Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров - Константин Воронков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЖЖ Навального прошел три этапа – вторым этапом стало его функционирование в качестве дневника: после того, как Алексей выложил четыре передачи, он опубликовал свою фотографию с «ДА! – дебатов». Первый комментарий был такой: «Какой у тебя яркий и разнообразный днефник!». Трудно сказать, поверил ли он, но второй этап начался, и в следующие несколько лет там появлялось все: и шутки-прибаутки, и критика Явлинского, и отчеты о «Русских маршах», и фотографии из путешествий, и рассказы о политических инициативах, и даже хроники семейной жизни.
Однако главной функцией дневника для Навального стала публикация собственного мнения о важных общественных событиях. К тому времени телевизионная пропагандистская машина превратилась в главный механизм государства, и оппозиции требовались альтернативные способы распространения информации – никакие, даже самые оригинальные информационные поводы уже не позволяли ей выйти на массовую аудиторию. Навальный был далеко не первым, свой блог уже был и у коммунистов, и у беспартийных, но мало кто понимал, что с ним делать.
Из беседы с Алексеем Навальным:«…Причиной, почему я стал постепенно туда писать, была цензура. Другого пути не было. За границей блоги такого формата не популярны, потому что все, что мы пишем в блогах, у них пишут в газетах. У них есть нормальные СМИ. И ролики там могут появляться на телевидении. Сначала меня зафрендили знакомые – политические журналисты, политические активисты. Уже тогда это был эффективный инструмент коммуникации с журналистами, уже к тому времени было видно, как отстают партии и политики, которые не перешли к новым технологиям. Они по-прежнему делают пресс-релизы и распространяют их по факсу. Мы тоже так делали, но в 2001 году. А потом стало понятно, что достаточно написать пост в ЖЖ, и все. Все журналисты сидят во френд-ленте, и все сами возьмут. А те, кто этого не понимали, очень сильно проиграли. Изменилась технологическая платформа, где существуют новости. Даже журналисты, работающие на государство, ведут себя в блогах довольно свободно.
Со временем мой журнал сам превратился в СМИ. Если раньше я мог вообще написать все что хочу и когда хочу – хочешь, пиши про зубную боль, хочешь, месяц вообще ничего не пиши, – то сейчас я вынужден вводить странные самоограничения. Потому что ты думаешь: а ведь это за один день прочитают сто пятьдесят тысяч человек. Как они это оценят? Было бы глупо говорить, что я это все игнорирую. Блог превратился в нечто, принадлежащее не только мне. Я вынужден думать, что скажут те, кто меня поддерживают, как это отразится на наших проектах, на делах против корпораций. Все эти факторы я с некоторых пор вынужден учитывать, но, тем не менее, стараюсь повторять избитую, но оттого не менее верную максиму: „Делай, что должен, и будь, что будет“.
Никакого другого подхода, кроме морального оправдания, не существует. Никакой другой шкалы правильности, кроме соотнесения с каким-то внутренним компасом, нет. О моральном подходе, к сожалению, в России говорят в основном с иронией, это еще от Пелевина пошло. Например, знаменитое его, переиначенное из Солженицына: „Жить не по лжи. LG“. Но все равно моральный подход – единственно правильный. Сейчас, в условиях странной политологии, странной политики, постоянного предательства, то, что есть внутри у каждого человека, и есть то единственное, на чем можно стоять. Неважно, что это звучит пафосно, суть именно такая, ничего кроме этого нам не остается…»
С такими идеями в 60-х можно было выпускать «Новый мир», но к концу нулевых его блог если и не стал новым миром, то уж точно его провозвестником. «СМИ» – слишком скромное название для navaLny.LivejournaL.com на следующем этапе его существования; со временем журнал превратился в пропагандиста и агитатора. Этот этап, благодаря которому Алексей стал по-настоящему известен, начался не в один день, переход к нему происходил постепенно. Но все-таки можно выделить один пост, от 29 апреля 2008 года, открывший путь к его превращению в «главного миноритарного акционера РФ».
NAVALNY.LIVEJOURNAL.COM:
Кто на шашлыки майские, кто-то в заграничные турнЭ (есть и такие), а я поехал в город Сургут. Там, между прочим, +1 и снег. Когда уже исправят ситуацию с погодой в стране победившего барреля и нанотехнологий? Пора бы.
