Путешественница - Диана Гэблдон

– Ради заключенных? – удивилась я. – Что, там сидел кто-то из Лаллиброха?

Он покачал головой. Маленькая вертикальная морщинка, которая появлялась между бровями, когда он задумывался, была видна даже при свете звезд.

– Нет. Там были люди со всей горной Шотландии, почти из всех кланов. Всего по несколько человек из каждого клана, зачастую всякая шушера. Но они тем более нуждались в вожде.

– И ты стал для них этим вождем? – спросила я, сдерживая желание разгладить эту морщинку пальцами.

– За неимением лучшего, – ответил Джейми с легкой улыбкой.

Он, привыкший мыслить себя одним целым с семьей и арендаторами, которые поддерживали его на протяжении семи лет, оказался оторванным от них, столкнулся вместо этого с одиночеством и безнадежностью, убивающими человека даже вернее, чем грязь, сырость и холод тюрьмы.

Но, оказавшись в такой ситуации, он не только не пал духом сам, но и сделался примером и опорой для других, превратил разномастный сброд уцелевших после Куллодена в сплоченную группу, какой этим людям нужно было стать, чтобы выжить в Ардсмуре. Где уговорами, а где, если требовалось, и силой он подвигнул их к тому, чтобы забыть клановые раздоры. Они объединились, и он стал их вождем.

– Они стали моим кланом, – тихо сказал Джейми. – И они помогли мне выжить.

Но потом их отправили на подневольные работы в заморские земли. И он не сумел спасти их.

– Ты сделал для них все, что мог. Но теперь это позади, – прошептала я.

Мы долго лежали в объятиях друг друга, прислушиваясь к негромким звукам дома. В отличие от вечной суеты борделя тихие скрипы и вздохи говорили о спокойствии, домашнем уюте и безопасности. В первый раз мы по-настоящему остались наедине, когда нам ничего не грозило и ничто не отвлекало нас друг от друга.

Теперь у нас было время. Время, чтобы рассказать остальную часть истории о золоте, узнать, что он с ним сделал, выяснить, что случилось с заключенными Ардсмура, поразмыслить о сожжении печатной мастерской, об одноглазом моряке юного Айена, о встрече с таможенниками его величества на берегу у Арброута и решить, что делать дальше. Но поскольку время было, не было никакой нужды говорить обо всем этом прямо сейчас.

Последний брикет торфа развалился в очаге на шипящие красные комья. Я придвинулась поближе к Джейми, уткнулась лицом в его шею. От него пахло травой, по́том и чуть-чуть бренди.

Откликаясь на мое движение, он переместился так, что наши обнаженные тела соприкоснулись по всей длине.

– Что, опять? – удивленно пробормотала я. – Люди в твоем возрасте не должны делать это так часто.

Он мягко куснул меня за мочку уха.

– Но ведь ты тоже делаешь это, англичаночка. А ты старше меня.

– Это другое дело, – сказала я, тихо охнув, когда он неожиданно взгромоздился на меня и его плечи загородили звездный свет в окошке. – Я женщина.

– Не будь ты женщиной, англичаночка, – заявил он, принимаясь за дело, – я бы ничего подобного и не затевал. А сейчас помолчи.

Я проснулась на рассвете под скрип тершегося об окно розового куста и приглушенный стук и звяканье, доносившиеся снизу, где на кухне готовился завтрак. Осторожно, чтобы не разбудить Джейми, я выбралась из кровати и, с дрожью ступая по ледяным половицам, потянулась за первым подвернувшимся под руку одеянием.

Закутавшись в рубашку Джейми, я опустилась на колени перед очагом и принялась за нелегкое дело разведения огня, сожалея о том, что не додумалась включить в список захваченных с собой нужных мелочей безопасные спички. Конечно, сухие щепки занимаются и от искр, высекаемых кресалом из кремня, только вот, как правило, не с первой попытки. И не со второй. И не…

Где-то на двенадцатой попытке мое упорство было-таки вознаграждено: комок пакли, служивший мне вместо трута, чуть задымился и появился крохотный, но быстро разгоравшийся огонек. Быстро, но осторожно я сунула паклю в шалашик из прутиков и щепочек, сооруженный загодя, чтобы порыв холодного ветра не задул огонь.

Накануне я оставила окно приоткрытым, чтобы не задохнуться от дыма: торфяные лепешки горели жарко, но тускло и отчаянно дымили, свидетельством чему были закопченные балки над головой. И даже сейчас, несмотря на холод, я думала, что свежий воздух нам не повредит, по крайней мере пока я как следует не разожгу огонь.

Оконное стекло по краям прихватило легким морозцем – зима была не за горами. Воздух был такой свежий и морозный, что я, прежде чем закрыть окно, сделала несколько жадных глотков, вдыхая запахи прошлогодней листвы, высушенных яблок, холодной земли и влажной, сочной травы. Вид снаружи поражал своей графической четкостью: каменные стены и темные сосны, словно начерченные пером на фоне серого облачного утра.

