Питерские монстры - Вера Сорока

повесила маленький пластиковый магнит на холодильник.

– Я высушу его, обещаю, – сказала она магниту. Нащупала ключи в другом кармане и без зонта вышла в дождь.

Доставка

Павлик вышел из магазина неизданных книг, дважды повернул ключ, погладил дверную ручку. Рукопись лежала в рюкзаке тяжело и неприятно. Ехать никуда не хотелось.

Внизу, в парадной, хлопнула входная дверь. Или выходная, если использовать ее для выхода. Павлик услышал шаги и улыбнулся.

Он сел на вторую сверху ступеньку. Макс тоже сел. Этажом ниже.

Когда маленький Макс с дедом только переехали в новую квартиру, маленький Макс сразу понял, что в его комнате кто-то есть. Там есть призрак. Маленький Макс рассказал про призрака деду, но тому некогда было верить в призрака – он оставлял деньги на школьный обед и уходил на работу.

Маленький Макс боялся быть дома один. Точнее, наоборот – он боялся быть дома не один. Поэтому выходил в подъезд и сидел на лестнице до возвращения деда. Иногда читал вслух – ему нравилась театральная гулкость голоса. Как будто дом делает историю весомее.

В конце февраля, когда маленький Максим закончил читать вслух Тома Сойера, с этажа выше сказали:

– Почитай еще.

– Хорошо, – ответил маленький Макс и быстро сходил в квартиру за следующей книжкой.

Так они стали встречаться ежедневно – маленький Макс и голос с верхнего этажа.

Но в дождливый день в конце апреля маленький Макс вышел из квартиры, сел на ступеньку и сказал:

– Библиотека была закрыта, сегодня читать нечего.

– Мм, – ответили сверху. И замолчали.

– Ты призрак? – осторожно спросил маленький Максим.

Сверху молчали очень долго.

– Кажется, нет. А ты?

– Не-а. Но в моей квартире живет один. Это немного страшно, – признался он.

– Давно не заходил, – сказал уже взрослый Павлик. – Писал?

– Хотел. Но постоянно придумывал дела, которые мне мешают.

– Где Алиса?

– Гуляет с котом. Поищем клад? – предложил Макс.

– Не могу, мне надо доставить книгу.

– С каких пор ты стал курьером?

– Ты же знаешь, Поллианна Витальевна бывает очень убедительной.

– Идем вдвоем – вдвоем в два раза меньше страшно, – предложил маленький Макс, и почти взрослый Макс повторил те же слова спустя двадцать лет.

И они пошли.

Алиса погуляла с котом, купила несколько булок, обсыпанных сахаром, и вино. Это был ее день затворничества. День, когда весь мир сжимался до размеров квартиры и становилось так хорошо и уютно, что хотелось обнять весь дом. Врасти в него и стать его частью.

Алиса долго выбирала книгу, потом долго, по всем правилам, варила кофе, потом аккуратно ставила пластинку, пересчитывая на ней пылинки. Никуда не спешить было очень сладко. Слаще булки с сахаром.

Она села, сделала глоток кофе и увидела, что картина напротив висит немного криво. В целом это не сильно выбивалось из уютного бардака вокруг, но делало день менее идеальным.

Алиса встала, поправила картину. Но когда снова оказалась в кресле, картина опять висела неровно.

Алиса снова встала и снова поправила.

Снова было неровно.

Чашка чуть нервно звякнула о кофейный столик, Алиса решительно направилась к картине. Кот тревожно приподнял ухо.

На картине танцевали львы в балетных пачках, а за картиной – была дыра. Технически не совсем даже дыра, а скорее ее предчувствие. Алиса расковыряла дыру и с трудом засунула туда палец. Внутри было странно. Как будто немного мокро, но в то же время горячо.

Пластинка перестала играть, но Алиса этого не заметила. Она несколько минут смотрела на дыру, а потом пошла за молотком.

– Нам до какой-нибудь дальней станции в лесу, пожалуйста, – сказал Павлик в окно покупки билетов.

– До какой-нибудь какой? – спросили из окна.

– На ваш вкус, – сказал Павлик окну, а Максу пояснил: – Пача живет в лесу, но как только засыпает, то сразу перемещается. На этот случай Поллианна Витальевна дала компас. Он укажет, когда мы будем близко. На той станции и выйдем.

– Как думаешь, успеем до заката? Я нашел новую хорошую крышу и хотел посмотреть с нее закат.

– Определенно успеем, – сказал Павлик и взял билеты.

