Три сестры - Фёдор Вадимович Летуновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До этого момента Ко Тао казался мне бестолковым, наполненным большим количеством людей и не очень приветливыми тайцами, явно от этих людей устающими. Но стоило зайти в воду, где меня окружили стаи рыб, а потом надеть маску с трубкой и поплыть, то впечатление от острова сразу переменилось. Здесь я наконец-то увидел живые кораллы и их обитателей, которые буквально паслись на подводных лугах. Конечно, кораллы эти были не такие внушительные, как показывают в тематических телефильмах, к таким надо плыть на специальные дайверские «сеты», но мне хватило и этого. Пару раз мне встречались пни, усеянные хрупкого вида растениями, я нырял к ним, а из маленьких пещерок, как из своих домиков, выглядывали и смотрели на меня разноцветные рыбки.
На закате я поужинал лапшой с курицей и отправился на поиски жилья, но мне отвечали, что либо всё занято, либо, не моргнув глазом, называли какую-то несусветную цену. Впрочем то, что это не дешёвый остров, было понятно сразу – даже еда в 7/11 стоила здесь дороже, чем у меня на Самуи. К счастью, по наводке парня из ресторана я нашёл хороший гестхаус, где приветливая тётя показала мне просторную комнату с холодильником и балконом, и мы договорились с ней о переселении завтрашним утром.
Вернувшись, я обнаружил на кафельном полу своего жилища достаточно большое количество муравьёв, которые транспортировали куда-то мёртвую муху, а уже перед сном заметил небольшое отверстие в стене между плитками, где и располагался вход в муравейник. Теперь муравьи пытались затащить туда добычу, но она не проходила по габаритам. Я не стал дожидаться, пока они разберут её на части, выключил свет, но ещё пару часов проворочался на каменных подушках и дерматиновом матрасе.
Проснувшись в шесть утра, мне пришлось сделать минимальную йогу, потому что ложиться на пол в этой муравьиной комнате, даже на подстилке, совсем не хотелось. А в половину седьмого вдруг заработал какой-то дикий электрогенератор, настолько шумный, что я даже удивился, почему никто в соседних бунгало не проснулся, не стал хлопать дверями и кашлять – здесь, вообще, все сильно кашляют. Только через пять минут я понял, что это просто с наступлением рассвета включились цикады.
Я прогулялся по бухте у пристани, встретил ещё несколько человек, которым пожелал доброго утра, но вода тут была не очень чистой из-за пятен солярки – плавать здесь не стоило, поэтому позавтракав, собрал вещи и принёс ключ девушке на рецепшен, но даже утром она была уже нервная. Дело в том, что к купюре в пятьсот бат она степлером прикрепила бумажку с надписью, что это депозит за ключ от моей каморки, а когда попыталась эту бумажку оторвать, то порвала и банкноту с изображением Короля Рамы IX, что здесь считается достаточно радикальным жестом, за такое могут даже и в тюрьму посадить.
Я сочувственно пробормотал «сорри» – типа, мне очень жаль, а она дала мне другую купюру и так сурово зыркнула, что я поспешил скорее удалиться на встречу к другой, доброй женщине, которая привела меня в мою новую комнату, показала, как всё работает, и добавила, что с балкона можно наблюдать закат солнца. Вид с балкона на бухту и окружающие её скалы был действительно прекрасен, номер чист и хорош, правда вода в умывальнике почти не текла, но я побрился тёплой водой, опустив в раковину душ.
Дорога на Sai Nuan Beach напоминала тропу Голицына в Новом Свете и, судя по большому количеству упоминаний о ней на форумах, пользуется сейчас гораздо большей популярностью, ведь многие из тех людей, что раньше годами ездили в Крым, переключились теперь на Юго-Восточную Азию, как, собственно и я сам.
Только в отличие от Нового Света скалы здесь были покрыты деревьями, тень от них немного облегчала многочисленные подъёмы и спуски, а на перилах висели плетёные корзинки для мусора и в некоторых местах даже присутствовали пепельницы для курящих.
Маленькая бухта была красива и полна приветливых рыбок, но идти до следующей смыла не было, поэтому я успел до жары добраться до дома, а ранним вечером пошёл на тусовочный пляж Sairee – место, где в прошлом году была убита молодая английская пара да и, вообще, начали умирать люди, из-за чего в англоязычном интернете Тао уже успели окрестить «Островом Смерти».
Выглядело это место, как дугообразная полоса жёлтого песка длинной примерно в три километра. Здесь действительно не было ни мам с детьми, ни пенсионеров – только компании молодёжи. В нескольких местах уже вовсю играла музыка, на катерах возвращались после погружений на «сетах» дайверы; многие бросали тарелочку или играли в волейбол – короче, царила такая расслабленная атмосфера модного курорта, все люди выглядели достаточно красиво, но гулять здесь было не интересно.
Мне лишь понравилось место у одного из баров, пляж перед которым был огорожен огромными покатыми валунами и на этом пятачке стояли низкие столики и лежали большие подушки, а тайцы натягивали над ними широкие полосы белой ткани – тут было уютно. Впрочем, уютным можно было назвать весь этот пляж, он мне понравился гораздо больше, чем популярные Маенам и Ламай на Самуи, а возможно дело лишь в том, что я попал сюда не в горячий полдень, а за час до заката, когда свет становится мягким, а музыка умиротворяет.
В приятном настроении я возвращался на Мае Хад. Под ногами шелестели сухие опавшие листья, а мир вокруг имел совершенно октябрьский цвет, сочетание пронзительно синего неба с жёлто-оранжевым оформлением пейзажа, и я вдруг осознал, что попал в лучшее время года – жаркую осень.
Покинув Сэйри, я присел у воды с видом на закат и рыбацкие лодки, размышляя о том, с каким диким опозданием происходит всё в моей жизни, ведь лет в двадцать я бы очень хотел побывать в таком тусовочном месте, с нормальной музыкой и без быдла.
Всю юность мы ездили в Симеиз. Тогда нам казалось, что пройдёт относительно небольшое количество времени, люди станут жить лучше и успокоятся, а наплыв талантливой молодёжи предаст маленькому крымскому посёлку статус альтернативного курорта. Но этого так и не случилось, а мне пришлось постареть на двадцать лет и приехать в другую часть
