Башня из пепла (сборник) - Джордж Мартин

Если бы вы спросили меня в январе 1979 года о рассказах, которые я тогда закончил, то я бы ответил вам, что «Ледяной дракон» должен иметь огромный успех. Тогда я считал его лучшим из всего мною написанного. Мне казалось, что «Путь креста и дракона» также чертовски хорош, он даже может получить премию. А «Короли-пустынники»? Что ж, совсем неплохо. Конечно, это не так сильно, но… в конце концов, не каждый раз удается попасть точно в цель.

Никогда я так не ошибался, когда речь шла о рассказе. «Короли-пустынники», проданные в «Омни», где платили больше всего, стали самым популярным рассказом из всех, когда-либо там опубликованных. В тот год он выиграл сразу две премии — «Хьюго» и «Небьюла». Его перепечатывали и вставляли в антологии столько раз, что я уже давно потерял счет, и он принес мне денег больше, чем два моих романа и большинство телевизионных сценариев. Он был адаптирован для комиксов, и я не сомневаюсь, что когда-нибудь по его мотивам будет сделана компьютерная игра. Голливудские продюсеры кружили над ним, и я продал полдюжины прав на экранизацию и видел полдюжины различных сценариев, пока не появилась телевизионная версия — двухчасовая первая серия для новых «Внешних пределов», адаптированная моим другом Мелиндой М. Снодграсс.

Действительно ли этот рассказ — лучшее из всего написанного мной? Судить об этом вам.

Успех «Королей-пустынников» вдохновил меня на написание новых гибридов научной фантастики и ужасов, прежде всего на «Летящих сквозь ночь» — про привидения на космическом корабле. Впервые привидения появились на фоне современных пейзажей в моем рассказе «Дорога в Сан-Брета», но тогда речь шла о духах мертвых. В «Летящих сквозь ночь» я хотел посмотреть, удастся ли мне придумать разумное научно-фантастическое объяснение явлению призрака.

Исходная версия «Летящих сквозь ночь», опубликованная в «Аналоге» с удачной обложкой Пола Лера, состояла из 23 000 слов, но даже при такой длине история казалась мне слишком сжатой, в особенности когда дело доходило до описания второстепенных персонажей. (У них даже имен не было, только названия профессий.) Когда Джим Френкель из «Делл букс» предложил купить удлиненную версию этой повести для нового выпуска серии «Двойной звезды» в попытке возродить концепцию прежних «Эйс даблс», я сразу же ухватился за эту возможность. Здесь вы найдете именно эту версию.

«Летящие сквозь ночь» получили премию «Локуса» за лучшую повесть 1980 года, но проиграли «Хьюго» «Последнему дорсаю» Гордона Диксона. Вскоре права на рассказ купил Голливуд, и он стал первым полнометражным фильмом, снятым по моему произведению. Главные роли в нем исполнили Катерин Мэри Стюарт и Майкл Пройд, а картина получилась такой ужасающей, что режиссер убрал свое имя из титров. Конечно, большие куски моего рассказа остались в фильме, хотя по каким-то неизвестным причинам самый страшный эпизод повести опущен.

«Лечение мартышками» и «Человек-в-форме-груши» относятся к периоду Джеральда Керша. Керш был крупным писателем сороковых и пятидесятых годов, написавшим несколько серьезных романов, таких как «Ночь» и «Город», а также множество замечательных причудливо-тревожных коротких рассказов, собранных в сборниках «На странной ноте», «Ночные тени», «Проклятые» и «Люди без костей». Он охотно печатал свои рассказы в таких местах, как «Кольер» и «Сэтердей ивнинг пост», а не в «Уэйрд тейлс» или «Фэнтэстик сториз», а посему был мало известен среди любителей фэнтези даже в тс времена, а сегодня и вовсе забыт. О чем остается лишь сожалеть, поскольку был замечательным писателем, наделенным талантом уводить за собой читателя в самые дальние уголки мира, где происходили странные и тревожные события. Я считаю, что необходимо собрать удивительную прозу Керша в такую же огромную книгу, как эта, чтобы с ним познакомились новые поколения читателей.

«Лечение мартышками» я написал удивительно легко, а вот продать рассказ оказалось дьявольски трудно. Мне казалось, что он написан для широкой читательской аудитории, поэтому попытался пристроить его в популярные иллюстрированные журналы вроде «Плейбоя», «Пентхауза» и «Омни». На этом пути меня ждали разочарования. Я получал восторженные отзывы, но все говорили, что «нам он не подходит». Слишком необычный. Слишком тревожный. «Дружище, это так отвратительно», — заявила Эллен Дэтлоу из «Омни» в том же письме, в котором писала, что ей ужасно хочется купить у меня эту историю.

Далее я попытался продать рассказ в «Кольер» и «Сэтердей ивнинг пост», но к 1981 году они уже давно перестали существовать, поэтому все закончилось тем, что я вернулся на обычный рынок для этого жанра и продал рассказ в «Мэгэзин оф фэнтези энд сайенс фикшн». И хотя рассказ был странным и отталкивающим, его номинировали на премии «Небьюла» и «Хьюго», однако он проиграл в обоих случаях.

С «Человеком-в-форме-груши» все сложилось проще, быть может, по той причине, что «Лечение мартышками» сделало свое дело. Эллен Дэтлоу была заместителем редактора в «Омни», когда Роберт Шекли отклонил «Лечение мартышками», но она стала редактором отдела прозы, когда я написал «Человека-в-форме-груши», и тут же взяла его для публикации. Он вышел в «Омни» в 1987 году и выиграл первую премию «Брэма Стокера», которую придумала созданная в том году Ассоциация писателей литературы ужасов Америки (ПЛУА).

Основание ПЛУА совпало с колоссальным бумом этого жанра в восьмидесятых годах. Впоследствии у литературы ужасов начался очень серьезный спад, и сейчас большинство издателей утверждают, что жанр мертв («и весьма заслуженно», как добавляют многие из них).

Как коммерческий жанр — да, ужасы мертвы.

Но рассказы о чудовищах не умрут до тех пор, пока мы не разучимся бояться.

В 1986 году я издавал антологию «Ночные видения-3» для «Темной жатвы». Во вступлении я написал:

«Те, кто утверждает, что мы читаем рассказы, написанные в жанре ужасов, по тем же причинам, по которым катаемся на '‘русских горках”, ошибаются. В лучшем случае мы выходим с “русских горок”, испытывая приток адреналина, и это не имеет ни малейшего отношения к литературе. Как и “русские горки”, неудачный рассказ, написанный в этом жанре, может вызвать у нас тошноту, но на этом сравнение заканчивается. Литература далеко выходит за рамки того, что можно найти в парке развлечений.

Да, хороший рассказ, написанный в жанре ужасов, может нас напугать. И мы не спим по ночам, по спине пробегает холодок, страх просачивается в наши сны, а темнота приобретает новый смысл. Страх, испуг, ужас — называйте его, как хотите, он пьет из всех сосудов. Но, пожалуйста, не путайте эти чувства с обычным головокружением. В лучших рассказах, тех, что остаются в памяти и меняют нашу жизнь, всегда есть нечто, лежащее за внешними смыслами.