Царская Семья - жертва темной силы - Любовь Миллер

Медведев пользовался полным доверием Юровского, и перед захватом Екатеринбурга белыми, ушел из города с красными. В Перми ему было дано задание - при отступлении взорвать мост через реку Каму. Медведев не справился с этим заданием и попался в руки белых.

На допросе следователя, Медведев показал, что 16-го июля, в 7 часов вечера Янкель Юровский приказал ему собрать у всех караульных Ипатьевского дома револьверы. Их оказалось 12 и все они были системы Нагана. Это оружие Медведев принес в комнату Юровского и положил на стол.

Я. Юровский сказал Медведеву:693

«Сегодня, Медведев, мы будем расстреливать семейство все «, - и приказал предупредить караульных, чтобы они не поднимали тревогу, если услышат ночью выстрелы.

Еще утром Юровский распорядился увести поваренка Седнева из дома и устроить его в караульном помещении. Это был единственный гуманный жест, проявленный чекистом Юровским за все его пребывание в «доме особого назначения».

Около 12-ти часов ночи Янкель Юровский начал будить Царскую Семью. Семья и служащие умылись и оделись.

Описание сцены убийства заимствуем из книги Роберта Вильтона.694

Повел на смерть свои жертвы Юровский. Он шел впереди, за ним следовали Государь с больным Наследником на руках, Государыня и Царские дочери. За Императорской Семьей шли: доктор Боткин, Харитонов, Трупп и Демидова.

Все спустились по лестнице во двор и вошли в нижний этаж. Юровский привел Семью в маленькую комнату, предназначенную для адского замысла. Он не хотел убивать узников в их помещениях. Он боялся, что услышит охрана и поднимется тревога.

Комната, где Юровский собирался расстреливать Семью, была низкой и имела только одно окно, закрытое железной решеткой. За окном стоял часовой, а вокруг шел двойной забор, отделяющий дом от улицы.

Царская Семья спустилась спокойно. Они думали, что их увозят, и поэтому взяли с собой подушки и шляпы. Великая княжна Анастасия держала на руках свою маленькую собачку «Джемми».

Свидетелями жуткой расправы были два часовых, которые стояли: один в саду, а другой - в переулке. Оба они наблюдали сцену убийства через окно.

Войдя в пустую комнату, Государь попросил у Юровского стулья для больного Наследника и для Государыни. Юровский распорядился, чтобы принесли три стула. Император сел посередине комнаты и положил на другой стул больного Цесаревича. Императрица села у окна. Дочери подали матери подушки. Доктор

Боткин стал между Государем и Государыней. Три Великих княжны стали направо от матери; рядом с ними стояли, облокотясь об угол стены, Харитонов и Трупп. Слева от Государыни встала четвертая Великая княжна и Демидова. Обе они облокотились о стену около окна. За ними находилась запертая дверь в кладовую.

Никто из Императорской Семьи не волновалс Все ждали сигнала к отъезду. Но они не подозревали, что их «карета» уже ждет у ворот. Это был четырехтонный грузовик «Фиат».

Через некоторое время в комнату вошли палачи. Кроме Янкеля Юровского, это были: Медведев, Ермаков, Ваганов, Никулин и семь «латышей» - венгерцев. Всего с Юровским - двенадцать убийц.

Как пишет Р. Вильтон, в этот момент жертвы поняли, что настал страшный конец, но никто из них не двинулся с места. Стояла мертвая тишина. Из этой комнаты длиной в 5.7 м. и шириной в 4.3 м. - выхода не было. Податься было некуда. Впереди, у двери, перед Царской Семьей, стояла шеренга палачей.

Подойдя к Императору, Янкель Юровский холодно сказал:

«Ваши родные хотели вас спасти, но это им не удалось. Мы вас сейчас убьем».

Государь не успел ничего ответить. Он толко прошептал: «Что? что?»

Начались выстрелы. Они неслись почти одновременно. Смерть Императора, Императрицы, трех дочерей и лакея Труппа была скорой. Наследник мучился на полу комнаты и стонал. Юровский несколькими выстрелами добил бедного мальчика. Младшая Великая княжна Анастасия была жива. Палачи штыками кололи ее. Она кричала и отбивалась. Харитонова и Демидову тоже прикончили отдельно. Удары от штыков, которыми добивали Демидову, попали в обшивку стены. Роберт Вильтон, когда посетил эту комнату смерти, заметил на стене следы от штыковых ударов…

Давая показания следователю, Павел Медведев говорил, что не принимал участия в убийстве Царской Семьи. Но он лгал. Это подтвердила его жена Мари Она рассказала на следствии, что ее муж через несколько дней после убийства хвастался перед ней. Он говорил с гордостью, что был единственным из рабочих Сысертского завода, принимавшим участие в этой бойне.

