Хроника воскрешения царей - Малик Шах-Хусайн Систани

не мучься! Ты словно вода: если останешься на одном месте, утратишь свежесть и прозрачность. Путешествие — это высокое предписание пророков и святых. День изо дня, остановка за остановкой скапливается опыт, удается беседа с образованными людьми. На месте это невозможно. Путешествие формирует человека, является искусным устадом.

Одним словом, указанного числа я выехал в путь. [Моими] попутчиками были Амир Вайс сын Мира Музаффара из старинных друзей славного рода маликов и несколько храбрецов из Зириха. После бесконечного числа опасностей, которые подстерегали [нас] на том пути, много раз мы приближались к [расположению] узбекского войска, /459/ но благодаря предусмотрительности и воинской стратегии [благополучно] миновали и их. Преодолев это расстояние за три дня, [сей раб] приехал в Кандахар, который был предметом зависти Отрара{838}, и радовался встрече с правителем той страны. В те дни был праздник по случаю обрезания сыновей того высокого ранга [наместника]. Сорок дней белый айван в арке вздымающейся к небу цитадели Кандахара, известной во всех странах мира, был разубран и украшен. Над помостом почти в 10 танабов{839} [длиной] был натянут тент из расшитого золотом бархата и было приготовлено все необходимое для пиршества. Были устроены собрания и кружки, на них собрались чагатайская знать, улемы и саййиды Мавераннахра и Индии. Все, кто был в городе из купцов и путешественников, все присутствовали на том пиру. Воинами, эмирами государя, знатью того государства были преподнесены на том пиру высокопоставленному хану подношения и дары. Каждый из участников собрания общался с теми людьми, которых находил достойными своего положения. По желанию каждого были устроены разного рода развлечения и всякий срам. Поэты приветствовали тот пир стихами, улемы вели диспут о [религиозных] науках. Окрестности заполнили шумные и сладкоголосые цыганы. Беспрерывно они плясали и пели всем скопом. Из музыкантов Мавераннахра на том пиру присутствовал хафиз Йусуф Кануни, который был чудом [того] времени [в игре] на кануне. Несколько дней [сего] бедняка заставляли смотреть то празднество. В столицу Лахор{840} отправили человека [известить о том], что малики Систана просят помощи и что прибыл такой-то. Через несколько дней после того, как высокого достоинства хан приготовил три тысячи человек следовать с [сим] рабом в Систан, ему пришли указы государя: «Пусть подождет с отправкой помощи [малику Систана]! Малик Мухаммад, приехавший в Индию задолго до этого, доложил правду о положении своих родственников». Прибыл также еще гонец и привез приказ относительно того, чтобы «малики Систана со всей искренностью и расположением приехали в Индию. Мы назначим им места и должности в сто тысяч раз более значительные, нежели [им дал] их малик. /460/ Если же они склонны [вернуться] на родину, то пусть пришлют кого-нибудь из своих родственников, чьей опытности можно доверять. Вместе с ним мы отправим посла к владетелю Турана и потребуем у него Систан. Нам он не откажет. После того мы передадим Систан вам».

В тот же день, когда из Индии поступил этот приказ и письмо, из Систана приехал срочный курьер и привез известие о сосредоточении войска Нимруза вокруг крепости Кал’а-йи Тракун. Пришли [также] письма систанцев: «Не считайте себя в долгу перед чагатайцами за помощь!»

После известия из Индии эту радостную весть я счел «радостью после печали» и принял решение о возвращении в Систан. В Кандахаре я провел два месяца. Из хороших людей встретил [там] мавлана Хусайна Каини. Названный провел 40 лет в изучении [теологических] наук в священном Мешхеде, в Бухаре и в Индии и был из великих ученых-теологов своего времени. Из достойных людей радовался я встрече с Ходжой Мирак-Хусайном Дарджами и с его сыном, Миром Касимом-мухтасибом и мавлана Мухаммад-Амином Йазди. Последний также был из ученых-[теологов]. Из чагатайцев в собрании императора Хумайуна бывал Дарвиш Мухаммад-султан. Его назначили начальником правосудия{841} Кандахара и послали [туда]. Мирза Тимур-хан хазара также принимал участие в собраниях государя, прекрасно играл в шахматы. Это был величественного вида старец, умный и проницательный человек, обладавший огромным опытом.

После прибытия тех вестей я показал хану Кандахара письма воинов Систана, попросил прощения за них и, простившись, вернулся в Систан. В дороге услыхал известие об отъезде великого малика в [Персидский] Ирак. Когда [сей раб] приехал в крепость Кал’а-йи Тракун, передали записку, написанную рукой великого малика: «Мы оставили своих людей и жену, надеясь на наши с вами родственные узы. Охраняйте свою крепость и своих родственников, как сумеете».

В то время Малик Махмуди жил в крепости Кал’а-йи Фатх.

Время [моего] путешествия — четыре месяца; пройдено расстояние в 130 фарсахов. Поскольку события того времени рассмотрены нами ранее, повторять их нет необходимости.

/461/ ПУТЕШЕСТВИЕ ВТОРОЕ

Отъезд из крепости Кал’а-йи Тракун. Приезд в Кандахар в обществе великого малика

В 1006/1598 г., весной, в день равноденствия дня и ночи, мы выехали вместе с великим маликом, Маликом Абу-л-Фатхом сыном Малика Музаффара, Маликом Шах-Хусайном сыном Шах-’Али сыном Шах-Абу Са’ида, Мирзой Мухаммад-Заманом, Амиром Вайсом и несколькими из доверенных лиц в Ирак, опасаясь окружения Дин-Мухаммад-хана, племянника, сына сестры ‘Абдаллах-хана, правителя Турана. Когда проехали небольшое расстояние, приблизился человек и сообщил, что узбеки перекрыли все дороги в Ирак и сели в засаду. Опасаясь за жен и остальных членов семей, мы [изменили путь и] направились в Кандахар вместе с семьями. Описание нападения узбеков, разделившихся на две группы и неотступно следовавших по пятам великого малика и [сего] бедняка, случайного столкновения с ними и благополучного по воле вечного и всемогущего [Бога] исхода приведено в данной «Хронике» ранее{842}. Писать об этом здесь [сей раб] не стал, сочтя это ненужным.

Одним словом, когда мы доехали до Гармсира, пришла весть о кончине ‘Абдаллах-хана{843}. Хан Кандахара прислал знать и великих людей своего государства вплоть до самого Гармсира встретить великого малика и [остальных] маликов [Систана]. Прибыл на встречу и Малик Шах-Хусайн сын Малика Касима, двоюродный брат [сего] бедняка, который уехал в Кандахар еще за шесть месяцев до этого события. После встречи с правителем той страны и [нашего] размещения в ряде селений Кандахара правитель тех мест задержал [сего] раба у себя. Снарядил войско, дал его великому малику и отправил в Систан, чтобы тот привез в Кандахар из крепости Кал’а-йи Тракун всех своих родственников и [остальных] маликов. Когда зирихцы, малики, родственники и воины все прибыли в Кандахар и [когда] их намерение ехать в Индию стало бесповоротным, распространилась весть о победе победоносного войска шаха над Хорасаном. Великий малик и сей бедняк загорелись