Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

– За съем, видите ли, платит. В Малыхани. А как мы в Кашкуке жили! Углем топили. Газовые баллоны позже появились. Собственную квартиру в Новом Быту Цукову ни за что не купить.

– Пусть увольняется! Попробует покрутиться! на жопе. Если у Кольки Рванова получилось, так Колька – шоферюга, а этот тоже баранку будет крутить? Заработает на особняк в сто квадратов. Там же деньги с неба падают – там, куда Колька ездит – на северах.

– Злые вы люди…

Выяснилось, что тылки в большинстве не одобрили решение Цукова уйти с завода, но он все равно ушел. И да, совпало – для своего первого частного дела привлек того же Рванова. Понадобился грузовик с шофером. Точка по приему вторсырья расположилась в Малыхани. Место нашлось. В свое время совхоз при государственной поддержке немало построил – зернохранилище, зерносушилки, коровники, станцию по ремонту сельхозтехники, склады – теперь частнику Г. Сыродю столько не требуется. Это же содержать надо – освещать, отапливать. Стоит заброшенным и зарастает. Одну из таких построек Цуков занял самовольно. Потратился на старые промышленные весы и новый замок, из брошенных тут же, ржавевших листов Рванов сварил ворота, закрепил их. Вывеску на куске фанеры намалевал Цуков. Через менеджера торгового отдела ТыМЗ В. Пятнашкова свел знакомство с работниками металлобазы в Кортубине. Туда сначала ездил Николай Рванов, после отрядил сына Женьку. Организация всего дела лежала на Цукове. У него обнаружился незаурядный коммерческий талант – получалось и с людьми, и с цифрами.

Федька повел дела с тылками, не разводя антимоний – сухо, конкретно – сколько будет в килограммах, рублях. Привезли, взвесили, оценили. Если самим железо не допереть до точки и нужен грузовик, то итоговую сумму уменьшаем. Рассчитались, разбежались. Никаких благодарностей или обид. Ничего личного, только бизнес.

Тылки диву давались – как из вежливого паренька вдруг вылупился махровый делец. Что на заводе происходит, чем прежние коллеги живут – не интересует – лишь деньги значимы. От людей Федор отдалился. Проводил время на своей точке – там место у него оборудовано: стол, печка буржуйка, чайник, радиоприемник, на скамью топчан брошен, чтобы спать. Несколько месяцев просидел практически безвылазно. И не сидел – сам принимал, грузил, взвешивал, резал ацетиленовым резаком, сторожил. Досталось бывшему инженеру. Ну, тогда он уже оказался не один, а в компании. Встретил у малыханской знакомой Гели Веселкиной любопытного типа в синих наколках, по прозвищу Тулуза. У Феди мелькнула мысль: бизнес потихоньку поднимался, требовались помощники – чтоб и руки были, и голова в нужном направлении работала – все ж по-прежнему нелегально. А тут прям готовый кадр просится в дело. Тулуза принят. Ему вменили в обязанность разъезжать на бортовой Газели по окрестностям, собирать металлолом. Цуков даже доверил Тулузе разовые расчеты с клиентами – и не прогадал – у уголовника гордость имелась, воровство у своих он презирал.

Итак, точка по сбору вторсырья функционировала, приносила доход. Клиенты накатали туда широкую дорогу. Волокли все, что попадется. В том числе канализационные люки, кабеля, дорожные знаки. Собирали железо с совхозных полей – даже нужное и не бесхозное. Цуков, конечно, рисковал статьей УК. Действовал ловко и нагло. Городские власти в лице В.И. Щапова пытались вмешаться, но не поймали за руку. А денежки текли ручейком – в карманы Цукова и Тулузы. Обидно, что работники ТыМЗ тащили со своего предприятия – прежняя идеология выветрилась, а новые хозяева страны показали, как деребанить общее наследство. Там, наверху, значит, можно, а тылкам нельзя? Они должны если не брежневский лозунг «Экономика должна быть экономной», так тойотовское бережливое производство в жизнь воплощать? Нашли идиотов! Для начала хотя бы на прокорм заплатили. Федор Цуков платил сразу наличными. В чем-то он щепетильно честен. Если бы лишь на этом остановился, то все бы у него сложилось благополучно – набил бы со временем кубышку и свалил в Кортубин – хоть какую-то цивилизацию после дикой Утылвы.

Но Федор Ильясович Цуков – человек умный, основательный, мозги у него работали и подсказали еще один способ извлечения дохода. Даже здесь, в Утылве. Старый как мир. Читанный – перечитанный Федором у знаменитого тезки – у Федора Михайловича Достоевского, еще у Бальзака и других. Деньги от металлолома Цуков начал давать в долг тылкам. На той же самой точке в Малыхани, у ворот встала коробка из блоков – железная дверь, окна с решетками, внутри помещение разделено перегородкой – часть попросторней для приема клиентов, поменьше – служебная. Для приема стол, стулья, компьютер, сейф, кулер с водой. На двери кодовый замок, кнопка звонка и камера. Так возникла частная финансовая контора ДеньДжин. Пристойное впечатление. По стенам развешаны плакаты с бодрыми моложавым пенсионерами, улыбающимися во весь ряд зубных имплантатов, уморительными песиками и пухленькими пупсиками, фигуристыми дамочками и их мужественными спутниками. Агитация в чистом виде. Возьми деньги и будь счастлив! Прозябание для лохов! Цуков уговорил посидеть в конторе дочку Гели Веселкиной Раису – делать ничего не надо было, только надеть короткую юбку и декольтированную кофточку – даже особо кнопки на компьютерной клавиатуре не надо нажимать. Ну, сперва тихо было, а потом деятельность ДеньДжина сотрясли скандалы, и Рая перешла работать в магазин Дюши в Кашкуке.

Цуков сначала правильно рассчитал. Тылки – они ж как дети. Нет, в школе учились (кто-то и после школы), и А.Н. Кулыйкина – великолепный преподаватель – как дятел долбила задачи про проценты. Простые действия тылки способны совершить – калькулятор в помощь. Но кредит – это высшая математика, когда нужно брать во внимание массу факторов – даже неизвестных. До тылков стало доходить далеко не сразу – многие успели наподписывать договоров и взять денег. Люди возмущались, жаловались мэру Щапову, напирали на несправедливость. Однако теперь ценность свободы перевешивает все прочее – получается, каждый свободен залезть в кабалу. Фамилию Цукова в Утылве склоняли и так, и эдак, и тогда же перековеркали – сперва Цукин, затем Сукин. Сукин сын. Федор виду не подал, что его задело. Щапов грустно вздыхал:

– Далеко пойдешь, парень. Людей догола раздеваешь. Не шевельнется у тебя ничего внутри.

– Я не нарушаю. Все по закону.

– По закону да. А по совести?

После скандал Цуков стал осторожней на поворотах. Уже не допускал вопиющих случаев, чтобы выплата кредита превратилась в непосильное бремя для неразумного заемщика. Потому как в Утылве заемщик, может, и неразумен, а крайним очутится кредитор – хоть контора ДеньДжин на отшибе в Малыхани, но обозленные тылки добегут и спалят вместе