Из беседы с Алексеем Навальным:«…После юридического я закончил „Ценные бумаги и биржевое дело“ в Финансовой академии. Но случился финансовый кризис, я проиграл те немногие деньги, что у меня были, и дальше заниматься этим так и не пришлось. К тому же, как оказалось, этим нельзя было заниматься по принципу „а вот я еще немножко трейдер“, как хобби, а посвятить себя торговле на бирже я был не готов. Однако я всегда внимательно следил за фондовым рынком, и в 2007 году решил инвестировать в ценные бумаги какие-то личные средства.
Я купил сразу все Blue chips, акции всех ликвидных российских компаний, и одновременно стал акционером всех жуликов, потому что многие большие компании в России, на мой взгляд, – жулики. Я это понимал, но все равно покупал, потому что считаю, что, например, компания „Транснефть“ – прекрасный объект для вложения денег. Если бы там не воровали, он был бы еще лучше. Но даже сейчас он хороший. И Газпром тоже. Отдельно стоит ВТБ – это, по-моему, полный трэш. Но вообще, крупные сырьевые компании, а из финансового сектора это Сбербанк – прекрасные объекты для вложений. Я это и всем иностранцам говорю, когда перед ними выступаю: в Россию нужно вкладывать, это хороший и выгодный объект для инвестиций. Только вложения влекут ответственность. Если у вас воруют, нужно биться за эффективность своих инвестиций. Биться за то, чтобы люди, которые получают твои деньги, наемные менеджеры, не были таким ворьем…»
NAVALNY.LIVEJOURNAL.COM:
У меня часто спрашивают: а сколько у тебя процентов акции такой-то компании? Я раньше не мог ответить на этот вопрос. Сейчас могу. По крайней мере, применительно к самой большой нефтяной компании России – ОАО «Роснефть».
У меня 0.00000326 % акций. Это сама Роснефть посчитала.
Из беседы с Алексеем Навальным:«…Когда я посмотрел дивидендную доходность, то понял, что она мизерная. Было ясно, что в России главный доход дает рост курсовой стоимости акций, но все равно, дивидендная доходность должна быть выше, поскольку у нас нет технологического сектора. Например, какие-нибудь Майкрософты платят очень мало дивидендов, потому что у них есть рост стоимости. А у нас не высокотехнологичная экономика. Всякая энергетика, нефтянка – они зарабатывают прибыль и должны ее распределять среди акционеров. У нас же этого нет. Но это еще не преступление. В конце концов, это хоть и не справедливо, но не противозаконно. Закон они нарушают по-другому…»
При советской власти государственная (то есть «социалистическая») собственность имела приоритет над частной (точнее, личной, потому что частной собственности в Советском Союзе не было). Так, наказание за угон государственного автомобиля было выше, чем за угон личного. Частная собственность появилась в России в 1990 году, и сегодня, по Конституции, все формы собственности равны. Многие государственные предприятия приобрели форму открытых акционерных обществ и, с точки зрения рынка, выступают равноправными, но не привилегированными участниками коммерческих отношений. Единственное отличие состоит в том, что большинство их акций принадлежит государству.
Однако со времен ОБХСС[32] особое отношение к государственным предприятиям никуда не исчезло, оно лишь зеркально отобразилось в рыночных условиях: их все так же мало кто воспринимает как компании, чья главная цель – получение прибыли на благо акционеров, но при этом в их отношении со стороны государства и его органов действует презумпция правоты менеджмента – ошибки в управлении не становятся причинами отставок, а хищения не влекут за собой уголовных дел. В то же время крупнейшие частные компании, образовавшиеся на осколках советской промышленности, безнаказанно нарушают права миноритариев.
Из беседы с Алексеем Навальным:«…Началось все с „Гунвора“. Про него всем было известно, про него все писали: что есть такой „Гунвор“, который создали несколько товарищей, которые даже не граждане Российской Федерации. Геннадий Тимченко – „наполовину“ гражданин Финляндии. Торнбьорн Торнквист – гражданин Швеции. Они создали фактически офшор, находящийся в швейцарском округе Цуг. Тимченко знакомый Путина, и я убежден, что крупнейшие компании заставили продавать нефть через него. У нас в России пять таких компаний: „Роснефть“, ЛУКойл, „Сургутнефтегаз“, „Газпромнефть, ТНК-BP. За исключением ЛУКойла, все продают значительную часть своей нефти через „Гунвор“. При этом никто не знает, по какой цене, на каких условиях, какое точно количество.
