Пути неисповедимых - Алёна Реброва

События последних дней перемешались в голове, все это накопилось и вырвалось в слезах. Я рыдала, потому что страшно было не видеть разницы между врагами и друзьями, страшно было понимать, что даже те, кому я доверяю, могут поступить со мной не лучше тех, кого я опасаюсь.

Арланд, как будто ждавший моих слез, начал меня утешать, извиняться, по десять раз повторяя, что хотел как лучше и не мог иначе. Моего ослабшего рассудка не хватало на то, чтобы отвергнуть его извинения и оправдания, а моих сил не хватало на то, чтобы оторваться от плеча инквизитора. Поэтому скандал, после которого мне следовало навсегда попрощаться с Арландом, превратился в убогую сцену успокоения истерички, после которой все обещало остаться, как было прежде.

Я, забывшись, высказала инквизитору все, что было на душе, а он выслушал с каменным лицом, пожалел, как обиженного ребенка, а потом в комнату принесли какой-то горьковатой жидкости и он заставил меня ее выпить. Сразу после этого меня поклонило в сон, и Арланд уложил меня на своей кровати, заботливо раздев и укутав одеялом.

Уснула я не сразу, а ближе к ночи, под успокаивающие невнятные бормотания инквизитора, сидевшего рядом.

14. Какой-то оборотень

Проснувшись ранним утром в постели инквизитора, я обнаружила, что нахожусь в комнате одна. Поскольку будить меня было некому и важных дел не наблюдалось, я решила поваляться до тех пор, пока не придет Арланд.

Развалившись на широкой кровати, я стала смотреть в потолок. Там в углу была натянута большая паутина, в которой сидел паук, да такой огромный, что я даже не вглядываясь могла увидеть его толстые лапки.

Жирная муха, которая меня и разбудила своим громким вибрирующим жужжанием, со всей своей мушьей дури влетела в эту паутину и запуталась в ней. Она вырывалась, как могла, и, казалось, вот-вот должна была порвать тонкие нити и высвободиться… но нет, видимо, участь этой мухи была куда печальнее, чем заснуть зимой на каком-нибудь подоконнике. Она запуталась, и паук метнулся к ней, впустил в нее свой яд и стал закутывать в паутину, как египетский жрец мумию.

Я лежала и наблюдала за этой душераздирающей сценой, как за триллером по телевизору, едва сдерживая крики «Ну давай! Ты сможешь! Еще чуть-чуть!».

Конечно, можно было бы прервать круговорот жизни в дикой природе старой гостиницы, и высвободить муху, но мне не хотелось вылезать из-под теплого одеяла. В комнате было прохладно, а по полу и вовсе гуляли сквозняки, перегоняя с доски на доску слои пыли.

Насмотревшись на муху, я вдруг захотела пить. На облезлой тумбочке возле кровати как раз стоял кувшин воды и стакан. Налив себе немного воды, я выпила ее и заодно прополоскала рот.

Тут дверь скрипнула и начала открываться. За ней показались перья на белой накидке. Я сиганула обратно под одеяло и притворилась крепко спящей, надеясь, что меня не станут будить. Все-таки вставать мне пока не хотелось.

— Неужели ты еще спишь? — изумился инквизитор, подходя к кровати.

Я почувствовала, как прогнулся под ним старый матрас, когда он сел, а потом ощутила, как пальцы в кожаной перчатке сжались на моем плечо.

— Пора вставать, — Арланд тихонько меня потряс. — Поднимайся, соня!

— Я не Соня, я Бэйр, — проворчала я, с головой укрываясь одеялом. — И я не хочу вставать. Тебе что, кровати жалко?…

— Мне ничего для тебя не жалко, но тебе все же пора подниматься, — насмешливо сказал инквизитор и начал стягивать с меня одеяло. Я обернулась к нему, пытаясь выглядеть раздраженной, и дернула одеяло обратно.

— Эй, я все еще злюсь на тебя, так что не усугубляй свое положение!

— Какие мы грозные с утра пораньше! — фыркнул инквизитор.

Продолжая натягивать одеяло одной рукой, он засунул другую под одеяло и пощекотал мне пятку. Я не выдержала этой пытки и, захихикав, села на кровати, согнув ноги в коленях, а одеяло выпустила.

— Что ты за мерзавец? — я недовольно посмотрела на своего мучителя. — Пришел и разбудил меня!

— Я мерзавец? — наигранно оскорбился Арланд. — Я, между прочим, забрал твои вещи и коня из стражи. А еще я заказал тебе завтрак.

— Молодец, — фыркнула я. — А Леопольда ты нашел?

— А он разве с тобой? — инквизитор искренне удивился.

— Да, мы путешествуем вместе с тех пор как расстались с Дейком после Демонтина… Да, я забыла тебе сказать, что я уже нашла этого ученого! Он нас не отправит в другой мир, но…

— Я тоже забыл тебе сказать, что пока шел по твоему следу, зашел к Демонтину, — кивнул Арланд. — Но Леопольда я не встречал. Твои вещи и лошадь были у стражи, я уже сказал. Их забрали, как бесхозные.

— Где же тогда Лео? — я нервно закусила губу. Вот и проблема с утра по раньше отыскалась… — Надо срочно его найти. Город большой, в нем легко заблудиться, к тому же Леопольд еще не совсем адаптировался…

— Наверняка он сейчас бегает где-нибудь зверенышем и ищет тебя, — успокоил меня Арланд. — Он взрослый мальчик и ориентация у него отличная, не говоря уже про природное чутье и ум. Он сам нас найдет.

— Ты думаешь? — я неуверенно взглянула на инквизитора.

— Я уверен, — кивнул он, а потом, после секунды раздумий, нахмурился. — Я почему-то думал, что мы будем путешествовать одни… в крайнем случае с Дейкстером, но никак не с моим братом.

— А какая разница, будет с нами Дейк или Леопольд? — я удивленно посмотрела на инквизитора. Его слова были мне совсем непонятны.

— Да, в общем-то, никакой… Леопольд, если подумать, даже лучше: он тебя не опекает и не жаждет обрести богатство, убив нечисть в моем лице! — пытаясь скопировать моего бывшего напарника, Арланд выпятил грудь и взмахнул рукой, как Дейк иногда делал, прежде чем начать читать очередную давно отрепетированную речь благородного рыцаря. — Но еще лучше было бы, если бы никого из них с нами не было.

— А какая тебе разница? Путешествовать с Лео веселее, чем шататься вдвоем. Да и как я могла его погнать, оставить одного или, того хуже, на попечение Дейка?

— Ты ему не мамка, сам бы разобрался, что к чему, — поморщился инквизитор. — У нас свои цели, его не касающиеся. Он будет только мешать…

— По-моему, мешать будешь ты со своим нытьем, паранойей и вечным недовольством!

— Бэйр, ты ведь понимаешь, о чем я, — Арланд очень многозначительно на меня посмотрел.

— Вообще-то нет, — усмехаюсь. — О чем ты?

— О нас, — он сделал особенное ударение на последнем слове.

— Оу… — я, наконец, поняла, что означают все эти намеки. Что ж, а я, наивная, до последнего надеялась избежать этой неприятной темы. — Слушай, Арланд, — начала я, немного запинаясь и теребя в руках краешек одеяла. — Когда я звала тебя путешествовать с собой, я не предлагала ничего, кроме товарищества. И мое предложение не изменилось: мы просто будем вместе искать путь в другой мир. И ничего больше.