Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Володиша и Степан, взглянув в окна, залюбовались широким Илимом, который, как рушник над божницей, бережно своим водным нетканым полотном обнимал деревню. Как будто хотел защитить ее от невзгод и непогод.
– Наверное, здесь мелковато, – перевел романтическое созерцание в прозу жизни будущий строитель, желая показать и свою наблюдательность, и теоретический опыт. – Володиша, видишь, какой Илим широкий. При такой ширине глубин больших быть не может.
– Да я бы не сказал, – возразил друг, – метра три точно будет. Здесь я на моторе прохожу спокойно, это в других местах мелководье, там приходится мотор приподнимать и идти на веслах.
– Что, и вверх по Илиму вручную?
– Бывают места, где даже шестом толкать приходится.
Профессиональный разговор приятелей прервал удивленный голос Маши.
– Степан, Степан! Подойдите же сюда. Ну скорее!
Молодые люди оглянулись. Мария стояла у божницы с иконой в руках.
– Что случилось, Маша? – взволнованно спросил подошедший к ней Степан.
Девушка протянула ему трехстворчатый складень:
– Откуда это у вас?
Степан ничего не мог ответить, только пожал плечами, потом позвал сестру, занятую приготовлением праздничного обеда.
– Мила, Мила, подойди сюда, – крикнул он в окно, выходящее во двор.
– Что такое? Что за спешка? Подождать не можете? – напевно откликнулась возбужденная радостными заботами Мила.
Не дожидаясь, Маша сама вышла на улицу, неся на ладонях, как драгоценность, икону. Девушка была явно встревожена и удивлена до такой степени, что не могла сформулировать свой вопрос точнее.
Людмила, Степан и все остальные ждали от нее пояснений по поводу так взволновавшего ее образа.
– Откуда эта икона у вас? – еле слышно промолвила Маша.
– Она всегда у нас была, и до нас была: у наших родителей, кажется, даже у их родителей тоже.
– Подождите, – Маша бережно, как бесценное сокровище, переложила икону на ладони Степану, а сама побежала в сени и принесла оттуда свой рюкзак. Порывшись в нем, извлекла кожаный мешочек, крепко затянутый шелковым шнурком. Дрожащими пальцами она с трудом развязала два тугих узла и достала складень, как две капли воды похожей на икону, которую Степан держал на вытянутых руках.
– Посмотрите! Посмотрите! – восклицала Маша как маленькая девочка, рукой приглашая всех присоединиться к созерцанию этого радостного чуда.
– Да, как близнецы, – задумчиво произнес Степан. Людмила поклонилась обеим иконам и перекрестилась.
– Чудеса да и только, – вымолвил Володиша.
Юрий долго и внимательно разглядывал складни, то закрывая их, то опять разворачивая, старательно вглядывался в изображение, поднося к глазам то одну икону, то другую.
– Посмотрите-ка, тут что-то написано, – провел по тыльной стороне пальцем Юрий, как подчеркнул. – А еще герб какой-то полустертый.
– Где, покажи? – через его плечо Степан тщетно пытался рассмотреть надпись.
– Юра, ты положи икону на лавку, в твоих руках ничего не видно, – с нетерпением приказал молодой человек.
– А много ль ты на лавке увидишь? Здесь через лупу надо смотреть.
– Через лупу, говоришь? Нет ничего проще, – усмехнулся Володиша и вытащил из кармана тканевый кисет, а из него – лупу небольшого диаметра.
– А ты всегда с лупой ходишь? – удивленно спросил Степан.
– Сначала посмотри через нее, может, прочитаешь начертанное, а потом любопытство проявляй, – подавая Степану лупу, самодовольно ответил Володиша.
– Так, так – тянул Степан время, разглядывая еле заметные штрихи, – Первая буква «А», вторая «Л», третья – не пойму, вроде, по-иностранному написано.
– Степан, дай мне посмотреть, – нетерпеливо попросила Маша, выхватывая лупу из рук друга.