[отсутствуют 4 страницы: 589-92]

В течение двух дней легкие грузовики перевозили из Екатеринбурга к месту, где находились тела убиенных, большое количество бензина и серной кислоты: от 30 до 40 ведер бензина и свыше 11 пудов695 кислоты.

Снабжение бензином и серной кислотой производилось комиссаром Войковым, товарищем Ленина по путешествию из Германии в Россию, и приятелем Голощекина и Юровского.

У шахт «Ганиной ямы» были обнаружены остатки от больших костров. Там нашли несколько святых икон, которые принадлежали Царской Семье; обгорелые части от уничтоженных огнем дамских корсетов; драгоценный крест, усыпанный бриллиантами, изумрудами и жемчугом; отдельные драгоценные камни, некоторые расколотые; отрубленный человеческий палец; поломанное пенсне доктора Боткина; его искусственная челюсть и многие другие обгорелые предметы. На дне «открытой» шахты нашли труп маленькой собачки «Джемми». Она принадлежала Великой княжне Анастасии…696

Проведя тщательное исследование улик и опросив свидетелей, Николай Алексеевич Соколов пришел к следующему заключению:

Рано утром, в день убийства, грузовик привез тела убитой Царской Семьи и их служащих в урочище «Четырех братьев». Там, на глиняной площадке, у «открытой» шахты палачи раздевали убитых, грубо ножами срывая с них одежду. И когда перед изумленными глазами сатанистов-изуверов из одежды жертв посыпались драгоценные камни и жемчуга, они стали их спешно собирать. Убийцы торопились и не заметили некоторых драгоценностей, которые они впопыхах втоптали в глину. Часть из этих камней была расколота остро режущими орудиями. Это и были те орудия, которыми рассекали тела мучеников.

Следователь Н. Соколов пишет:

«Части трупов сжигались в кострах при помощи бензина и уничтожались серной кислотой. Оставшиеся в телах пули падали в костры; свинец вытапливался, растекался по земле и, охлаждаясь, затем принимал форму застывших капель; пустая оболочка пули оставалась.

Сжигаемые на простой земле трупы выделяли сало. Стекая, оно просалило почву.

Разорванные и разрезанные куски одежды сжигались в тех же кострах. В некоторых были крючки, петли и пуговицы. Они сохранились в обожженном виде. Некоторые крючки и петли, обгорев, остались неразъединенными, нерастегнутыми.

Заметив некоторые оставшиеся предметы, преступники побросали их в шахту, пробив в ней предварительно лед, и засыпали их землей.

Здесь та же самая картина, что и в Ипатьевском доме: скрыть от мира совершенное зло».

Роберт Вильтон в своей книге говорит,697 что среди палачей, которые следили за мрачной работой по уничтожению тел, были Янкель Юровский, Шая Голощекин, Войков и Сафаров. Их видели крестьяне деревни Коптяки, когда они приходили в деревню есть землянику со сливками.

Юровский уехал в Москву из Екатеринбурга 19-го июл Он вез с собой семь больших сундуков с романовским добром. Р. Вильтон думает, что Юровский поделил эту добычу со своими друзьями…

Когда следователи осматривали комнату убийства Царской Семьи, то обнаружили там на стенах и в полу много пулевых отверстий, а также и несколько следов от штыковых ударов.698 Расследование показало, что было сделано свыше 30 выстрелов. Некоторые жертвы добивались уже лежачими.

Н. Соколов говорит:

«Наш старый закон называл такие убийства «подлыми». Роберт Вильтон пишет:699

«На стене низкой комнаты, когда следователь в нее вошел, виднелась немецкая надпись - цитата из поэмы Гейне «Belsatzar»: «Валтазар был этой ночью убит своими слугами».

На с. 114 своей книги Р. Вильтон продолжает:

«Изречение из Гейне о Валтазаре, написанное на обоях комнаты, где произошло убиение Царской Семьи, сделано справа у самого входа, а рядом с окном, как раз против того места, где был убит сам Царь, оказалась кабалистическая надпись. Вот как сказано в протоколе осмотра:

На самом краю подоконника чернилами сделаны одна над другой три надписи: «1918 года» «148467878 р», а вблизи их написано такими же чернилами и тем же почерком «87888».

В некотором расстоянии от этих надписей на обоях стены такими же чернилами и такими же толстыми линями написаны какие-то знаки…»