Путешественница - Диана Гэблдон

Выражение лица Джейми не изменилось, но румянец на нем загустел.

Глядя на Джейми, она медленно покачала головой.

– Нет, Айен-младший еще не мужчина. А вот ты – мужчина, братец, и ты знаешь, в чем тут разница.

Айен, некоторое время завороженно наблюдавший за парочкой Фрэзеров, высекавших друг из друга искры, прокашлялся.

– И долго еще будем толочь воду в ступе? – проворчал он. – Между прочим, малец уже четверть часа дожидается порки. Заслужил ли он ее и стоит ли его драть – это другой вопрос, но мучить парня ожиданием в любом случае негоже.

– А что, Айен, ты и вправду считаешь, что должен его высечь? – предпринял последнюю попытку Джейми, обратившись к зятю.

– Ну, – медленно произнес Айен, – я честно сказал малому, что он заслужил порку, и он сам знает: это чистая правда. Что заслужил – то и получи. Но вовсе не обязательно, чтобы это делал я.

В его глазах промелькнуло веселье. Он полез в ящик буфета, достал кожаную плеть и вручил Джейми.

– Вот. Тебе, как говорится, и плетка в руки.

– Мне? – испуганно вскричал Джейми, пытаясь вернуть плеть не обращавшему внимания на его потуги зятю. – Ты что? Я не могу!

– А я думаю, что можешь, – спокойно возразил Айен. – Ты часто говорил, что любишь его как сына. – Он склонил голову набок, и, хотя выражение его лица осталось мягким, карие глаза были непроницаемы. – Что ж, я скажу тебе, Джейми: не так-то легко быть его отцом, лучше всего тебе пойти и не мешкая выяснить это.

Джейми долго смотрел на Айена, потом перевел взгляд на сестру. Она подняла брови, заставив его опустить глаза.

– Ты заслужил это не меньше, чем он, Джейми. Так что иди.

Джейми плотно сжал губы, его ноздри побелели. Не сказав больше ни слова, он развернулся и вышел. Прозвучали удаляющиеся шаги, потом в дальнем конце коридора хлопнула дверь.

Дженни бросила быстрый взгляд на Айена, еще более быстрый на меня и отвернулась к окну. Мы с Айеном подошли и остановились у нее за спиной. Снаружи быстро темнело, но света еще хватало, чтобы различить бедолагу Айена-младшего, маявшегося, подпирая калитку ярдах в двадцати от дома.

Оглядевшись по сторонам при звуке шагов, он увидел приближавшегося дядю и распрямился от удивления.

– Дядя Джейми! – И тут его взгляд упал на плетку. – Ты… ты будешь пороть меня?

Вечер был тихим, и я услышала, как Джейми резко выдохнул сквозь зубы.

– Наверное, придется, – сказал он откровенно. – Но сперва я должен попросить у тебя прощения, Айен.

– У меня? – Юноша определенно растерялся: как-то не привык он к тому, чтобы взрослые просили у него прощения, особенно перед тем, как отходить плеткой. – Не нужно, дядя Джейми.

Рослый дядюшка прислонился к калитке рядом с юнцом.

– Нужно. Я вел себя неправильно, позволяя тебе оставаться в Эдинбурге, и, наверное, не должен был рассказывать тебе всякие истории, которые и навели тебя на мысль о побеге. Я брал тебя в такие места, куда не следовало, подвергал тебя опасности и причинил твоим родителям больше беспокойства, чем мог бы ты сам. Вот за это, Айен, я и прошу меня простить.

– О! – Не находя слов, Айен взлохматил волосы. – Ну это… да, конечно… прощаю, дядя.

– Спасибо, племянник.

Они постояли молча. Айен вздохнул и расправил плечи.

– Ну тогда, наверное, лучше не тянуть?

– Пожалуй, – отозвался Джейми с той же неохотой, что и его племянник, и я услышала, как Айен-старший слегка хмыкнул, то ли негодуя, то ли забавляясь.

Смирившись с неизбежным, парнишка повернулся к калитке, Джейми последовал его примеру.

Темнело быстро, и на таком расстоянии мы уже различали лишь темные очертания их фигур, но зато голоса были слышны хорошо.

Джейми стоял за спиной племянника, переминаясь с ноги на ногу, как будто не зная, что делать дальше.

– Мм… И сколько твой отец…

– Обычно десять, дядя, – ответил Айен через плечо, уже сбросив камзол и взявшись за ремень. – Двенадцать – это когда очень плохо, а пятнадцать – когда совсем ужасно.

– Ну и как, по-твоему, было на сей раз: плохо или очень плохо?

Парнишка издал невеселый смешок.

– Если отец тебе велит это сделать, дядя Джейми, это вообще ужасно, но я согласен на «очень плохо». Давай сойдемся на двенадцати.

Айен-старший, стоя у моего локтя, снова хмыкнул, на сей раз с неким удовлетворением.

– Честный малый, – заметил он.

– Ну ладно, – сказал Джейми, сделал вдох и отвел руку назад, однако наказуемый прервал его:

– Подожди, дядя. Я еще не совсем готов.

