил Тео.

Фрат нетерпеливо отмахнулся:

– Ну да, – и, доверительно понизив голос, добавил: – но на самом деле потому, что птички не знали, что мир исчез. Потому что всё, что они знали в своей жизни – радость и свет. А всё остальное – не знали. Не знали, понимаешь? Книжек не читали, – тут он весело засмеялся и подмигнул Тео, как старому другу.

Весенние сумерки медленно поднимались из оврагов и ложбин, смешиваясь с косыми лучами закатного солнца.

– Ну так что, пойдёшь со мной или ещё походишь тут по кругу и мне подождать? – Фрат демонстративно уселся на снег, скрестив ноги.

Тео, измученный враждебными приключениями длинного дня, сдался. Подумал, что даже если новый знакомый хочет заманить его в ловушку, то это поможет отвлечься от бесполезных сожалений, круживших в его голове, как вороны над полем битвы. Не чувствовать запаха разложения и пепельно-кислого запаха гари. Тео словно сидел на холме, наблюдая эту картину, а потом скривился, увидев, как единственный выживший покидает патетическую финальную сцену.

– Пойдём, – Фрат приветливо протянул руку.

В глазах Тео защипало. Показалось, что хрустнула ветка под ногами. Но ничего не было – только белый, с чёрными рваными прогалинами, снег.

Тео резко протянул руку – и провалился в благоухающую темноту. Летние травы, запах свечей Обряда, прилетевший издалека, растерявший по пути свою соляную резкость морской ветер – всё было здесь…

Над ним стояла девочка лет десяти и улыбалась.

– Привет, – осторожно улыбнулся Тео, приподнимаясь на локтях.

Девочка улыбнулась ещё шире и стремительно куда-то исчезла.

Он лежал на чём-то мягком, укрытый колючим шерстяным покрывалом. В комнате, обставленной очень скромно, было чисто и светло. Пахло серебристым шалфеем, свежевымытым деревянным полом и хлебом.

Тео огляделся – комната поплыла. Пришлось лечь обратно и закрыть глаза.

Через некоторое время кто-то осторожно тронул его за плечо, и Тео послушно снова поднялся. Он взял протянутую ему тёплую глиняную кружку, поднёс её к губам и почувствовал густой медовый вкус, от которого стало нестерпимо клонить в