Иноземец - Кэролайн Черри

Илисиди говорила, что они достигнут Уигайриина к полуночи, но этот час давно миновал, если Брен еще не разучился определять время по звездам у полюса.

Когда колонна снова полезла в гору — вверх, вверх по каменистому холму — он, усталый, измученный болью, начал твердить: Господи, дай мне умереть… Тут Илисиди крикнула «стой», и он решил, что скоро они двинутся дальше, а значит, впереди еще столько дороги, сколько уже проехали.

Но потом он увидел наверху растрепанную кромку кустов на фоне ночного неба, а Илисиди сказала, чтобы все спешились, потому что дальше на метчейти ехать нельзя.

Ему тут же захотелось, чтоб надо было ехать еще и еще, потому что только теперь до него дошло, что все ставки уже сделаны. А сейчас группа начнет действовать по тому варианту, на который согласились Банитчи и Чжейго, — после того, как Банитчи тщетно пытался оспорить его перед выездом с привала. И предстоящее пугало его до беспамятства.

У Банитчи не будет никакой помощи, кроме меня, — даже Чжейго, насколько можно судить. А мне еще надо что-то решить с компьютером… сейчас — последняя возможность отправить его с Нохадой — и надеяться, надеяться, что грумы, верные Илисиди, спрячут его от мятежников.

Но если мятежники сейчас в Мальгури, то они очень заинтересуются, когда появятся метчейти, — а если у нас все пройдет гладко и мы быстро улетим отсюда, компьютеру будет уделено самое пристальное внимание.

Бачжи-начжи. Оставить компьютер кому-то — значит слишком много просить от Фортуны и слишком сильно надеяться на Случай. Он развязал ремешки, на которых держались сумки за седельной подушкой, снял сумки — словно самое простое и обыденное на свете дело делал, только руки все время дрожали — и съехал на землю, придерживаясь за посадочный ремень, чтобы не подломились трясущиеся коленки.

Резко вырвалось дыхание. Он прислонился к твердому теплому плечу Нохады и отключился на несколько секунд, снова почувствовал холод подвала, шнуры на руках. Услышал шаги…

Пришел в себя и попытался забросить сумки на плечо.

Чья-то чужая рука забрала их у него.

— Для меня это не груз, — сказал хозяин руки, а Брен застыл, глупо пялясь в темноту, разрываясь между желанием поверить в сочувствие, которого атеви не имеют, и страхом перед их предусмотрительностью, за которой может стоять Сенеди, — не знаю, не могу сообразить, не хочу поднимать скандал, если есть хоть малейшая возможность, что они просто ничего не знают о машине. Ее принес Джинана. А погрузил в сумки грум.

Человек с сумками отошел. Нохада оттолкнула Брена боком и побрела по склону туда, куда устремились все метчейти: один из охранников Илисиди сел на Бабса и поехал обратно, а все остальные куда-то двинулись, теперь пешком, наверное, к стене, о которой говорила Илисиди и в которой должны быть открыты ворота, как обещала Илисиди, — дай Боже — и не будет никаких осложнений, и все мы сядем в самолет, и он понесет нас прямо в Шечидан.

Человек, забравший сумки, обогнал Брена длинным уверенным шагом, направляясь вверх по темному склону, вверх, куда шли Сенеди и Илисиди. Это только подтвердило самые худшие опасения Брена, теперь надо не упускать этого человека из виду — и надо рассказать Банитчи, что происходит, но Банитчи опирался на Чжейго и еще на кого-то, сзади, ниже по склону, и понемногу отставал.

Брен растерялся — наедине переговорить с Банитчи невозможно и уследить сразу и за ним, и за тем, с сумками, тоже невозможно. Он ограничился тем, что постарался идти — хромать — примерно посредине между двумя группами; брел и проклинал себя, что не сумел соображать побыстрее и не придумал, как помешать тому человеку забрать сумки и как дать знать Банитчи, что в этих сумках, не раскрывая ничего охраннику, который его поддерживает; а сказать Банитчи что-нибудь сейчас — это все равно что заорать вслух.

Притвориться, что нужно что-то взять из личных вещей?

Может и получиться. Он заторопился, сбивая дыхание, обгоняя передних одного за другим.

— Нади… — начал он.

Но, уже поравнявшись с тем человеком, вдруг увидел впереди обещанную стену — наверху, на самом гребне холма. Древние ворота были открыты, к ним вела едва освещенная звездами, заросшая травой дорога.

Они уже добрались до Уигайриина.

XV

Стена была сплошной темнотой, ворота, казалось, никогда уже не повернутся на своих петлях.

Тени Илисиди и Сенеди прошли в числе первых туда, где царствовал бурьян, где лежал под ногами древний булыжник, а вокруг стояли старинные строения, на мостовую, напоминающую церемониальную дорогу Бу-чжавида, может быть, тоже построенную еще до раги — мысли разбредаются самыми иррациональными фантастическими тропками, думал Брен, изо всех стараясь не отстать от охранника Илисиди, который нес его сумки и компьютер.

Банитчи и Чжейго были где-то сзади. Те, кто шел впереди, двигались со всей поспешностью, какая была под силу Илисиди, опирающейся на трость и руку Сенеди, — а Илисиди, когда набиралась решимости, перемещалась довольно резво.

— Я уже могу нести сам, нади, — сказал Брен, пытаясь снять ремень своих сумок с плеча охранника — а тот все отодвигался. — Мне не тяжело. Я хочу взять кое-что из сумки…

— Сейчас некогда искать кое-что, нанд' пайдхи, — отвечал тот. — Лучше старайтесь не отставать. Пожалуйста.

Просто смешно! Брен оступился, потерял равновесие, потом рассердился и разозлился, а злость никак не подсказывала разумных действий. Держаться поближе к этому охраннику, не затевать больше разговоров о вещах, пока не остановимся, попробовать объявить, что в сумке — лекарство, которое ему надо принять, как только они окажутся в самолете, а после засунуть сумку под сиденье, подальше от чужих глаз — никакого плана получше он не смог выдумать, пока ковылял по булыжнику, а каждая косточка ныла, и голова от напряжения болела все сильнее.

Началась лестница — тоже под открытым небом, тоже заросшая жесткой травой — в том месте, где дорога тянулась между явно заброшенными зданиями. Теперь шли медленнее — ступеньки трудно давались Илисиди; какой-то из охранников помоложе просто подхватил ее в охапку и понес на руках.

Надеяться, что так же поступят с Банитчи, не приходилось. Брен оглянулся назад и приостановился, но кто-то из охранников тут же взял его за руку и повел вперед, говоря:

— Не отставайте от нас, нанд' пайдхи, вам помочь?

— Нет, — сказал Брен и хотел добавить, что помочь надо Банитчи.

Впереди бахнуло. Пуля ударила в человека, с которым он говорил, тот покачнулся и оперся на стену. Посыпались новые выстрелы, пули свистели, били в стены вдоль дороги, рикошетировали с визгом, а охранник, схватившись за бок, втащил Брена в укрытие — какой-то дверной проем или арку навалился сверху и пригнул ему голову, потому что стреляли теперь со всех сторон.