Бледное солнце Сиверии - Александр Меньшов

— Сарн их уничтожил? — снова спросил я.

— Только одиннадцать братьев Эльвагара. Фьерма, Ульга и прочих. Сарн, Бог Света и Светом же он их и победил. Очистил от дикого первородного зла… Но Эльвагар скрылся на севере, где в самом тёмном ущелье, в таком, куда никогда не проникают лучи солнца. Это он породил ледяных великанов — турзов. Во время сильных буранов, если очень постараться, можно увидеть этих чудовищных созданий. Ни в коем случае человеку нельзя приближаться к ним. Они унаследовали от своего прародителя бешеный нрав и запросто способны заморозить живое существо.

— Они не боятся огня? — спросил я.

Эгнер, сидевший рядом, расхохотался:

— Огня? Да они дунут на твой костёр и превратят его в ледяные головешки!

— Только истинный Свет способен противостоять турзам, — добавил Гуннар. — Сейчас инеистых великанов и не сыскать. Разве только вот на дальних аллодах, говорят видели их… в Сиверии, на Новой Земле…

Что-то шершавое и влажное тернуло меня в щёку. Я с трудом разлепил заиндевелые веки. В серой предутренней мгле на меня глядела чья-то звериная морда. Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это рысь.

Твою мать! — попытался встать, ежесекундно охая. Руки-ноги почти не слушались. — Какого…

Это, конечно, была не типичная серая рысь, которых в Уречье была тьма тьмущая. Лесная… рыжая, — отметил я. — На Ладу похожа… Хотя все они на одну морду. Думала, что я дохлый. Сейчас бы отгрызла бы мою рожу. Хотя, падалью же они, вроде, не питаются… И охота ей было в такую погоду шастать. Да ещё в ущелье. Тут и зверя никакого… Стоп!

— Лада? — спросил я.

Рысь спокойно опустилась на задние лапы и уставилась на меня своими горящими глазами. Такое ощущение, что её нисколько не смущали погодные условия.

— Лада, ты? — интересно, какого ответа я ждал от зверя. Аж самому смешно стало.

Я снова прикрыл глаза и стал проваливаться в дрёму.

А ну её, ту рысь! — мелькали мысли, как зайцы на поле. — Пусть жрёт… Ещё немножко отдохну… чуть-чуть…

Снова по лицу прошёлся шершавый язык. Я даже не стал глаза открывать. Лада чуть укусила меня за замёрзшее ухо. Мне поначалу и не почувствовалось, что его трогают (во как окоченел).

— Куда ты меня тянешь? Что ты от меня хочешь?

Апатия такая, что не передать словами. Ну, ничего не хочется. Просто лежать… бесконечно и долго…

Замерзнешь же, — талдычит трезвомыслящая моя частичка. — Вставай, балбес ты такой! Отморозишь себе что-нибудь… Вставай!

Лада укусила за руку. Было больно.

— Эй! — рассердился я. — Ты что, зараза, делаешь?

Но, кажется, рысь мои окрики не сильно испугали. Она прямо-таки заглядывала мне в глаза, словно звала за собой.

— Идти следом? — чуть откашлявшись, спросил у Лады.

Смотри, не мигает… Ждёт.

Я поднялся на колени. Рысь тут же выпрямилась и стала ко мне вполоборота.

— Сейчас… Думаешь, легко подняться? Тут все тело ломит…

Идти было поначалу трудно. Ветер лишь чуть поутих. Снегу намело столько, что до весны откапываться.

Лада легко перескакивала с камня на камень. Она периодически останавливалась, глядя лезу ли я позади, или снова свалился отдыхать.

Медленно… медленно я двигался вперёд. От постоянного движения хоть кое-как, но согрелся. Правда пальцы на руках и ногах не чувствовались. Они шевелились, и это радовало, но я уже начинал переживать, что уж как бы я их не отморозил…

Небо постепенно светлело. Наступало утро следующего дня.

Я вышел к некогда рухнувшей скале, скрывающей проход к ущелью… Этому бесконечному ущелью Гиблых Скал, ведущем к Могильной бухте. Кстати, теперь меня не удивляло такие странные названия этой местности…

Удивительно, что я выбрался отсюда, что выжил. Лада снова оглянулась, а потом стремительно направилась за холм, и больше я её не видел.

Далеко впереди виднелся тёмно-серый лёд Вертыша. Но мой путь лежал дальше: к сгоревшему Острогу…

12

Огонькова намеренно вышла из избы. Погода и не думала меняться. Который день буран. Этот сумасшедший ветер буквально валил с ног.

Мила ещё раз посмотрела на темное вечернее небо затянутое низко летящими мрачными тучами и пошла назад в единственно уцелевшую во всём Остроге избу, где ютились все выжившие. Кстати говоря, их число выросло до тридцати четырёх душ: кое-кто во время того страшного пожара убежал в Кедровую падь, что была на востоке, недалеко от горной цепи.

— Где же вы там укрылись? — спрашивала урядница, глядя на измученных людей.

— Да рядом с джунскими развалинами, — смущенно улыбаясь, отвечал за всех молодой десятник Мирон. У него было опалённое лицо, с выгоревшими бровями. На щеке виднелся длинный засохший порез.

Огонькова попыталась вспомнить, где эти развалины, но не смогла, поскольку со дня прибытия в Вертышский Острог больше занималась укреплением крепости, то так и не соизволила толком ознакомится с местностью.

В тесной избе было тепло. Люди расположились, кто, где мог.

Дела наши совсем плохи, — снова подумалось Миле.

Но она уже успела взять себя в руки. Её уверенность в словах и действиях положительно влияла на умы подчинённых.

В голове урядницы медленно складывался план дальнейших действий. Воедино все мысли пока собрать не удавалось, но едва сегодня в обед вернулись гибберлинги — семья охотников Стрелок со свежими новостями, как Огонькова чётко поняла, что надо предпринять.

— Дела плохи, — сообщила старшая сестра «ростка». — «Ворота» нам не пройти… Там орков, что блох на собаке. Интересно, — тут она задумчиво поглядела на Милу, — как тому разведчику… Бору… как ему удалось пройти меж Великанов и остаться не замеченным?

— То есть?

— Орки там обосновались конкретно… Муха не пролетит. Мы сами еле-еле отбились…

— Да… Действительно интересно.

— Не по воздуху же он летел?.. А, кстати, где этот парень?

— До сих пор не вернулся с Костяной равнины.

— Долговато…

Огонькова уже не слушала.

— Надо бы сообщить о том, что у Великанов целое войско орков, — продолжали гибберлинги.

— Предупредить надо, — соглашалась Мила. — Само собой… Однако, меня сейчас занимает иной вопрос. У нас сейчас открылся такой шанс…

Объясниться она не успела. Острожники сердито выругались.

— Всё! Подмоги с юга не будет… наверное, до весны, — говорили они друг с другом. — Да и сколько надо сил, чтобы пробиться через Великаны? У нас же путь только на север к мысу Доброй Надежды…

— Всё! Потеряли мы эту часть аллода, — печально заметил кто-то в глубине избы.