Воспоминания (1865–1904) - Владимир Джунковский

Прости эти бессвязные строки, подсказанные тою преданностью, в которую просит тебя верить и которую желал бы тебе доказать твой Герман Стенбок.

Пятница, 24 ноября, 1895 г.»

Проводив мою сестру, я заехал в часовню у вокзала помолиться за нее и затем завтракал у милых Юсуповых, рассказывал им, как я провел время в Крыму, обедал же я у младшей сестры, где был порадован, что маленький Костя стал поправляться и выглядел лучше.

Вернулся я на квартиру в Басков переулок, и так показалось мне пусто без моей сестры. На другой день 26-го был Георгиевский праздник, я был дежурным при великом князе, который, в свою очередь, был дежурным генерал-адъютантом при государе, и потому мне пришлось почти весь день пробыть в Зимнем дворце.

До выхода и Георгиевского парада я съездил к генералу Бобрикову – начальнику штаба округа и просил его в память моей покойной матери устроить ежегодное пособие из сумм штаба моему двоюродному брату драгунскому офицеру Степану Джунковскому как весьма нуждавшемуся. Он был очень любезен и обещал, сказав, что память моей матери для него священна. И действительно, он все сделал и на выходе во дворце подошел ко мне и сказал, что им уже сделаны все распоряжения.

От Бобрикова я проехал к великому князю Сергею Александровичу, который мне сказал, что ужасно сожалеет, что не успел заехать к моей сестре, что его затормошили совсем, что он очень хотел ее лично поблагодарить за данное ею согласие.

Вместе с великим князем я поехал на выход в Зимний дворец. Выход был без дам, и потому было как-то пусто и не так красиво. После парада в Георгиевском зале государь прошел на обед нижних чинов – георгиевских кавалеров, после чего в Малахитовом зале был завтрак для царской фамилии, а в прилежащих залах для свиты.

После завтрака государь принимал германскую депутацию, все это кончилось только в 4 часа, так что я успел только заехать домой на минутку, чтобы посмотреть, все ли уложено, т. к. вечером их высочества уезжали в Москву, и я с ними.

В 6 1/2 надо было быть опять во дворце на Георгиевском парадном обеде. Было очень красиво, сидел я между Татищевым, адъютантом великого князя Владимира Александровича, так трагически погибшего в Екатеринбурге уже при большевиках, и отставным штабс-капитаном Ступиным.

Обед кончился в 9 часов, и я поехал к Гершельманам в Манежный, но не застал уже там мою сестру с мужем, и потому я поехал к ним, на квартиру, напился у них чаю, маленький Костя опять стал как-то слабее. От них я заехал еще домой и отправился на вокзал.

В Москве на вокзале была встреча. Днем в этот день из заграницы приехал брат великой княгини – великий герцог Гессенский с женой Викторией Мелитой. Он был женат в то время на дочери великой княгини Марии Александровны, с которой он впоследствии развелся, и она вышла замуж за великого князя Кирилла Владимировича.

29-го, после завтрака, ездили в Нескучное и оттуда поехали на Воробьевы горы на розвальнях. В первых санях сидела великая герцогиня с Гадоном и мною, во вторых – великая княгиня с Комаровым, в третьих – князь Лобанов с великим герцогом. Дорога была отчаянная, ухаб на ухабе, но мы отлично прокатились, было очень приятно. Великая герцогиня была обворожительна. Из Нескучного Гадон и я проехали к Козляниновым, где был чай в честь немецкой свиты, было довольно скучно. После обеда все поехали в театр и в цирк, а я пришел к себе домой, рад был отдохнуть от суеты.

30-го я был дежурным и сопровождал их высочеств на выставку картин Верещагина. Выставку эту я видел вторично, и на этот раз она мне менее понравилась.

Обедали дома, после чего их высочества поехали в оперу. Я, как дежурный, не мог не поехать, пришлось сидеть в средней царской ложе со всей немецкой свитой, мне было очень тяжело. От сестры я в этот день получил депешу, что она приехала в Ниццу, очень меня порадовало, что она доехала благополучно до своих друзей и теперь с ними.

1-го декабря были на сельскохозяйственной выставке в городском манеже,[374] осмотр длился почти два часа, очень было интересно, но утомительно, вечером для Гессенских великий князь устроил танцевальный вечер. К сожалению, я был дежурным в этот день и должен был поэтому присутствовать, но я, конечно, не танцевал, а сел играть в винт. Все же было жутко и неприятно слышать музыку и танцы.

2-го числа у великого князя вечером был концерт, пел русский хор, и я был рад, что мне было разрешено не присутствовать на этом вечере, я просидел у себя дома в полной тишине, что так редко удавалось.

3-го у меня днем пили чай мои друзья Вельяминов, Гадон и Комаров, а вечером, после обеда, когда все уехали в театр на «Пиковую даму», я отправился к Андреевым и очень симпатично провел у них вечер. Там была Л. П. Родственная, от которой я узнал печальную весть о моих друзьях Евреиновых, которые в то время были у себя в деревне в Курской губернии. Они совершенно были разорены, благодаря ряду неудачных афер, которые затеял Евреинов. Дела их настолько плохи, что им грозит лишиться имения. Очень меня это огорчило за них, мне невыразимо стало жаль Н. В. Евреинову, которая все дела предоставила мужу и никогда сама не вмешивалась. Вследствие этого они решили провести всю зиму в деревне из-за экономии.

4 декабря Гессенские уехали, и у нас стало тише. 5-го в день рождения моей сестры было очень грустно быть так далеко от нее. Вечером в этот день их высочества уехали в Петербург на один день, чтобы принести поздравление государю со днем Его тезоименитства. Меня не взяли, да меня и не тянуло туда, я рад был остаться один.

6-го я был произведен в штабс-капитаны, было уже пора т. к. в чине поручика я пробыл более 7 лет. В этот день я утром был в соборе у обедни и затем поехал в Тверь навестить брата, который был именинником в этот день. Приехал к нему в 9 часов вечера и застал у него много гостей, которые все мне показались очень симпатичными. Я просидел у брата до 2-х часов ночи, когда уехал на поезд и был в Москве в 8 часов утра, за 2 часа до приезда их высочеств.

С их возвращением жизнь вошла в колею, ничего особенного не было, жили тихо до 12-го числа, когда я, получив пятидневный отпуск, решил поехать в Курскую губернию к Евреиновым, которые меня все приглашали к себе. В Иванине меня ждала тройка, которая помчала меня в Борщень. На половине дороги меня встретила Н. В. Евреинова в парных городских санях. Она пересела ко мне, и мы поехали вместе. Очень радостно было встретиться.

В Борщне нас встретила сестра Евреинова – Мария Владимировна, очень милая, хотя довольно резкая женщина, затем гувернантка и дети. Дети меня очень тронули, удивительно ласково меня встретили, особенно девочка Нина, которая обняла меня и не отходила от меня весь день. Евреинова дома не было, он был вызван накануне по делам в Москву и мы, таким образом, с ним разъехались.