Джейми растерялся.

– Э-э… ты уверен? По-моему, это не обязательно.

– Уверен. Отец говорит, что только девчонок секут в юбках, а уж мужчине если достается, то по голой заднице.

– Ему, конечно, виднее, – пробормотал Джейми. – Теперь готов?

Когда необходимые приготовления были закончены, Джейми отступил назад и размахнулся. Послышался громкий шлепок, и Дженни поморщилась, сочувствуя сыну. Юноша же лишь резко вдохнул, а всю дальнейшую экзекуцию выдержал, не издав ни звука, хотя я сама слегка побледнела.

Наконец Джейми опустил плетку, вытер лоб и протянул руку опиравшемуся на забор Айену.

– Все в порядке, парень?

Парнишка выпрямился несколько скованно и натянул штаны.

– Да, дядя. Спасибо.

Голос его звучал чуток хрипловато, но спокойно и не дрожал. Айен взял протянутую руку Джейми, но тот, вместо того чтобы повести племянника к дому, всунул ему в свободную руку плетку.

– Твоя очередь, – заявил он, подходя к забору и наклоняясь.

Юный Айен был поражен, так же как и все мы, находившиеся в доме.

– Ты что, дядя?

– Теперь твоя очередь, – твердо повторил Джейми. – Я наказал тебя, а ты должен наказать меня.

– Но я не могу, дядя!

Мальчик пребывал в полном ошеломлении, словно ему предложили совершить нечто немыслимое.

– Можешь, – сказал Джейми. Он выпрямился и посмотрел племяннику в глаза. – Ты слышал, что я сказал, когда попросил у тебя прощения?

Айен обалдело кивнул.

– Вот и хорошо. Ты виноват – и я виноват; ты совершал неправильные поступки – и я тоже; ты наказан – значит, по справедливости, нужно наказать и меня. Мне, знаешь ли, мало было радости тебя стегать, но, похоже, нам обоим придется через это пройти. Дошло? Вот и хорошо.

Джейми спустил штаны, задрал рубаху и снова наклонился, схватившись за верхнюю жердь ограды. Айен стоял будто парализованный, рука с плеткой бессильно повисла, и Джейми пришлось приказать:

– Давай!

Таким стальным голосом он распоряжался при проведении контрабандных операций, и не послушаться его было невозможно. Айен робко отступил на шаг и вполсилы взмахнул плеткой. Послышался слабый шлепок.

– Этот не в счет, – решительно заявил Джейми. – Послушай, приятель, мне тоже было нелегко сделать это для тебя. Так что уж давай постарайся как надо.

Тоненькая фигурка с неожиданной решительностью расправила плечи, кожаная плетка со свистом рассекла воздух. Раздался новый, на сей раз звонкий шлепок, фигура у изгороди удивленно ойкнула, а Дженни, кажется, издала сдавленный смешок.

Джейми прокашлялся.

– Ну, это то, что надо. Давай заканчивай.

Мы услышали, как юный Айен, бормоча, отсчитывает удары, но Джейми лишь один раз, после девятого удара, приглушенно чертыхнулся.

Все в доме вздохнули с облегчением, когда Джейми распрямился и заправил рубашку в штаны.

– Спасибо, Айен, – как положено сказал он, потер ладонью зад и покачал головой. – Да, парень, рука-то у тебя, я гляжу, что надо.

– У тебя тоже, дядя, – отозвался Айен таким же сдержанным тоном.

Некоторое время они, теперь почти невидимые в темноте, стояли, посмеиваясь и потирая свои зады, а потом Джейми обнял племянника за плечи и развернул в сторону дома.

– Мне как-то не хочется, чтобы пришлось делать это снова. Думаю, и тебе тоже.

– Договорились, дядя Джейми.

Дверь в конце коридора отворилась. Дженни и Айен-старший, переглянувшись, повернулись к входу, чтобы приветствовать блудных родичей.

Глава 33

Клад

– Ты похож на бабуина, – заметила я.

– Вот как? А кто это такой?

Несмотря на морозный ноябрьский воздух, проникавший через полуоткрытое окно, Джейми бросил свою рубашку на кучку остальной одежды. Совершенно обнаженный, он вальяжно потянулся, выгнув спину, отчего суставы слегка хрустнули, и уперся кулаками в прокопченные потолочные балки над головой.

– Господи, как хорошо, что не надо опять залезать в седло!

– Угу. Не говоря уж о возможности спать на настоящей кровати, а не в сыром вереске.

Я перекатилась, нежась в тепле тяжелых стеганых одеял и расслабляя натруженные мышцы на мягчайшей перине, набитой гусиным пухом.

– Так ты расскажешь мне, что это за бабуин такой? – осведомился Джейми. – Или делаешь свои замечания просто так, ради развлечения?

Он повернулся, взял из умывальника размочаленный ивовый прутик и принялся чистить зубы. При виде этого я улыбнулась: пусть у меня не было никаких других заслуг, но благодаря мне все Фрэзеры и Мурреи содержали свои зубы в порядке. В отличие от подавляющего большинства современников, шотландских горцев, да и англичан тоже.