Потом мое внимание привлекло движение на вершине холма, где проходила разбитая дорога на деревушку Брох-Мордха. Один за другим три маленьких горных пони поднялись на гребень холма и начали спускаться по склону к усадьбе.

Наездники были слишком далеко, и я не могла разглядеть их лиц, зато по раздувавшимся юбкам сразу поняла, что все три верховых – женщины. Может быть, это девушки Мэгги, Китти и Джанет, возвращавшиеся из дома Джейми-младшего. Мой Джейми будет рад их увидеть.

Я решила, что, пока часть утра еще остается в нашем распоряжении, по-настоящему отогреться можно только под одеялом. Закрыв окно, я достала из корзины несколько торфяных кирпичиков, подбросила их в очаг, чтобы дать пищу разгоревшемуся огню, сбросила рубашку и скользнула в восхитительное тепло нагретой постели.

Джейми, ощутив холодок моего тела, перекатился ко мне, сонно потерся лицом о мое плечо и пробормотал:

– Хорошо спала, англичаночка?

– Лучше не бывает, – заверила я, коварно прислоняя свой замерзший зад к его теплым бедрам. – А ты?

– Ммм. – Он ответил блаженным стоном, стиснув меня в объятиях. – Мне снились дьявольские сны.

– Какие именно?

– Главным образом голые женщины, – проурчал он и легонько укусил меня за плечо. – А еще еда.

У него заурчало в животе – естественный отклик на доносившийся из кухни запах выпечки и жареного бекона.

– Смотри не перепутай одно с другим, – предостерегла я, отдергивая плечо за пределы досягаемости его зубов.

– Не бойся. Я пока еще в состоянии отличить нежную пухленькую девицу от соленой ветчины. Хотя, спору нет, определенное сходство тут налицо.

Он схватил мои ягодицы обеими руками и стиснул, отчего я вскрикнула и ударила его пятками по голеням.

– Зверюга!

– Ага, значит, зверюга? – рассмеялся Джейми. – Ну что ж, так тому и быть.

Зарычав, он нырнул под одеяло и принялся пощипывать и покусывать внутреннюю поверхность моих бедер, игнорируя мой писк и попытки побить его по спине и плечам.

В процессе этой возни одеяло сползло на пол, открыв взору копну рыжих волос поверх моих бедер.

– Возможно, разница еще меньше, чем мне казалось, – сообщил Джейми, высунув голову, чтобы набрать воздуха. – Я тут попробовал: ты и точно на вкус солоноватая. Что ты…

Его прервал неожиданный стук двери. Она резко распахнулась, ударилась о стену, а когда мы, встрепенувшись, обернулись, то обнаружили на пороге юную незнакомую мне девушку пятнадцати-шестнадцати лет с длинными светлыми волосами и большими голубыми глазами. Глаза эти, расширенные от потрясения и ужаса, смотрели прямо на меня. Ее взгляд медленно переместился с моих спутанных волос на обнаженную грудь и вниз по голому телу, пока не наткнулся на Джейми, который лежал распростертый между моими бедрами, побледневший и потрясенный не меньше ее.

– Папа! – воскликнула она с глубочайшим возмущением. – Кто эта женщина?

Глава 34

Папа

– Папа? – растерянно повторила я за ней. – Папа?!

Когда дверь открылась, Джейми обратился в камень.

Теперь он рывком выпрямился, схватил упавшее одеяло, убрал с лица беспорядочно разметавшиеся волосы и сердито взглянул на девушку.

– Какого дьявола ты тут делаешь? – проревел он.

Рыжебородый, обнаженный и хриплый от ярости, Джейми представлял собой внушительное зрелище, и девушка на миг растерялась и отпрянула, но тут же совладала с собой, вздернула подбородок и ответила ему таким же сердитым взглядом.

– Я здесь с мамой!

Пожалуй, она не добилась бы большего эффекта и пальнув Джейми прямиком в сердце. Он содрогнулся, и вся краска напрочь сошла с его лица.

Правда, в следующий миг, когда на деревянной лестнице зазвучали быстрые шаги, он вновь покраснел. Джейми соскочил с постели, поспешно бросив одеяло в мою сторону, и схватил свои штаны. Он едва успел их натянуть, когда в комнату стремительно влетела еще одна женщина. Она резко остановилась, словно наткнувшись на прозрачную стену, и уставилась расширенными глазами на кровать.

– Это правда! – вскричала женщина и повернулась к Джейми, вцепившись в полы своего плаща. – Это правда! Это та самая англичанка, ведьма! Как ты мог так поступить со мной, Джейми Фрэзер?