Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

– Ирэн, мне почему-то кажется, что хуже уже не станет. С Лешкой.

– Так. Кредит пока оставим. Давай про Лешку. Про главное, наконец. Плевать на все. На кредит, на завод – ты там уже не работаешь. На Мобутю – чей он родственник. На Утылву – померла, так померла. Только бабу Лиду жаль. Пусть земля ей будет пухом… Плевать на чемодан, на ворпаней, на племянника – не на моего племянника. Не на Лешку. Ты как хочешь себя успокаивай, но ненормально это. Понаблюдала я. Ларка, ты же мать. Что творится с твоим сыном? Ты должна знать!

– Ирэн, я сама словно в темноте блуждаю – в норах под Шайтанкой. Не пойму, что у Лешки на уме.

– Так много я от тебя не требую. В Лешкину голову не залезешь и не похозяйничаешь. Весь в отца. В Имбрякина. Просто расскажи про все события – что за чем последовало. Не пытайся объяснять или сочинять. Просто!!

– Хорошо, Ирэн… Леша полмесяца назад приехал. Почти. Без предупреждения.

– Как? Взял и приехал? А учеба? Его что, выгнали? Натворил чего-нибудь?

– Он не говорит. В рот воды набрал. Весь багаж с ним – чемодан и спортивная сумка. Все его вещи. В общежитии ничего не осталось. Незачем возвращаться.

– Должен же объяснить! Он бросил лицей? свою мечту? Причина должна быть?

– Не устраивай допрос с пристрастием. По мне, так не трудно догадаться. Содержать его в Кортубине я не могла. За последний месяц в общежитии не заплачено.

– Дорого выходит за студенческий клоповник?

– Не только за койко-место. Там их еще кормят. И следят. Воспитатели, вахтеры, технички. Они же считаются детьми. Организуется быт для иногородних, когда мама с папой далеко. За месяц сумма набегает.

– Попросила бы отсрочки…

– Я и хотела. Но Леша раньше времени вернулся. Общежитие от своих вещей освободил.

– Ладно. Что сделано, то сделано. Отдохнет, успокоится, проведет лето дома. Авось, все направится. Надеюсь…

– Ирэн, хорошо бы… очень хорошо… Леше нравился лицей. Учиться у него получалось. Агния верно говорила, что мозги у него. Друзья появились – и общежитские, и кортубинские. Я имена их помню – Иван, Сергей, Никита. Леша им звонил из дома, обсуждали что-то. Хорошие ребята. Волонтерами были. Как прежде комсомольцы. Я на Лешу не нарадовалась!

– И тут бац! или бульк!..

– Это до Нового года. А теперь Леша вернулся. Боюсь я. Боюсь, что он сорвался, все бросил, сгоряча всех послал. И смотался в Утылву. Он же гордый.

– Похоже на то. Взорвал мосты.

– Ужасно, но Леша молчит. Я пробовала к нему подступиться – и ласково, и кричала, и ревела. Он – камень, гранит…

– Ты способна слезами утопить. Если утонет, то не расскажет… Звонила в лицей?

– Номера телефонов у Леши. В его вещах. Он даже сумку не распаковывал. И мне не дает. Вещи свалены в его комнате, в углу. Раньше не замечала в нем неряшества…

– При желании можно узнать. Позвонить этому Ивану или Сергею.

– Лешка пригрозил, что если я влезу в его дела, он не простит и уйдет из дома. Не шутил! Я испугалась. Вениамин повлиял бы на сына, а мы с тобой…

– Понятно. Глупые бабешки. А у него отцовский характер. Упрется как баран. И ну бодаться… Твой муж, Ларка, старый баран Вениамин. С широким темечком – слишком рога раздаты, места рогам мало. Чересчур много ума – тоже плохо, как и мало. Что отец, что сынок – оба башковитые. Кому мозги нужны в Утылве по нынешним временам? И образование не нужно. Все станки распилим и на металлолом сдадим…

– Вениамин не одобрил бы, если бы мы не приложили усилия. Леша должен учиться в институте. Чем он хуже других детей Вениамина?

– Действительно, чем он хуже Костяни?

– Я не про Костяню. Про старших. Они выучились. И Леша должен!

– Никто никому не должен. Или ты должна? ДеньДжину? А Леша – куда ему деваться? Поработает летом у Сыродя в совхозе. Там станут выбирать из массы желающих – из бывших заводчан. Или дедушка – майор Мобутя – пристроит его в дворники. Или на хутор Бузаковский вернемся. К тому идет.

– Ирэн, ты все смешала. Или уехать за границу или на хутор – куда же лучше?

– Никуда. Нет выхода.

– Не пугай меня. Я и так, пока ты в отъезде, ночей не сплю, думаю. Плохо у нас – не только в нашей семье, но и в Утылве. Нарушилось все. Смерть бабы Лиды – дурной знак.

– Это знак того, что по-старому уже не будет. Будет плохо или хорошо – но не по-старому. И не хорошо. Смерть бабы Лиды – первый знак. Ворпани на дороге – второй знак. Племянник этот в красных труселях – тоже знак – я только не разобралась, что означает…

– Что деется… Что нас ждет…

– Я здесь сколько? да нисколько! два дня. Но уже почувствовала брожение в Утылве. Пока лишь пузырьки. Люди обозлены. И тылвинская верхушка – пусть бывшая, советская – тоже обозлена. Ох, нарвутся они с этими рыночными законами и мировым кризисом!

– Кто они?

– Ну… ОНИ. Буржуи! Завладели народным добром.

– Если заварушка случится? Тылки против холдинга попрут? Ведь нормальной жизни лишают!.. О-о-е-ей! Леше восемнадцати нет, но все равно молодой парень… И злой он – Леша-то.

– Холдинг далеко. Его доверитель здесь – Варвара. Делает черное дело. Она подготовилась – телохранителями себя окружила. В гостинице окопалась. До нее тоже не дотянешься. Хотя молодые не внемлют ни страху, ни голосу рассудка. Залез же Петька в Мару, решился. Интересно…

– Что интересно? Что с Петей будет?

– Вот и интересно. Позволят тылки Петьку наказать? А если не позволят?

– Простить надо Петю. Он молод, наивен… У него благородная цель!

– Это какая цель? Варвару в неглиже углядеть? Я понимаю, гормоны бушуют, ударяют в голову и пониже… Будто только один Петька номера откалывает! А твой Лешка?

– Да, Леша…

– Ты все деньгами объясняешь. Нет, положение аховое… Сдается мне, что не одни деньги тут роль сыграли. Без них, конечно, никуда… Но у Леши потребности не сына олигарха. Он разумен. Однако безденежье – это унижение, особенно когда оно хроническое. Перед друзьями, знакомыми, перед девушкой. Он девушку завел? Опять не в курсе? Ему хочется с ней в кафе сходить, на дискотеку. Парень ведь не на Луне и не на диком хуторе. А если он еще и влюбился? Да в первый раз? Ой-ой-ой!.. Наш Лешенька – мужчина.

– Не замечала. Про