– Да! Я так и думала! – взглянув на отметины, победно воскликнула девушка. – Здесь написано – Алексей. И герб похож.
Воцарилось молчание. Все внимательно смотрели на Машу как на капитана судна, попавшего в невероятное приключение.
– Это икона Алексея Ильича Чирикова.
Присутствующим такое заявление мало что пояснило. Они продолжали молчать.
– Неужели вы не знаете ничего про этого великого человека?
– Дорогая Маша, не задавай неразрешимых загадок, не уличай нас в незнании. Давайте все сядем за стол, и ты расскажешь нам и про икону, и про великого человека Чирикова, – рассудил Володиша.
– Правильно! Молодец! – сразу поддержала его Мила, – а то посередине двора говорим о том, чего не знаем.
Маша подчинилась, сложила оба складня и, прижав их к своей груди, пошла в дом.
– Мила, – зашептал как о сокровенном Степан, – а у нас-то откуда эта икона?
– Сядем за стол, там и поговорим обо всем. А сейчас, брат, помоги мне – спустись в ледник, достань сала, грибов, огурцов малосольных, а я с картошкой уже заканчиваю.
Людмила с двумя помощниками, Степаном и Юрой, быстро накрыли на стол. На простой дощатый, отскобленный ножом добела стол Людмила накинула хрустко накрахмаленную белую скатерть, вышитую своими руками. К столу придвинули табуретки, в центр Юра взгромоздил бутыль самогона, а перед каждым гостем расставил по небольшой граненой стопке из простого с синеватым отливом стекла. Гости с восхищением глядели на немудреную деревенскую снедь, загодя заготовленную хозяйкой и принесенную что из клети, что из кути, забыв на время о своем происшествии.
Пить, кроме Юры, никто не пожелал, видя это, Людмила отодвинула стопку и от мужа, попытавшегося возразить жене. Но сдавшись под непреклонным выражением ее сердитых очей, он обреченно махнул рукой и, повернувшись к гостям, обиженно покачал головой.
Степану не терпелось услышать Машин рассказ, но сестра старательно потчевала гостей и просила, чтобы они не обижали ее и обязательно отведали и то, и то другое, и… десятое кушанье.
Через некоторое время стол заметно опустел, Юра по привычке потянулся за послеобеденной папироской, однако понял торжественность момента и не стал зажигать спичку: Маша начала говорить об Алексее Ильиче Чирикове.
– Алексей Ильич, выдающий мореплаватель, один из первооткрывателей Северо-Западной Америки, капитан-командор.
– Вот это да! – восхищенно воскликнул Степан. – А на Илиме он как оказался?
– По этим местам проходила дорога на Тихий океан, и первая Камчатская экспедиция под руководством Витуса Беринга шла по этой дороге.
Девушка замолчала.
– Ну а дальше-то что?
– Это известная история, о ней написано много книг. Меня больше волнует судьба иконы. Почему она оказалась здесь?
– Может, он потерял ее, – неуместно предположил Степан.
– Не придумывай, – одернула Мила брата.
– А у тебя другая есть версия?
– Да, есть другая. Сколько я себя помню, эта икона всегда была с нами. Бабушка Степанида незадолго до своей смерти рассказала о ней. Мне трудно сейчас вспомнить точно, была я тогда девчонкой-пионеркой и особого желания слушать про иконы не было. Запомнила, что какой-то богатый человек подарил нашему прапрапрадедушке этот складень за спасение жизни. Тот барин тонул на Илиме у Качинской сопки, а наш далекий предок его спас.
– А где эта сопка? – заинтересовалась Маша.
– Да вот она, милая, стоит и нас смотрит. Взгляни в окно, Машенька.
Степан одной своей ладошкой накрыл Машину руку, а другой – указал на Качинскую сопку.
– С тех самых пор, – продолжила Мила, отводя глаза от нежного жеста брата, – эта икона передается в нашей семье по мужской линии.
– Выходит,
