Комментарий к роману "Евгений Онегин" - Владимир Набоков

2, 13 …ручей… — Несмотря на то что Пушкин сообщает этому слову необычайно широкий смысл (ср. «рев» кавказских «ручьев» в «Путешествии Онегина», вариант ХIIс, 8), думаю, что здесь мы имеем дело с превращениями, присущими снам: романтический яростный поток, что шумит в строфе XI, влился в строфу XII чахлым ручейком, уже знакомым нам по ларинским окрестностям (гл. 3, XXXVIII, 13), не удивив при этом сновидицу.

8 Татьяна ax! — Этот вскрик — еще одно тонкое напоминание о бешеном бегстве Татьяны к ручью в гл. 3, XXXVIII (см. мой коммент. к Ах! в стихе 5).

14 …и что ж? — Риторическая фигура, означающая здесь: «И что же, вы думаете, произойдет теперь?» Ср. гл. 5, VII, 1.

XIII

Она, взглянуть назад не смея,Поспешный ускоряет шаг;Но от косматого лакея4 Не может убежать никак;Кряхтя, валит медведь несносный;Пред ними лес; недвижны сосныВ своей нахмуренной красе;8 Отягчены их ветви всеКлоками снега; сквозь вершиныОсин, берез и лип нагихСияет луч светил ночных;12 Дороги нет; кусты, стремниныМетелью все занесены,Глубоко в снег погружены.

3 …от косматого лакея… — В XIX в. (почти на всем протяжении его) среди юных дам благородного происхождения было принято прогуливаться со своею гувернанткой или dame de compagnie[612] в сопровождении ливрейного лакея. Еще в 1865 г. у Толстого в «Анне Карениной» (ч. I, гл. 6) перед нами предстает маленькая княжна Китти Щербацкая (одна из внучек Татьяны), прогуливающаяся по Тверскому бульвару в Москве с двумя своими старшими сестрами и Mlle Linon, причем все четверо «в сопровождении лакея с золотой кокардой на шляпе». Для передачи значения эпитета «косматый» можно позаимствовать шекспировского «rugged Russian bear»[613] («Макбет», III, IV, 100).

12 …стремнины… — Забавно, что даже русская зима пришла к Пушкину через французских поэтов или через английских во французском переложении. В данном случае приходит на ум «Зима» Томсона, стихи 300–301: «…гигантские стремнины, / Разглаженные снегом…»

13 …занесены… — То же самое слово повторяется в строфе XV, 8 (занесен).

XIV

Татьяна в лес; медведь за нею;Снег рыхлый по колено ей;То длинный сук ее за шею4 Зацепит вдруг, то из ушейЗлатые серьги вырвет силой;То в хрупком снеге с ножки милойУвязнет мокрый башмачок;8 То выронит она платок;Поднять ей некогда; боится,Медведя слышит за собой,И даже трепетной рукой12 Одежды край поднять стыдится;Она бежит, он всё вослед,И сил уже бежать ей нет.

6 …в хрупком снеге… — Принятая форма предложного падежа — в снегу. Хрупкий обычно означает «ломкий». Но здесь это слово образовано от глагола «хрупать», то есть издавать хрустящий, трескучий звук.

Вяземский в стихотворении «Первый снег» (см. цитату в коммент. к гл. 5, III, 6) использует для снега тот же эпитет. См. также у Крылова в его восхитительной и поэтичной басне «Мот и ласточка» (1818; «Басни», кн. VII, № IV, стихи 19–22):

…опять… отколь взялись морозы;По снегу хрупкому скрыпят обозы;Из труб столбами дым, в оконницах стеклоузорами заволокло…

И еще в двух описаниях зимы (в гл. 1, XXXV, 8—11 и гл. 5, I, 9) Пушкин повторяет эти два крыловcких образа — дым и морозные узоры.

XV

Упала в снег; медведь проворноЕе хватает и несет;Она бесчувственно-покорна,4 Не шевельнется, не дохнет;Он мчит ее лесной дорогой;Вдруг меж дерев шалаш убогой;Кругом всё глушь; отвсюду он8 Пустынным снегом занесен,И ярко светится окошко,И в шалаше и крик, и шум;Медведь промолвил: «Здесь мой кум:12 Погрейся у него немножко!»И в сени прямо он идет,И на порог ее кладет.

