Пути неисповедимых - Алёна Реброва

— А кто она, если не мешок с деньгами!? Два ее веса в золоте — вот и награда! — продолжал кричать Закая, указывая на меня. Потом чихнул, как слишком распалившийся старый пес, и немного присмирел. — Да даже если это твоя личная баба, то ты не имеешь прав болтать, будто я не мог получить от нее свою долю! Еще как мог! Ты — крыса, Цыпленок! Пусть и на вид чище меня, но а все же алчная мерзкая крыса! Я на ненужную тебе половину мог бросить все это, откупиться от Ордена и дом себе состроить, зажить человеком!

— Работай больше, пей меньше, и будет тебе счастье, мужик, — проговорила я, невольно зажимая нос. Смрад в комнате был выносим только первое время, а теперь я начала задыхаться и поспешила открыть окно. — А лучше женись. Женщина из тебя человека сделает…

— Че ты там вякнула, лиса облезлая!?…

— Закая, если тебе будет легче: после суда я получил столько, сколько получил бы за обыкновенное оправдание преступницы, десять золотых, и то с надбавкой за труды, — Арланд переключил вспыльчивого громилу на себя. — Но я сюда не для того, чтобы это обсуждать. Я хотел поговорить про оборотня, которым мы с тобой занимаемся. Стало известно что-нибудь?

— Так я и тебе и выложил все, Цыпленок! — рявкнул мужик. — Ты теперь вне моего доверия, не брат ты мне по оружию больше, понял, Цыпленок!?

— Я оплачу твой завтрак.

— Тогда поговорим внизу! — тем же тоном рявкнул Закая, резко поднимаясь и яростно срывая свою одежду со стула.

Он оделся очень быстро, совсем как в армии. Потрепанная, с неуклюжими заплатами и ужасными швами, но все еще величественная накидка с перьями смотрелась на нем, как свадебное платье от кутюр на цирковой обезьяне.

Внизу Закае подали холодный кусок говядины с квашеной капустой. Даже не посмотрев, что он ест, мужик жадно схватил мясо руками и принялся со зверским видом рвать его зубами.

Я сидела напротив него и с каждой секундой охреневала все больше и больше. Арланд рядом с Закаей вдруг стал казаться мне идеалом утонченности, опрятности и скромности.

— Так выяснилось что-нибудь про оборотня? — повторим свой вопрос экзорцист.

— Кажись, без нас его поймали, — сквозь набитый капустой рот ответил Закая. — Какого-то оборотня сейчас держат в тюрьме Ордена, как единственного обвиняемого.

— А этот оборотень случайно не высокий юноша с длинными седыми волосами? — не выдержав, спросила я.

Закая окинул меня таким презрительным взглядом, как будто я была мешком навоза, который вонял ему под нос и портил аппетит.

— Закая, как выглядел оборотень? — повторил мой вопрос Арланд.

— Да так, как эта шлюха сказала. Я его видел вчера. Сидел такой, весь смирный, выглядывал что-то…

— Закая! — Арланд нахмурился и вперил в мужика взгляд, буквально пылающий праведным гневом. Тот, посмотрев в глаза знакомому, даже подавился своей капустой. — Брехай, сколько в тебе дерьма хватает, но ее не трогай! Без языка оставлю, не посмотрю что инквизитор!

— Да нужна мне твоя баба, — флегматично фыркнул Закая, жадно глотая не дожеванную капусту, вставшую в итоге комом в горле. Закашлявшись, инквизитор осыпал этой капустой все вокруг. — Последних своих цыплячьих мозгов ты лишился, смотрю. В твои годы нельзя женщин даже видеть, не то что близко к ним подходить! От этих мерзких баб вся молодежь дуреет.

— Арланд, там Леопольд! Нам нужно в Орден, — я потянула за локоть разъяренного экзорциста. — Пойдем, потом поиграешь в благородного заступника!

— Эй, если что найдешь, без меня в Орден не суйся, Цыпленок! Тут моя доля законная! — крикнул Закая, когда мы уже выходили.

— Мерзкий тип, — сказала я, когда мы отошли подальше от трактира. — И как ты с ним вообще мог познакомиться!?

— У него есть причины быть таким, поверь. А познакомились мы потому, что вместе приехали в город и вместе увидели стражников, раскиданных перед воротами, — поспешно рассказал он, снова беря меня под руку.

— Надеюсь, нам не придется с ним работать… Брр! Я теперь на капусту даже смотреть не смогу!

Мы направились в Орден, где, видимо, и находился пропавший Леопольд. Конечно, мне очень хотелось, чтобы произошло чудо и сидящим там оборотнем оказался другой высокий юноша с длинными седыми волосами, хотя этому моему желанию явно не суждено было сбыться. Каким-то образом именно Леопольда поймали, обвинили и посадили под стражу, хотя он, я уверена, никого не убивал… И как на него, на этого наивного ребенка, вообще можно было подумать, что он убийца!? Слепые, что ли, эти инквизиторы, или им просто все равно, кого в темнице держать?

В Орден мы вошли без проблем, но внутри нам долго пришлось добиваться того, чтобы Арланда простили в темницу поговорить с пленником вместе со мной. То, что я была ведьмой, очень смущало стражу, хотя внутри Ордена я физически не могла колдовать и вообще ничего не могла, кроме как ходить и говорить. Когда, наконец, разрешение было дано, мы с Арландом спустились вниз, в тюрьму.

Темница была похожа на подземный лабиринт. Коридоры и камеры были расположены по строгой симметрии, железные двери, с решетками-окнами и без них, стояли вдоль каждой стены на расстоянии четырех метров друг от друга. Пол, стены и потолок были белыми, но от времени и сырости покрылись пятнами и потускнели. Обычные смоляные факелы отбрасывали на эти стены приглушенный оранжевый свет и тени, которые окончательно смешивали в одно цветное полотно все пространство. Создавалось такое впечатление, что ты прошел три шага и вернулся ровно на прежнее место: те же двери, те же пятна на стенах, тот же пол, и расстояния до стены напротив как будто не убавилось. Бесконечно идешь по одному и тому же коридору и не понимаешь, сколько уже прошел… возможно, тут замешана какая-то особая магия.

По этим жутким коридорам расхаживали охранники, похожие на монахов. Все они были безволосыми широкоплечими мужчинами в белых рясах. Они следили за порядком, успокаивали пленников и удовлетворяли их нужды. Все здесь, как выяснилось, было не так зверски, как я ожидала. Например, по пути к камере Леопольда мне попался охранник, который с тем же каменным лицом, что и у всех, нес какой-то девочке-ведьме стакан теплого молока и пряник. Сами камеры здесь были очень просторные и, насколько я могла разглядеть сквозь решетки, достаточно комфортные… по крайней мере чистые и с нормальными матрасами на лежаках.

Охранник, приведший нас к оборотню, постучал по железной решетке одной из дверей специальной палкой.

— К тебе пришел инквизитор, подойди и поговори с ним, — велел охранник заключенному.

— Хватит так громко стучать! Ты хочешь, чтобы у меня из ушей кровь пошла!? — из камеры послышался знакомый голос.