По ту сторону клинка: Дева орхидей - Ламеш дю Лис

— Чумные может? — предположил Торио.

— Чего?! — Курико аж вскочила с места.

— Успокойся, Кояма, не думаю, что это так, — Кэнто смотрел мне в глаза, — О чём задумалась, Эмэру?

— Да так, — просто ответила я и посмотрела в окно. Самая крупная из лун этого мира сверкала идеальным гигантским шаром.

У крысы-то было всего четыре пальца на лапах, подумала я, но не стала произносить вслух. Рана Филла пускай от когтей, но походила будто её оставила человекоподобная лапа. Я хотела было достать ярко-серую чистую длинную шерсть, которую нашла среди ящиков, пока Кэнто с Торио их двигали, но передумала. Надо бы и отдохнуть…

Только проснувшись утром, мы тут же поспешили в особняк Коравиев ничего не докладывая ни Аурелии, ни Камилле. Хотелось успеть закончить все разговоры, да доклады Церкви до темноты. От учёбы мы были сегодня освобождены. Впрочем, мы могли организовать это себе просто по запросу. Очень удобно. Вот бы так в школе!

Сегодняшний день стоял столь же чудный, как и вчерашний, солнышко освещало происходящий в первый день недели городской кипиш. Весело болтая, мы добрались до пункта назначения, прошли сквозь раскрытые ворота. В холле поместья Коравиев нас сразу же встретили как служанки, так и сама госпожа Аделаида Коравий. Женщина была в бодром расположении духа. Даже боязно было её расстраивать. Она встретила нас будучи такой весёлой. Забывшись, она даже обняла Курико, на что та поворчала. Казалось, женщина собиралась захапать в объятия и меня, но вовремя опомнилась.

— Прошу прощения, о Дева Орхидей. Мне просто так радостно, что всё наконец-то закончилось!

— Не за что, госпожа Коравий, — я кивнула радостной женщине.

— Мы его наказали! Теперь всё кончено! Филл скоро поправится! Сегодня он даже не кричал ночью, а спокойно проспал! Набирается сил! — похвалилась хозяйка дома.

— Что? — я подумала, что неправильно расслышала.

— О чём вы? — взгляд Аделаиды был всё столь же весёлым.

— Кого вы наказали? — переспросила я.

— Виновника конечно же! Служанки доложили мне, вы выяснили, что это действительно были когти! Моего дорогого Филла поранили в амбаре. И что он только там делал? Эти слуги, пороть их надо с самого детства побольше! — стрекотала хозяйка дома.

— И кто, по-вашему, виновник? Что вам доложили? — у меня было крайне плохое предчувствие.

— Один из засранцев детёнышей моих слуг-зверолюдок! Надо же, пропустили одного в дом с когтями! Неужто отрасли что ль? Кто ж знает этих убогих!

— Но там же крыса… — начала было рассказывать про своё ставшее кошмаром столкновение с гигантской крысой Курико, но я остановила её стоп-жестом.

— Крыса, о чём вы? — удивлённо переспросила Аделаида.

— Забудьте. Где тот детёныш-зверолюд? — как можно быстрее вопросила я женщину.

— Болтается за окном! Будут знать эти зверолюди, как человеческих детей трогать!

— Вы его повесили?! — впервые за последнее время я сорвалась на крик, напугав как Аделаиду, так и своих друзей.

Я подбежала к окну и одёрнула в сторону занавеску. На этот кошмар тяжело было смотреть. Я прикрыла рот рукой. Друзья подошли ко мне сзади. Визг Курико. Ругательные возгласы Торио с Кэнто. Аделаида Коравий издала истошный вопль и упала в обморок.

Ведь там, за окном, на ветке дерева, с петлёй на шее висел её собственный сын — Филл Коравий.

Когда стража сняла тело Филла с дерева, он выглядел словно живой, мало чем отличался, разве что очень бледный, да рана на груди всё также зияла. Привести в сознание Аделаиду пока служанкам не удавалось. Стражники всё причитали как же так получилось! Исполнявших казнь к тому моменту уже заперли до дальнейшего решения. Ведь в такой ответственный момент хозяина дома не было в столице. А Филл был единственным сыном. Обе их дочери уже неудачно вышли замуж, потому семья не обогатилась. Филл оставался их главной надеждой.

Нам пришлось остаться в особняке до самой ночи. Кэнто, Курико и Торио по большей части молчали. Ни проходило ни мгновения, чтобы рядом с нами кого-то не было. Слуги и стража дома суетились. Тело молодого господина покоилось на диване приёмного зала.

— Может вам стоит вернуться в Собор? Всё ведь уже кончено, — грустно обратился к нам исполняющий обязанности начальника стражи дома Коравий.

— Нет, всё в порядке. Мы ещё не закончили, — произнесла я, на что начальник стражи изрядно удивился.

Ведь только к ночи служанки сумели привести хозяйку дома в чувства. Опомнившись, она стала рыдать на груди своего сына.

— Сыночек мой… Сынок… Как же так… — причитала и плакала мать.

Я переждала некоторое время, прекрасно осознавая её чувства, но бесконечно ждать было нельзя, а потому обратилась к ней:

— Вы знали, что у вашего сына ликантропия?

— Что?! — тройным возгласом воскликнули Курико, Торио и Кэнто. Я не хотела даже слышать их сейчас. Всё было бы куда легче, если бы они вообще не присутствовали.

Аделаида Коравий молчала. Как я и думала…

— Как вы вообще спутали собственного сына с детёнышем-зверолюдом. И с кем вообще? Бурым медвежонком? — Я достала из кармана светло-серую шерсть. Завидев её, женщина дёрнулась. — Как я и думала.

Госпожа Коравий не могла подобрать слов.

— Откуда это у вас? — всё что она сообразила.

— Это не имеет значения. Отвечайте на вопрос представителя Церкви, — приходилось тяжко, но чувства следовало побороть, пересилить себя и дожать эту женщину.

— Это не я! Это всё эти идиоты стражники! Они его повесили! Они его спутали! Спутали моего сына с проклятым зверолюдышем! Я даже не присутствовала! Зачем мне вообще смотреть на этих зверолюдов! Я не знаю когда он успел покинуть свою комнату! — Аделаида забилась в истерике.

— Но ведь проклят именно ваш сын, верно?

— Что вы…

— Вы-то ведь понимаете, что он ещё жив, — я показала пальцем в сторону занавешенного окна, за которым в свой последний день сияла полная луна.

— Откуда вы знаете… — судя по всему хозяйка дома перестала что-либо соображать.

— Ведь я же Дева Орхидей, посланница самого Господа нашего — Каиура, — я встала и заглянула в её бегающие глазки. — Уж я-то немало знаю о проклятиях.

На самом деле мне изрядно повезло. Тематика оборотней то редкое, что я знала из фильмов обо всей этой фэнтезятине. Даже несколько книжек довелось прочитать. Прошлой ночью, пока все спали, я подготовилась и сверила свои познания с фактами этого мира, записанными в церковной библиотеке.

— Что же вы сделали. Может будучи беременной, в наказание казнили детёныша безымянной служанки-волчицы, сварили и съели его мясо? — я дожала эту женщину.

Аделаида Коравий вскочила, схватилась за голову и закричала.

— Вы осознаёте, что сами на себя наслали проклятие народа зверолюдей? Вы знаете, что они