1—3 …проворно… покорна… — Эта рифма кажется предвестницей столь же неточной рифмы из строфы XLIV: задорный… проворно (см. коммент. к гл. 5, XLIV, 3).

9—10 Подготавливая издание 1838 г., Пушкин записал (ПД 172):

И вот стучит медведь в окошко,И в шалаше раздался шум…

Издание 1828 г. дает (стих 10):

И в шалаше ужасный шум…

XVI

Опомнилась, глядит Татьяна:Медведя нет; она в сенях;За дверью крик и звон стакана,4 Как на больших похоронах;Не видя тут ни капли толку,Глядит она тихонько в щелку,И что же! видит… за столом8 Сидят чудовища кругом:Один в рогах, с собачьей мордой,Другой с петушьей головой,Здесь ведьма с козьей бородой,12 Тут остов чопорный и гордый,Там карла с хвостиком, а вотПолу-журавль и полу-кот.

4 Как на больших похоронах… — Возможно, воспоминание о похоронах онегинского дяди (гл. 1, LIII), о которых Татьяна слышала от кого-то из присутствовавших там. Имеются в виду шумные поминки, пир, следующий за погребением.

7 И что же! видит… за столом… — Так в издании 1837 г., вместо: И что же видит?… за столом.

14 Полу-журавль и полу-кот. — Ср. у госпожи де Сталь о Фаусте («De l'Allemagne», pt. II, сh. 23): «Мефистофель ведет Фауста к ведьме, которая командует зверями, наполовину обезьянами и наполовину котами».

Весьма странно, что Шлегель, помогавший госпоже Сталь в ее трудах, не поправил этой странной ошибки. Животное, описанное Гете в сцене «Hexenküche»[614], не имеет ничего общего ни с «котом», ни с «полу-котом»; это всего лишь африканская длиннохвостая обезьяна{119} (Cercopithecus), eine Meerkatze[615].

Судя по исправлениям в черновиках (2370, л. 83–83 об.) и в беловой рукописи (ПБ 14), у Пушкина были немалые сложности в выборе своих зверей. (См. также вариант XVII.)

9—10 Отвергнутые чтения (2370, л. 83):

Иной в рогах с медвежьей мордой;Другой с мышиной головой…

10 Беловая рукопись:

Другой с ослиной головой…

12 Отвергнутое чтение (там же):

…тигра гривой [sic]…Там крысьи лапки…Там ястребиный нос…Там красный глаз…

Беловая рукопись:

Здесь шевелится хобот гордой…

13 Отвергнутое чтение (там же):

Здесь рыба с лапками…

14 Черновик (там же):

Полу-журавль и полу-крот.

XVII

Еще страшней, еще чуднее:Вот рак верхом на пауке,Вот череп на гусиной шее4 Вертится в красном колпаке,Вот мельница вприсядку пляшетИ крыльями трещит и машет;Лай, хохот, пенье, свист и хлоп,8 Людская молвь и конский топ!31Но что подумала Татьяна,Когда узнала меж гостейТого, кто мил и страшен ей,12 Героя нашего романа!Онегин за столом сидитИ в дверь украдкою глядит.

1 Еще страшней, еще чуднее… — Этот стих обнаруживает забавное сходство с фразой «Curiouser and Curiouser»[616] из второй главы «Приключений Алисы в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла (1865).

3—4 Вот череп на гусиной шее /Вертится в красном колпаке… — Соблазнительно усмотреть здесь воспоминание об арзамасских обедах 1817–1818 гг. См. коммент. к гл. 5, X, 6 и гл. 8, XIV, 13.

5 Вот мельница вприсядку пляшет… — Томашевский («Временник Пушкинской комиссии». М., 1936, II) опубликовал карандашный рисунок Пушкина — ветряная мельница из Татьяниного сна и танцующий скелетик. Рисунок сделан на пушкинском экземпляре отдельного издания четвертой и пятой глав. Лопасти ветряной мельницы по-русски называются крыльями.