Пути неисповедимых - Алёна Реброва

Нет, все зависит только от того, насколько Лео понял человеческую жизнь, насколько разобрался в хорошем и плохом. Но ни я, ни кто-то другой не может судить об этом, потому нельзя просто взять и догадаться, нужен хоть какой-нибудь факт, на который можно будет опереться. Получается замкнутый круг, где ничего нельзя решить!

Меня уже всю трясло от перенапряжения и переживаний, когда Арланд, наконец, вышел из Ордена. Я тут же бросилась к нему.

— Почему так долго!? В чем дело!?

— Леопольд идиот, — вздохнул экзорцист, беря меня за руку и ведя прочь от Ордена. — Пойдем, у нас мало времени.

— Да говори ты, что происходит! Мало времени на что?

— Мало времени, чтобы найти убийцу.

— Так Лео все же не убивал? — у меня в глазах все помутилось от волнения.

— Ничего пока не понятно, — приступил к объяснению Арланд, вздохнув. — Он превратился в мышь и спрятался в камере, не отвечал больше на мои вопросы и даже не показывался! Я все это время говорил с начальством, пытался понять, сколько они собрали доказательств против него. К счастью или нет, но у них сведений не больше, чем у нас: Леопольд видел и знает убийцу. Возможно потому, что он сам и есть убийца. Это все, но поскольку он ничего дельного не сказал, а других подозреваемых не появлялось, его собирались вести на обряд прочищения уже сегодня, но я выбил три дня отсрочки, чтобы найти настоящего одержимого оборотня. Если мы не найдем его, то Леопольду профильтруют всю кровь и сделают еще много приятного, чего он с его слабой психикой вряд ли выдержит. Нам нужно поторопиться и попробовать выяснить, кто на самом деле убил. Если это был Лео, то… — Арланд замолчал на полуслове.

— То что? Говори!

— То его могут лишить возможности оборачиваться. Его поведение настораживает инквизиторов, он явно не адекватен, и, по их мнению, его опасно отпускать.

— Что!? — я остановилась и в ужасе посмотрела на Арланда. — Но зачем им это делать с ним!? Он же просто ребенок! Подрастет, освоится и будет «адекватным»! По нему же это видно…

— Бэйр, они не так уж и не правы, если подумать… Подожди возражать! — инквизитор предупреждающе поднял руку и очень серьезно взглянул на меня. — Ты встретила Лео первой, ты знаешь его с тех пор, как он впервые решился заговорить с человеком, и знаешь, чем вызвано то или иное его поведение. Но представь, что ты ничего этого не знаешь! Перед тобой юноша, обладающий сверхъестественной физической силой и способный превращаться в огромное животное, способное растерзать двух огромных мужиков. Этот юноша трясется, горбится, хихикает, как полоумный, и ведет себя так, как будто вообще не понимает, что вокруг происходит! Ты бы не испугалась такого? Пусть даже нет, у тебя доброе и сострадательное сердце. Но ведь даже сейчас ты не можешь утверждать, что полностью знаешь Лео, что ему не взбредет однажды в голову прирезать тебя ночью… Не смотри так на меня! Вспомни, как он жил. Он был воспитан подпольными крысами и лесными волками, и то, чему он научился за время одиночества, никогда из него не уйдет. Ты понятие не имеешь, что у него в голове на самом деле.

Как не ужасно мне было это признавать, но Арланд был прав. Порой даже меня Лео пугал своими странными взглядами и фразочками, даже меня нередко трясло от него. Вполне возможно, что я и половины о нем не знаю… но даже если так, нельзя допустить, чтобы в Ордене его лишили ипостасей! Уж что я точно знаю о Лео, так это то, что он не переживет подобного.

— Хорошо. Ты прав, он выглядит опасным, и инквизиторы вполне законно могут лишить его всего, — я посмотрела на Арланда, поражаясь тому, что даже сейчас он сохранял спокойствие. — Мы должны сделать все, чтобы этого не произошло… Но с чего начать? У тебя есть предложения или идеи?

— На самом деле есть, но я не уверен, что это не будет пустой тратой времени, — инквизитор нахмурился и отвел глаза в сторону, размышляя. — У меня был подозреваемый, но против него почти ничего нет. Единственное, что я могу предложить сейчас: наведаться к тому оборотню и попытаться узнать что-нибудь.

— Тогда пойдем. Это лучше, чем ничего не делать. Ты знаешь, где находится твой подозреваемый?

— Примерно. Найти его будет несложно. Гостиница, в которой он остановился, находится получасе ходьбы отсюда.

Инквизитор взял меня за руку и повел куда-то. Улицы были практически одинаковые, народ все так же расступался перед нами, торговцы замолкали, а ворошки и стража обходили нас переулками. Я шла, стараясь не обращать внимания на дорогу и происходящее вокруг, Арланд тоже если и задумывался о дороге, то только тогда, когда нужно было где-то поворачивать.

Поначалу мы не говорили, но потом я не выдержала и заговорила об Ордене. Мне захотелось узнать, что из себя представляет обряды, которым хотят подвергнуть Леопольда. Ведь он не оборотень, как таковой, он дитя проклятья и просто не имеет формы. Его превращение не похоже на превращение оборотня, так может и ритуалы подействуют иначе или вовсе не подействуют?

Но мои догадки так и остались ни подтвержденными, ни опровергнутыми. Арланд рассказал о ритуалах, но на мою теорию сказал лишь, что такого рода детей проклятья редко можно встретить и что никто не знает, как и что на них действует.

— По крайней мере можно надеяться, что с Леопольдом все будет в порядке и, в случае чего, он вырвется из оков и сбежит, превратившись в мышь, — сказала я, как бы подведя итог нашего разговора.

— Может оно и так, но рисковать не стоит… Мы, кстати, пришли.

— Знакомый райончик…

Я осмотрелась вокруг и случайно заметила двор двухэтажного каменного дома с цветами в корзинках, подвешенных по бокам от двери. Почему-то он показался мне знакомым. Внимательно осмотрев гостиницу, перед которой мы стояли, я тоже ощутила некое дежавю.

— И… Бэйр, думаю, тебе лучше пойти одной, — сказал Арланд, немного замявшись. — Я инквизитор и если я туда заявлюсь, то поднимется переполох. Спроси у консьержа некого Перевейника, зайди в его комнату и поговори с ним и вынуди его выйти. Я буду ждать тебя вон в том переулке. Там темно и прохладно, а я скоро сварюсь в этих перьях…

— Но!…

Я и сказать ничего не успела, как Арланд ободряюще махнул мне ручкой в слепяще-белой перчатке и быстрым шагом направился в переулок. Догонять его было бессмысленно, потому я, скрипя душой, пошла в гостиницу.

На ведьму в мантии и с посохом никто не отреагировал. Большинство сидящих в обеденном зале были такими же, как и я, магами… видимо, это была гостиница для приезжих подобного рода занятий.

Консьерж окинул меня оценивающим взглядом. Это была уморительная худенькая женщина возрастом за тридцать, с красными волосами, сложенными в замысловатую прическу, острыми чертами небольшого сурового личика, тонкими красными губами, маленьким острым носом, с которого то и дело съезжали бабочкоподобные очки в бордовой оправе. Одета эта леди была в узкое бордовое платье и так напоминала мне типичную секретаршу из какой-нибудь комедии, что я невольно улыбнулась.