Граница и люди. Воспоминания советских переселенцев Приладожской Карелии и Карельского перешейка - Коллектив авторов

и нас вышвырнут», и, вот, и все прочее. Но... ну, а сейчас многие пере­знакомились, многие переписываются, ко многим они приезжают даже... Я когда работал в сельском совете, они многие дома... хозя­ева приезжают. Я не знаю... но это нормально, ничего не... А первые, я говорю... ко мне прибегут эти, как шестерки, ну... докладывают: «Вон, там финны ходят». Ну... мне нельзя было не откликнуться на... на этот самый... на зов народа. Вот, бы... иду. Но они посмотрели на меня. Я к шоферу подхожу: «Ты финнов привез? Я знаю, что фин­нов». Он говорит: «Да нет, говорит, из Петрозаводска. Поэтому раз­говаривают они...» Я говорю: «Ну ладно тогда». Я и своим говорю:

«Это из Петрозаводска, не волнуйся». Хотя я знаю, что... что это фин­ны. И Юхани часто смеется, Каатанен. Он очень много... ведь по-русски он совершенно... вот, только жена помогает через английский как-то разговаривать. И несколько раз приезжал. Приедет в Ленинград, возьмет билет на электричку, не зная совершенно русского языка. Доезжает до Мюллюпельто. Там как-то договаривается. Его довозят до Кротово. И вот, он там то... неск... ну, несколько раз только побудет, так, часик всплакнет, слезу уронит и опять едет обра... А потом, говорит, ночевал. И его все-таки прихвати... прихватили. Вот. И в милицию, в Приозерск. Ну, этот, кто его схватил, говорит: «Бан­дит, бандит. Он — это, точно, — говорит, — бандит. Диверсант. Хо­чет подложить чего-то». Вот. Но начальник милиции посмеялся и говорит: «Ну, какой бандит». И отпустил, все. Говорит: «Вон, в элек­тричку, и его в Ленинград отправьте». До сих пор ему смешно, и он благодарен, что, вот, так, вот, в милиции к нему отнеслись. Ну, пони­мали, что это просто так.

ФИ А это тоже было, вот, уже ближе к концу восьмидесятых?..

С Это было уже, наверное, восемьдесят шестой, восемьдесят седьмой. Если бы было это раньше, его бы посадили. Это даже без... однозначно, его бы посадили. Или, во всяком случае, отпустили, но че­рез правительство бы... нет. Ну, тогда... вы что! Тогда виз не дава­ли, это... нет. Если визу дадут, то должен, вот, только не свернуть ни на метр. Могли бы посадить раньше бы. Ну, а тут уже началась такая, более или менее... уже и русские понимали, и... но относи­лись очень... не настороженно, а как сказать... Русские... ну, нас учили как-то — бдительные, во, очень бдительные. Это, вот, русское сло­во хорошее. Быть бдительным, врага... и вообще не допустить ни­кого. Я когда работал в Лужайке, зоотехником еще работал по животново... там периодически учения проводились. Но и посы­лали этих пограничников. Его оденут или с местным... переоденут в гражданскую одежду, дадут поддельный паспорт, и, мол, «ты, вот, иди, вот, в эту деревню и в эту и спрашивай у населения, там, как пройти, где железная дорога». Но... типа, игра. Ну, и, вот, где-то... это не слышали? Не-е-т, это учение такое. И вот, он идет.

И Проверка населения на лояльность...

С На бдительность... не-ет...

И А, на бдительность...

С На бдительность, а не на лояльность. И мне, помню... мы смеялись долго. Этот переодетый спрашивал, долго разговаривал с председателем сельского совета и ему паспорт показал: «Вон, я оттуда, вот еду. Вот, смотри». Специально паспорт, ну... поддельный паспорт. Тот ему все рассказал, дорогу объяснил. И его потом все ругали: «Ну, как же ты, председатель сельсовета, врага пропустил. Нет бди­тельности у тебя».

ФИ А поддельные паспорта вроде бы финские что ли?

С Нет, русский паспорт. Ну, там подотрут специально, вот. Фотокар­точку другую приклеят. Ну, вот, такое. Нет, не финский, нет. Вот, как будто это диверсант из Финляндии бежит куда-то и... Вагоны так проверяли, там это... тыкали всякими острыми. И я там рабо­тал. Ведь, у нас, ну, скот был, так, далеко. Часто приходилось вер­хом на лошади ездить. И несколько раз меня забирали, несмотря на то что... наряды, там, едут. Но то, что у меня документы есть. Я говорю: «Да я здесь работаю». — «Пойдем к начальнику». Все равно ведет, там, потом меня.

И А у меня такой вопрос — а диверсант был обязательно финс­кий или просто западный диверсант? Потому что вроде мы с Финляндией дружили в то время.

С Вы видите, в основном говорили, что это — из Финляндии. Ну, Финляндия была подручная Соединенным Штатам, Германии, там, и всем пр... тут ведь буржуазия. Ну, и все. Поэтому хоть дружба дружбой, но, там, они готовят для нас, вот, большой кулак. Вот... Поэтому всю жизнь, вот... когда я был маленький, я говорю, вот... и пограничные отряды были большие, и проверяли в самом Выбор­ге — Выборг же был закрытый. Я не знаю, эта излишняя бдитель­ность ну... тут я бессилен что-либо объяснить. Или чисто, вот, та­кой человеческой... мно... многие поддерживают, что так надо было.

И А вот, в школе вы не играли в эту игру «Зар»... «Зарница»...

С Ой, что вы, в это время не было «Зарницы».

И Не было никаких таких игр? Детских — следопыт юный, сле­допыты по следам боевой славы...

С Нет. Не было...

И Вот, этого не было, да?

С Не было, ничего не было. Никаких военизированных... а... Я же кон­чил только семь классов. А девятый... восьмой-девятый — уже вин­товку выдавали, уже надо было учиться, там, наводить и все про­чее. Там уже было военное дело. У нас не было военного дела. Потом, когда в техникуме, там давали нам. А так — нет, я этого не вкусил.

ФИ А вот, как Вам вначале казалось, когда люди сюда приехали, они приехали с твердым намерением здесь остаться и жить или про­сто на некоторое время, [нрзб.] а потом обратно туда?..

С Ну, видите... Вот что надо сказать. Сюда приехали по... вербовке, но самые неблагополучные. Потому что, если там устроено, допу­стим, во Владимирской, Ярославской области: есть дом, ну, сложи­лось хорошее хозяйство, муж или, там, братья вернулись с фронта живые, все складывается нормально. Такие не уезжали. Уезжали обычно... ну, у которых погиб, допустим, и муж, и, там, и все про­чее... и... и... или, там... ну, какой-то, там... Или дом сгорел, или что-то произошло. Те приезжали. Поэтому надеялись, что действите...

И при этом, вот, если взять постановление Леноблисполкома, вот, этих заселяемых на... там, очень было много обещаний: дать корову, дать валенки, дать, там, столько-то мыла, ткани сколько-то. Очень много-много такого, что... дров обеспечить, отремонтировать дома. Это постановление было. Я сам его читал — о