Макс с Павликом сели на уставшую лаково-гладкую скамейку электрички. Напротив них были дед с вилами и сонный музыкант. Рядом с Максимом девочка читала книгу про грибы, водя маленьким пальцем по большим буквам. Ее мама уснула почти сразу. Или сделала вид, чтобы не отвечать на сотни тысяч вопросов о грибах и всем остальном. Макс осторожно рассмотрел их всех, и состав тронулся.

Максим планировал смотреть в окно, но книга про грибы оказалась интересной. Там даже была инструкция, как распознать ядовитые. Кто-то вошел в вагон и начал петь грустную песню. Фальшиво и оттого совсем не грустно. Пассажиры не дали денег. Потом попытались продать свежую прессу – «сканворды, судоку и самые точные гороскопы».

Макс хотел купить самый точный гороскоп, потому что книга про грибы закончилась и вообще хотелось немного конкретики в жизни. Но Павлик сказал, что неизданной книге не нравится печатная продукция. Такое соседство ее тревожит.

После прессы поехала тележка с пирожками. Продавали пирожки с луком-яйцом и с тайнами. Пирожковая бабка была высокая и такая ровная, что Макс про себя назвал ее «баобабка».

– Нам два с тайной, пожалуйста, – сказал Павлик.

– С тайной только один, последний, – сказала бабка и подала ему пирожок в газете.

На пирожковом боку отпечаталась заметка о сбежавшем из цирка медведе. Павлик начал читать, но заметка оборвалась на самом интересном месте.

– Тайна внутри, – на всякий случай пояснила бабка.

Поскольку с тайнами закончились, Макс взял пирожок с яйцом и луком. Невкусный, зато на нем отпечаталось продолжение истории про сбежавшего медведя.

Макс разломил свой пирожок и дал половину Павлику. Павлик разломил свой пирожок и достал короткую записку:

«Поезд идет вагонами вперед,

Из вагона в вагон вперед –

в будущее переход.

Из вагона в вагон назад –

в прошлое пролезай».

И приписка:

«Одна поездка – один переход».

Макс с Павликом встали и, не сговариваясь, пошли вперед. На стыке между вагонами тряхнуло, и стало немного страшно. Но потом все снова пришло в нормальность.

Павлик шел по проходу впереди. Он сразу увидел и узнал деда с вилами, только уже без вил. И девочку, которая совсем выросла, и ее спящую маму, и музыканта в строгом, но дешевом менеджерском костюме.

Ни Макса, ни Павлика в вагоне будущего не было.

– Ну мы же не умерли? – неуверенно спросил Павлик.

– Теоретически могли.

– Но это как-то неправильно. Сразу оба? Я так не планировал.

– Может, пирожок испорченный? – спросил Павлик и понюхал пирожок.

Призрак и правда жил в комнате маленького Макса. Маленький Павлик сначала почувствовал призрака, а потом увидел его в самом углу. Призрак не завывал ужасным замогильным голосом, не гремел цепями и не шептал проклятья. Просто сидел и смотрел в окно.

– Здравствуйте, дяденька призрак, – поздоровался маленький Павлик.

– Он не разговаривает, – пояснил маленький Макс. – Может, не слышит нас?

Павлик встал между призраком и окном, чтобы привлечь внимание. Призрак отвернулся в другую сторону и принялся смотреть на ковер.

– Он нас видит. Это точно.

– Я пытался читать ему «Каштанку», но он ушел в шкаф.

– Может, просто не любит Чехова? – предположил маленький Павлик. – Это плохо, конечно, но кто мы такие, чтобы его осуждать? Знаешь, я посоветуюсь с бабушкой.

Электричка уехала, а Макс и Павлик остались на платформе. Павлик достал компас. Повертелся и сказал уверенно:

– Нам туда.

Потом еще раз сверился с компасом, постоял в нерешительности и пошел в другую сторону.

Сначала было хорошо, даже немного приключенчески. Макс подобрал палку и почувствовал себя героем книги про путешествия, магов и всякое такое. Шел и придумывал, в какой замок они направляются, какие истории услышат в местной таверне и какой злодей им встретится. Придумывать злодеев было интереснее всего, наверное, поэтому их так много в жизни.

Павлик шел и чувствовал вес рукописи и вес ответственности, потому что у кого компас, тот и взрослый. Быть взрослым было не особенно весело и довольно утомительно. Павлик пытался следить за компасом, стрелка которого то и дело прокручивалась и начинала показывать противоположное направление.

Он делал вид, что ничего странного не происходит, хотя где-то в глубине души